Христос в Петербурге
Уже после февральской революции 1917 г., когда епископы стали не назначаться сверху, а избираться на епархиальных съездах клира и мирян, при огромной поддержке всего верующего Петрограда на столичную кафедру был избран новый митрополит Вениамин (Казанский).
Сразу после избрания владыка Вениамин заявил:
«Я стою за свободную Церковь. Она должна быть чужда политики, ибо в прошлом много от нее пострадала. И теперь накладывать новые путы на Церковь было бы большой ошибкой. Самая главная задача сейчас – это устроить и наладить нашу приходскую жизнь».
Многие помнили, как, уже став епископом, владыка Вениамин, невзирая на время суток, в простой рясе без всяких архиерейских отличий отправлялся в бедный район крестить ребенка, напутствовать умиравшего, причащать больного, как создавал в Петербурге в начале 1900-х гг. общества трезвости, какие проповеди о милосердии к ближнему он умел произносить.
Люди звали его не «Ваше преосвященство», даже не «владыка», а – «наш батюшка Вениамин».
Почему же при общем охлаждении к вере, скепсисе в отношении епископов – недоступных, далеких от народа, богатых – епископа Вениамина любили?
Еще приехав из Петрозаводска в Петербург и став студентом академии, Василий Казанский (так звали владыку до монашества) ощутил, что нужен именно среди самых беззащитных.
Никто в городе беднотой не интересовался. Денег с них никаких, сами темные, некультурные, в умственном отношении неинтересные. Куда им – Евангелие понимать!
А Василий Казанский с первого курса принимает самое деятельное участие в работе Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви (ОРРНП).
На втором курсе студент Василий Казанский ведет беседы в ночлежном доме в память императора Александра II (на мужской половине). С понедельника по среду здесь читалось и объяснялось Евангелие.
Каким был он проповедником? Митрополит Евлогий (Георгиевский), знавший его позднее, уже иеромонахом, инспектором Холмской семинарии, описывает его так:
«Это был молоденький, скромный, кроткий, улыбающийся монах, а дело повел крепкой рукой и достиг добрых результатов».
Студент Казанский с октября 1894 г. по апрель 1895 г. проводил с бездомными беседы, сопоставляя евангельский рассказ с реалиями современной жизни. Для владыки Христос не когда-то там, 2000 лет назад, ходил и говорил народу, а сегодня обращался к людям, страдающим от бедности, презрения, да и от своих грехов – пьянства, воровства, зависти. Врач, который пришел помочь не праведникам, а грешникам.
О характере бесед вспоминал его товарищ по работе в ночлежном доме П. Дав:
«Некоторые проповедники студенты уже после двух-трех попыток повлиять на слушателей бросают дело, отчаиваясь в успехе. Значительная часть посетителей ночлежных домов – люди нетвердые в нравственном отношении. Заинтересовать их беседою и повлиять на них очень трудно. Очень многие из них наотрез отказываются слушать беседы. Мало того, они стараются отвлечь и других от бесед и подчинить их своему влиянию.
Но наряду с ними, и притом значительное большинство, люди, еще не испорченные, честные работники, но вследствие разного рода несчастий дошедшие до крайней бедности. Последние сохранили еще твердую веру и стремление к добру, «жить по-Божьему», а потому с радостью принимают предлагаемое им Слово Божие. Для них-то беседы и необходимы; слышимое ими слово утешения и увещания поддерживает их дух среди тяжелых обстоятельств».
Осенью 1895 г. Василий был пострижен в монашество и рукоположен в иеродиакона, а в мае следующего года в иеромонаха. Беседы в ночлежном доме продолжались. Теперь иеромонах Вениамин мог не только рассказывать бездомным о Христе, но и совершать богослужения, и исповедовать.
Сохранилось описание начала цикла бесед 1896 г. в Санкт-Петербургском духовном вестнике. В 7 часов вечера 1 октября все ночлежники собрались в столовую, где инспектор Санкт-Петербургской духовной семинарии иеромонах Сергий (Тихомиров) отслужил молебен. При этом пели все вместе. Затем первую беседу предложил о. Вениамин.
Иеромонах Вениамин проводил беседы не только в петербургских ночлежных домах, но и на приходах, и на заводах, в фабричных школах. Вроде говорил то же, что и другие священники в проповедях в церкви, но его тихое слово действовало.
В этих встречах с простыми людьми, в ответах на их вопросы было положено начало пастырского пути будущего священномученика, было положено и его понимание того, как переносить скорби.
«Отец Александр, мы же с вами не в Гефсиманском саду»
Владыку Вениамина арестовали 29 мая 1922 г., вскоре после того, как он запретил в служении прот. Александра Введенского «за самочиние и учинение раскола». Прот. Александр, надеясь уговорить владыку отменить запрет, пришел к нему домой, для усиления своих позиций прихватив коменданта Петрограда Бакаева.
Введенский подошел к святителю Вениамину под благословение, но митрополит благословения ему не дал, сказав: «Отец Александр, мы же с вами не в Гефсиманском саду».
Тогда Введенский начал угрожать: если митр. Вениамин не отменит обличающий его указ, то владыку арестуют, обвинят в сопротивлении «изъятию церковных ценностей» и казнят вместе с близкими ему людьми.
Не получив просимого, прот. Александр написал в «Ленинградскую правду» письмо, где обвинил близких к патриарху Тихону архиереев в «сопротивлении изъятию церковных ценностей и контрреволюционном заговоре против советской власти», что и стало поводом для ареста.
Это при том, что митрополит Вениамин благословил передать для нуждающихся все ценности, не имеющие богослужебного употребления, и призвал сделать все, чтобы не допустить при этом беспорядков, ругани, тем более кровопролития:
«Я своей архипастырской властью разрешаю общинам верующих жертвовать на нужды голодающих и другие церковные ценности, но не касаясь святынь храма, к числу которых относятся святые престолы и что на них (священные сосуды, дарохранительницы, кресты, Евангелия, вместилища святых мощей и особо чтимые иконы).
К пожертвованиям призываю приступить немедленно и сдать таковые не позже 9/22 апреля в места, указанные представителями гражданской власти. Жертвуемым предметам должны быть составлена точная опись на месте при участии гражданских властей.
Но если гражданская власть, ввиду огромных размеров народного бедствия, сочтет необходимым приступить к изъятию и прочих церковных ценностей, в том числе и святынь, я и тогда убедительно призываю пастырей и паству отнестись по-христиански к происходящему в наших храмах изъятию…
Со стороны верующих совершенно недопустимо проявление насилия в той или другой форме. Ни в храме, ни около него не уместны резкие выражения, раздраженные злобные выкрики против отдельных лиц или национальностей или т. п.,
так как все это оскорбляет святость храма и порочит церковных людей, от которых, по Апостолу, должны быть удалены всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою (Еф. 4, 30).
При изъятии церковных ценностей, как и во всяком церковном деле, не может иметь место проявление каких-либо политических тенденций. Церковь по существу своему вне политики и должна быть чужда ей. «Царство Мое не от мира сего», – заявил Спаситель Пилату.
Этим курсом, вне политики, я вел корабль Петроградской Церкви и веду, и идти им настойчиво приглашаю всех пастырей. Всякого рода политические волнения, могущие возникнуть около храмов по поводу изъятия ценностей, как было, например, около храма на Сенной, никакого отношения к Церкви не имеют, тем более к духовенству.
Проводим изымаемые из наших храмов церковные ценности с молитвенным пожеланием, чтобы они достигли своей цели и помогли голодающим. Всегда любовно-внимательные к слову вашего архипастыря, и на этот раз послушайте его, дорогие мои.
Сохраните доброе христианское настроение в переживаемом нами тяжелом испытании. Не давайте никакого повода к тому, чтобы капля какая-нибудь чьей бы то ни было человеческой крови была пролита около храма, где приносится Бескровная Жертва.
Перестаньте волноваться. Успокойтесь. Предайте себя в волю Божию. Спокойно, мирно, прощая всем сия, встретьте Светлое Христово Воскресение. Тогда скорбь ваша в радость претворится, и никто никогда не отымет этой радости у вас (Ин. 16, 20–22)».
«Я отвергаю все предъявленные мне обвинения»
Сохранились протоколы допроса владыки Вениамина на судебном заседании. Обновленческий епископ Введенский, организатор коллективного обвинительного письма в «Ленинградской правде», был вызван на суд как свидетель, но не явился «по болезни».
Из судебного протокола («„Дело« митрополита Вениамина». М.: Студия «ТРИТЭ»-«Российский Архив», 1991) :
«„Подсудимый гражданин Казанский«, – вызывает его председатель.
Бывший митрополит Вениамин поднимается со своего места и размеренным шагом, не спеша, опираясь одной рукой на посох, а другую приложив к груди, выходит на средину зала. На лице его нет признаков ни волнения, ни смущения. Он скуп в движениях, скуп в словах, не говорит ничего лишнего, отвечает по существу».
Митрополит Вениамин виновным себя не признал. Обращаясь к трибуналу, произнес:
«В первый раз я был на суде народном 5 лет тому назад, когда в 1917 году происходили выборы митрополита Петроградского. Тогдашнее Временное правительство и высшее петроградское духовенство меня выбирать не хотели. Но приходские собрания и рабочие на заводах назвали мое имя. Я был вопреки своему собственному желанию избран подавляющим большинством голосов в митрополиты Петроградские.
Почему это произошло? Конечно, не потому что я имел какие-либо большие достоинства, а только потому, что меня хорошо знал простой петроградский народ, так как я в течение 23 лет перед этим учил и проповедовал в церкви на окраине Петрограда. И вот пять лет я в сане митрополита работал для народа и на глазах народа и служил ему, нес в народные массы только успокоение и мир, а не ссору и вражду.
Я был всегда лоялен по отношению к гражданской власти и никогда не занимался никакой политикой. Я все время работал при советской власти, причем всюду, куда я ни являлся, куда ни приезжал, вначале власть меня встречала подозрительно, но, когда узнавала, отношения резко менялись. Представители власти убеждались, что я не враг народа, не враг народной власти…
Вдруг неожиданно я оказался в глазах власти врагом народа и опасным контрреволюционером. Я, конечно, отвергаю все предъявленные мне обвинения и еще раз торжественно заявляю (ведь, быть может, я говорю в последний раз в своей жизни), что политика мне совершенно чужда, я старался по мере сил быть только пастырем душ человеческих…
Я не знаю, что вы мне объявите в вашем приговоре, жизнь или смерть, но что бы вы в нем ни провозгласили, я с одинаковым благоговением обращу свои очи горе, возложу на себя крестное знамение (святитель при этом широко перекрестился) и скажу: „Слава Тебе, Господи Боже, за все«».
В ночь с 12 на 13 августа того же года митрополит Вениамин вместе с архимандритом Сергием (Шеиным), мирянами Юрием Новицким и Иваном Ковшаровым, был расстрелян на окраине Петрограда.
Письмо петроградскому священству
А накануне расстрела владыка Вениамин пишет письмо петроградскому духовенству, которое приводит в своей книге «Божьи люди» митр. Вениамин (Федченков). Вот его содержание:
«Трудно, тяжело страдать, но по мере наших страданий избыточествует и утешение от Бога. Трудно переступать этот Рубикон и всецело предаваться воле Божией. Когда это совершается, тогда человек избыточествует утешением, не чувствует самых тяжелых страданий среди внутреннего покоя, он и других влечет на страдания, чтобы они переняли то состояние, в котором находится счастливый страдалец…
Теперь, кажется, пришлось пережить почти все: тюрьму, суд, общественное заплевание, обречение и требование смерти под якобы народные аплодисменты, людскую неблагодарность, продажность, непостоянство и т. п. Страдания достигли своего апогея, но увеличилось и утешение.
Я радостен и спокоен, как и всегда. Христос – наша жизнь, свет, покой. С Ним всегда и везде хорошо.
За судьбу Церкви Божией я не боюсь. Веры – надо больше; больше ее надо иметь нам, пастырям. Забыть свою самонадеянность, ум, ученость и дать место благодати Божией… Не люди спасают Церковь, а Христос!
Нам ли, христианам, да еще иереям, не проявить мужества, даже до смерти, если есть хоть сколько-нибудь веры во Христа, в жизнь будущего века!»
По материалам: Бовкало А.А., Галкин А.К. Студенческие годы св. митрополита Вениамина в Санкт-Петербургской духовной академии // Христианское чтение, 1997.
Фото: humus.livejournal.com
