После прихода Гитлера к власти жизнь немецких евреев в Германии стремительно меняется. Новые законы лишили их почти всех политических и гражданских прав. Кто мог, эмигрировал, большинство же, до конца не веря в происходящее, решили перетерпеть, надеясь, что режим в итоге рухнет и жизнь вернется в нормальное русло.
Если бы они могли заглянуть в будущее, то схватили бы детей в охапку и ушли пешком…
Хрустальная ночь
Точкой невозврата для многих стала ночь с 9 на 10 ноября 1938 года, когда по всей Германии прокатились устрашающие погромы. Разрушены синагоги и дома, сотни убитых и покалеченных, десятки тысяч евреев отправлены в концентрационные лагеря. Стало очевидно, что из Германии надо бежать. Но как, куда? Уехать было не так просто.
Одна из немногих возможностей – эмигрировать в США, но она была ограничена ежегодными иммиграционными квотами. Ситуация в стране была такова, что дожидаться несколько месяцев разрешения на выезд для немцев еврейского происхождения было равносильно смерти. Поэтому, несмотря на высокие цены, те, кто мог, купили билеты на корабль «Сент-Луис», отплывающий на Кубу, – кубинская сторона пообещала, что билеты автоматически дают разрешение на временное проживание в стране. Люди надеялись добраться до Кубы, а там дождаться своей квоты на получение американской визы.
Теперь мы в безопасности
Измученные беженцы плакали от радости, когда корабль покинул Германию. «Теперь мы в безопасности», – повторяли, как мантру, родители своим детям. Одну из кают на «Сент-Луисе» по приказу капитана переоборудовали во временную синагогу, чтобы пассажирам больше не приходилось тайно молиться.
26 мая «Сент-Луис» приблизился к месту назначения. Пассажиры уже отправляли телеграммы друзьям и родственникам о скором прибытии, когда неожиданно пришел приказ – корабль должен остановиться и бросить якорь. Никто, включая капитана Густава Шредера, не мог понять, что случилось, почему их не пускают в страну. Четыре дня пассажиры провели в полном неведении. Никто ничего не объяснял.
Не имеют законной силы
Позже выяснилось, что директор кубинского иммиграционного управления Мануэль Бенитес продал обычные туристические визы под видом разрешения на проживание в стране. Перекупщики продавали их беженцам за баснословные деньги.
На момент отправления «Сент-Луиса» из Германии эти визы уже не имели законной силы, так как кубинский президент, узнав о махинациях, принял поправку к закону, аннулировавшую выданные им визы и разрешения. Пассажиры «Сент-Луиса» об этом не знали.
Капитану было приказано вывезти «евреев обратно в Германию», и ему ничего не оставалось, как подготовить корабль к отплытию.
Эти тревожные дни неопределенности довели людей до отчаяния. Все задавали друг другу одни и те же вопросы – как такое могло случиться? что теперь с ними будет?
Чем безумнее слухи, тем больше в них верили
Конечно, все было не просто так. Министр пропаганды Йозеф Геббельс разработал план, как использовать пассажиров «Сент-Луиса» в целях нацистской пропаганды.
Прежде всего, в момент отплытия на причал отправили фотографов – они снимали беженцев, когда те садились на корабль. Фото богатых пассажиров использовали, чтобы предъявить миру – смотрите, с евреями у нас обращаются хорошо, им разрешено путешествовать, куда хотят. Фото бедно одетых людей, отдавших последние деньги за билет, должны были продемонстрировать, что беженцы «дикари» и не заслуживают того, чтобы жить в Германии.
Кроме того, на Кубу отправили 14 агентов с приказом распространять слухи о пассажирах-беженцах – на корабле-де находятся не мирные жители, а опасные преступники и воры; прося убежища, они на самом деле хотят отнять работу у кубинских граждан. Кубинцы с легкостью поверили в это. Возможно, еще и потому, что экономика страны переживала тяжелые времена, рабочих мест действительно не хватало. Антисемитские настроения нарастали. В стране прошли стихийные митинги против еврейских пассажиров.
В это время в Германии нацистские радиостанции сообщали немецким слушателям, что еврейские преступники бегут из Германии с украденными деньгами.
Пропагандисты даже не стремились, чтобы ложь выглядела достоверной – чем безумнее слухи, тем больше людей верили в них.
Корабль обреченных
Новости о бедственном положении «Сент-Луиса», или «корабле обреченных и проклятых», как назвали его репортеры, появились в газетах по всему миру. The New York Times сообщила, что кубинское правительство потребовало дополнительные $500 c каждого беженца, если они хотели получить разрешение на въезд в страну. Только несколько человек смогли заплатить. У остальных денег не было.
Корабль плавал кругами рядом с Кубой, в тщетной надежде на перемены, люди сходили с ума от страха. Сообщения и телеграммы шли потоком с корабля на берег и обратно. Возникла надежда, что Доминиканская Республика может предложить убежище. Но нет. Аргентина, Уругвай – отказ.
Капитан Густав Шредер взял курс на Нью-Йорк и обратился напрямую к президенту Франклину Рузвельту, умоляя его спасти немецких беженцев. Рузвельт, слывший защитником евреев, отказался принять пассажиров корабля. В Канаде Фредерик Блэр, директор иммиграционного отделения правительства Канады, не скрывавший своего антисемитизма, тоже.
Нацисты были довольны – мир не имеет права судить Германию за плохое обращение с евреями, потому что другие страны также отвергают их.
Мятеж и самоубийства
Ситуация была патовой, топливо на борту заканчивалось. Среди пассажиров двое, не выдержав невероятного напряжения, покончили с собой. Несколько самых молодых и отчаянных сделали попытку захватить судно. Густав Шредер вместо того, чтобы обвинить их в мятеже, сказал, что понимает, почему они так поступили. Он собрал всех пассажиров и пообещал, что «Сент-Луис» не вернется в Гамбург.
Капитан знал, что новые нацистские законы требовали, чтобы немецкие граждане ненавидели еврейских соотечественников, но он также знал, что все его пассажиры погибнут, если корабль вернется на родину, в Германию.
В крайнем случае, сказал он, если в ближайшее время не поступит предложений о помощи, он имитирует аварию – «потопит» корабль недалеко от английского побережья. В такой чрезвычайной ситуации по международным морским законам пассажиры должны быть эвакуированы и спасены как выжившие после кораблекрушения.
Чтобы выиграть время, корабль медленно, окольными путями, двигался в Европу. И во вторник 13 июня, когда ситуация казалась абсолютно безнадежной, капитан получил телеграмму – правительства Бельгии, Нидерландов, Франции и Великобритании согласились «поделить» между собой пассажиров и предоставить им убежище.
Нацист – и праведник
Выжившие пассажиры задавали себе вопрос: что с ними было бы, если на месте Густава Шредера оказался равнодушный человек, четко следующий инструкциям?
Он сражался за пассажиров, как будто они были его детьми, успокаивал, вселял надежду. Бесстрашно вел переговоры с чиновниками высшего ранга Америки и Канады. Старался обойти острые углы со своим руководством, рисковал жизнью, отказываясь выполнять приказы из Германии, ловчил, запутывал, выжидал, но сам твердо шел к цели – во что бы то ни стало спасти пассажиров.
При этом капитан Густав Шредер был членом Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП), причем вступил в нее еще 1 декабря 1933 года. Как это уживалось в одном человеке?
Умственно отсталый сын
Юрген Глевеке, внук Шредера, которому достались архивы, переписка и дневники двоюродного деда, рассказал журналистам «Шпигеля» о личной трагедии Густава –у него был сын-инвалид, которого он хотел уберечь всеми возможными способами.
Шредер безумно любил своего умственно отсталого сына, пытался его лечить, рассказывал ему о морских путешествиях, дарил маленькие деревянные модели кораблей, которыми его сын никогда не сможет управлять. Сохранились открытки, которые он отправлял своему Рольфу, подписывая «Твой Папатан».
Возможно, это и есть ключ к разгадке поведения капитана – любовь к «бракованному» ребенку, который, согласно нацистской идеологии, был не достоин жить на земле. Возможно, поэтому он так остро чувствовал боль преследуемых людей. Он испытал это на себе – отношение нацистов к людям с инвалидностью было маниакальным, таким же, как к евреям.
Священник, который осмелился возразить
Осенью 1939 года Гитлер постановил, что «неизлечимо больным пациентам может быть предоставлена смерть из милосердия». За этими «красивыми» словами стояли массовые убийства.
Министр пропаганды Йозеф Геббельс записал в своем дневнике в начале 1941 года: «Обсуждал с Боулером вопрос о ликвидации душевнобольных. 40 000 ликвидированы, 60 000 все еще должны уйти. Это тяжелая работа, но необходимая».
Один из немногих, кто осмелился возразить против творящегося кошмара, был епископ Гален. В воскресенье 3 августа 1941 года церковь Святого Ламберти в Мюнстере была переполнена до отказа. Люди приехали послушать его проповедь в защиту людей с инвалидностью со всей Вестфалии.
Гален вслух произнес то, о чем думали многие. В Германии происходят немыслимые вещи. Бесстыдно нарушается пятая заповедь «не убий». Нет никаких сомнений, продолжал Гален, что инвалиды будут убиты, ведь их жизнь, по выражению нацистов, не достойна жизни. После службы епископ Гален вернулся к себе и стал ждать ареста.
Но гестапо за ним не пришло. В последующие несколько недель вокруг епископа, как писал его секретарь, стояла почти ощутимая жуткая тишина. Вероятно, Геббельс смог убедить Гитлера, что в эти военные времена не стоит делать из епископа мученика, ведь на карту поставлена лояльность бесчисленных католиков. «После окончательной победы мы сведем счеты – со всей Церковью».
Тем временем люди переписывали текст проповеди Галена, передавали из рук в руки, бросали в почтовые ящики. Через пару недель, в том же месяце августе, Гитлер решил прекратить программу эвтаназии. Без объяснения причин.
Оправдан
Густав Шредер вернулся в Германию. Его сняли с должности капитана корабля и перевели на должность клерка в Немецкую военно-морскую обсерваторию, но серьезных репрессий не последовало.
Уже после войны Шредеру было предъявлено обвинение как члену нацистской партии, и на этот раз наступил черед выживших еврейских пассажиров его спасать. Они свидетельствовали в суде и отстояли своего капитана, он был оправдан.
11 марта 1993 года Густав Шредер, вместе с Оскаром Шиндлером, был посмертно удостоен звания «Праведник мира» – за героизм, проявленный при спасении пассажиров «Сент-Луиса». История спасения пассажиров легла в основу художественного фильма «Путешествие проклятых» (1976), номинированного на Оскар.
В финальных титрах говорится, что около 600 спасенных пассажиров корабля «Сент-Луис» – то есть большинство – не пережили войну, погибли в концентрационных лагерях Европы.
