Казус семьи Дель: самые важные вопросы в истории с изъятием детей

10 января сотрудники органов опеки изъяли 10 детей, воспитывавшихся в семье Дель в подмосковном Зеленограде. Поводом для этого стали синяки на теле одного из малышей. Эта ситуация вызвала ряд вопросов у других приемных родителей, экспертов и общественных деятелей.

Разве действия опеки – не жестокое обращение с детьми?

Представители власти внезапно забрали детей Светланы Дель из детского сада, с елки, из балетной студии, не дав подготовиться к смене обстановки.

«На основании только лишь слов 6-летнего ребенка, не проведя не то что никакой работы – даже никакой беседы с приемными родителями, у семьи отбирают 10 детей, включая усыновленных. Детям врут в процессе, приемной маме не дают на руки никаких документов об отобрании, детей раскидывают по приютам и больницам, не обеспечив терапией. <…> Все это чудовищный непрофессионализм и по сути является жестоким обращением с детьми. Намного более жестоким, чем гипотетически имевшее место физическое наказание», – считает психолог, педагог, специалист по семейному устройству детей Людмила Петрановская.

«Сезоном охоты» назвала действия органов опеки и полиции Вера Дробинская, опекун пятерых детей-инвалидов из Астрахани: «Умные зайчата попрятались, глупенькие попались».

«Дети – такие же граждане, с той лишь разницей, что свои права они могут осуществлять только через законных взрослых. Вот и обеспечьте их личными адвокатами, которые проверят все документы, посмотрят условия, помогут детям собрать вещи и связаться с близкими и родственниками, продолжить привычный образ жизни. А то ведь это не безопасность – это тюрьма», – так она прокомментировала «рейд» представителей власти, от которого трое детей из семьи Дель пытались спастись.

Законно ли такое изъятие детей?

«Вся эта история выглядит чудовищно и кощунственно с юридической точки зрения, – заявила юрист Анна Мишелова, доверенное лицо Светланы Дель. – Начиная с того, что сотрудники органов опеки и полиции не представились, не оставили семье ни одного документа, изъяв детей. По заявлению о синяке у одного ребенка почему-то сразу решили принять крайне радикальные меры по всем детям, хотя можно было создать комиссию на местном уровне и провести предварительное разбирательство».

Изъятие детей произошло «с огромными процессуальными нарушениями со стороны и органов опеки, и органов полиции», сказала она.

По словам Мишеловой, полиция может действовать таким образом только в одном случае: если жизни и здоровью всех детей «угрожает непосредственная опасность, причем угрожает настолько, что изоляция детей от родителей целесообразней, чем их оставление дома».

И даже в таком случае правоохранители должны были оставить родителям определенные документы – копию акта об изъятии детей, копию акта обследования жилищных условий.

Обоснованием для изъятия детей послужила их «безнадзорность». «Это стандартная история – такое происходит не только в Москве, но и во всей стране, пояснила порталу «Милосердие.ru» директор БФ «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Елена Альшанская. – К сожалению, в Семейном кодексе РФ очень неконкретно прописана 77 статья, по которой проходит отобрание. В соответствии с ней, опека, отобрав ребенка, обязана подать в семидневный срок на лишение или ограничение прав родителей. И в этой ситуации обратного пути для ребенка уже нет».

Обычно госорганы обходят эту статью, оформляя изъятие путем «добровольно-принудительного подписания семьей заявления о помещении ребенка в учреждение, либо актом полиции о безнадзорности». По словам эксперта, так трактовать закон нельзя.

Сложившаяся ситуация в правоприменении вызывает тревогу у других приемных семей. «В Москве действует региональный закон, который позволяет полгода удерживать детей, привезенных в полицию по акту о безнадзорности в приютах для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Для меня, как для приемного родителя, это означает буквально следующее: у меня могут схватить и посадить под замок моего ребенка где угодно, когда угодно, за что угодно. Доступа мне к нему не обеспечат. Полгода моего ребенка могут удерживать в приюте», – написала в Facebook Светлана Строганова, приемная мать.

Все приемные семьи под угрозой?

Сотрудники опеки оправдывали свои действия тяжелыми условиями, в которых находились дети. Им, якобы, приходилось спать на полу, они голодали. В то же время, фотографии, которые регулярно публиковала в Instagram Светлана Дель, демонстрировали довольство и благополучие ее приемных и усыновленных детей.

Теперь в соцсетях и на форумах приемные родители выражают опасение, что власти задумали массовое изъятие детей.

«Эта ситуация по всем нам, приемным родителям, прошлась катком, – сказала Наталья Городиская, президент Союза приемных родителей, усыновителей, опекунов и попечителей, мать 12 приемных детей. – Начали говорить о том, что все приемные семьи с большим количеством детей – недобросовестные. А это не так. Я семь лет в этой теме. Мы реально душой и сердцем принимаем решения, когда берем детей из детдомов. И это очень сложно – воспитывать приемных детей».

Однако панику других родителей она считает необоснованной. «Среди моих детей были очень сложные приемные дети, в том числе пятеро подростков, которые имели опыт употребления наркотиков, – рассказала Городиская. – До сих пор с одним из них у нас проблемы, но мы находимся в постоянном контакте с опекой, они знают наши проблемы. Например, мальчик писал на нас жалобы, что мы его избиваем. Была проведена проверка, которая доказала, что в семье все хорошо. А если у вас все хорошо, вам нечего скрывать».

Глава московского департамента труда и социальной защиты населения Владимир Петросян подтвердил, что органы опеки и социальные службы вовсе не планируют проводить массовую проверку приемных семей. Версию о том, что детей будут отнимать у приемных родителей, чтобы заполнить детские дома, он также раскритиковал.

Куда органы опеки смотрели раньше?

У семьи Дель были «исключительно хорошие» отношения с органами опеки, пока ее не начал курировать новый инспектор, рассказала Анна Мишелова. «У нас есть акты обследования этой семьи за июль. Никаких нарушений не было найдено», – сообщила вскоре после изъятия детей уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Анна Кузнецова.

Теперь, когда обнаружились новые факты, против сотрудников опеки, ранее проверявших семью, возбуждено уголовное дело. Их подозревают в преступной халатности, помешавшей заметить проблемы ранее. Анна Кузнецова высказалась за проведение тщательного мониторинга ситуации с приемными семьями по всей стране «с точки зрения оценки эффективности работы органов опеки и попечительства, а также анализа правоприменительной практики чрезмерного вмешательства в семью».

Разве психолог может быть вершителем судеб?

Московские власти приняли решение о расторжении договора опеки с семьей Дель после того, как с приемными детьми встретилась группа представителей общественных организаций и психологов из аппарата уполномоченного по правам ребенка.

«Дети не выразили желание возвращаться к папе и маме, некоторые из них хотят остаться в центре социальной поддержки. После детального анализа ситуации комиссия коллегиально приняла однозначное решение о невозможности возвращения этих детей в семью. <…> В отношении усыновленных детей вопрос находится в стадии рассмотрения. В частности, одна из девочек высказала пожелание жить с бабушкой в Санкт-Петербурге, поэтому сейчас изучается возможность оформления временной опеки в отношении этого ребенка», – рассказали в аппарате уполномоченного.

«Можно ли на основании двухчасовой беседы делать однозначный вывод, что детей точно били, и что к приемным родителям они не привязаны? Не думаю, – считает Людмила Петрановская. – Можно ли отмахнуться от слов конкретных детей, на основании «общего видения» решить, что они врут? Точно нельзя. Так же, как на основании красивых фото в фейсбуке и даже личного знакомства нельзя делать однозначный вывод, что в семье все прекрасно и плохого обращения не было. Эта ситуация требовала работы. Вдумчивой и аккуратной, без резких действий и общественного шума».

Не психологи должны решать, вернуть или не вернуть ребенка в семью, полагает Алексей Газарян, социальный педагог и председатель московского фонда «Фостер Форсайт». «Психологи – не следователи, а диагностика – не экспертиза. Очень важно понимать, что экспертиза подобных случаев – это крайне сложная задача. <…> И психологическая диагностика, проведенная в экспресс режиме, поскольку в другом режиме ее провести не позволили, может дать только один из элементов для всей картины. <…> Я искренне сопереживаю коллегам психологам, кто вызвался участвовать в этом процессе, и понимаю, что они стали заложниками коммуникационной игры».

Почему частная информация оказалась в распоряжении СМИ?

«Чиновники, сотрудники медицинских учреждений и социальных служб при общении с представителями СМИ неоднократно называли диагнозы детей семьи Дель. Была разглашена тайна усыновления. Раскрытие этой информации уже причинило большой урон семье и угрожает не только психическому и физическому здоровью детей, но и их будущему», – говорится в петиции на Change.org. Петицию подписали более 19 тысяч человек.

По мнению Алексея Газаряна, людям, занятым социальной работой, надо учиться внешним коммуникациям. «Мы все еще не привыкнем к тому, что век интернета и новых медиа наступил и что каждое наше движение и действие моментально может отобразиться в социальных сетях и стать достоянием миллионов», – отметил он.

Приемное родительство – это действительно прибыльно?

Некоторые СМИ обращают внимание на тот факт, что семья Дель получала от государства более 600 тысяч рублей ежемесячных выплат на детей. Этот факт прокомментировала Наталья Городиская: «Когда говорят о больших деньгах, которые получают приемные родители, я всегда отвечаю: ребята, идите и зарабатывайте в другом месте, на этом не заработаешь! Я не знаю ни одну богатую приемную семью. Когда мы с мужем взяли приемных детей, потому что были волонтерами, мы перестали ездить в отпуск вообще, не стало хватать денег. И в этом плане наезды на приемные семьи очень болезненны. Однако на выплаты от государства приемных детей все же можно содержать достойно. Этих денег хватает на то, чтобы детей хорошо кормить, одевать и водить в секции. Поймите: жестокое обращение не зависит от денег, это зависит от морального состояния родителей».