Андрей Столов, врач-педиатр, опыт работы – более 25 лет, ведущий экспертного блога в Instagram @doctor_stolov, многодетный отец.
– Как дети болеют COVIDом?
– COVID-19 у детей начинается как различные ОРВИ. Могут быть симптомы со стороны желудочно-кишечного тракта: рвота, боли в животе, послабления в стуле – безусловно. Может быть заложенность носа, кашель, боль в горле, повышение температуры.
Любые симптомы, характерные для течения любой вирусной инфекции, надо рассматривать в контексте возможных коронавирусных проявлений.
Единственное, у детей существенно ниже шанс получить осложнения. Избыточная воспалительная реакция, так называемый «цитокиновый шторм», у детей бывает крайне редко.
– На что родителям нужно обращать особое внимание?
– Тяжесть течения и симптоматики. Принципы абсолютно общие, ничем не отличаются от тактики при любой другой вирусной инфекции.
Три вещи должны вызывать некоторую тревогу:
– появление сыпи – сыпь вообще всегда требует внимания к себе;
– высокая температура, выше 38,5 в течение двух-трех дней;
– длительность болезни. Обычно ОРВИ – это три-пять, ну семь дней.
А коронавирус – это 14 дней, 21 день.
Если длительно сохраняется какая-то симптоматика, пусть даже не явная, что-то не закончилось в течение недели, то больше оснований предполагать, что это коронавирусная инфекция. И надо обязательно посоветоваться с врачом.
Допустим, случай легкого, неяркого течения: сыпи нет, высокой температуры нет, ничего особого нет, но плохое самочувствие затянулось. Будет неплохо сдать общий анализ мочи, и через некоторое время сдать еще раз. Посмотреть, не нарушены ли фильтрационные способности почек.
В моей практике был такой случай. Родители болели коронавирусом в среднетяжелой форме, у ребенка, в целом, все протекало благополучно, небольшое послабление в стуле и эпизодические подъемы температуры.
Сдали анализ мочи, а там – огромное превышение количества эритроцитов, в повторном анализе еще больше. Госпитализировали. Тест на COVID положительный. В течение нескольких дней эритроциты снизились, и ребенка выписали выздоравливать домой. В нашем случае все обошлось, но у кого-то может быть по-другому.
– Многие слышали про Кавасаки-синдром, стоит ли его опасаться?
– Применительно к COVID-19, правильнее говорить о мультисистемном воспалительном синдроме (МВС), протекающем с неполной симптоматикой синдрома Кавасаки. Это очень редкое явление, в мире описано около 600 случаев, из которых 6 – летальных.
Должна быть совокупность симптомов. Не только длительная высокая температура. Увеличение лимфоузлов, сыпь, конъюктивит, отек ладоней и стоп – это должно настораживать, особенно, когда наблюдается сразу три признака. Важно вовремя начать лечение.
Но это бывает редко. Правильно, что эта тема освещается. Звучит красиво: «Кавасаки-подобный синдром», красиво, страшно, но это действительно редкость.
– Являются ли дети переносчиками ковида?
– Конечно. Ребенок в этом смысле ничем не отличается от взрослого. С чиханием, с кашлем, с дыханием дети могут передавать вирус – и друг другу, и взрослым.
И отсутствие симптомов не исключает передачу. Это касается всех инфекций, и коронавирусной в том числе. Ветрянка, например. Человек может быть заразен за сутки до клинических проявлений.
Надо различать заболевание и инфицированность. Заболевание подразумевает проявления. Инфицированность – контакт с инфекцией. Не каждый контакт с инфекцией переходит в заболевание, однако, это не исключает возможность передачи вируса другому человеку, пока иммунная система «по-тихому» разбирается с возбудителем.
Человек может перенести коронавирусную инфекцию, вырабатывая к ней антитела. Может не выработать антитела, организм может справиться на уровне клеточного ответа. И соответственно, факт контакта состоялся, организм справился, антител нет.
– 1 сентября откроются школы, может ли это повлиять на статистику заболевания коронавирусом?
– Теоретически, безусловно, может повлиять. Да, дети начнут обмениваться инфекциями, в том числе и коронавирусом, особенно если до этого контактов не было. И будут нести коронавирус в семьи.
Другое дело, что ограничения последних месяцев не были существенными, и к сентябрю, вероятно, уже будет сформирована иммунная прослойка. И существенного всплеска из-за открытия школ, я думаю, не будет.
– Надо ли детям в школах как-то по-другому себя вести?
– Или детей надо держать на дистанционном обучении, или контактировать в обычном режиме. Остальное бессмысленно. Они же не будут сидеть или бегать на переменах в полнолицевых масках… Для детей это бессмысленные ограничения. Либо полное разобщение, либо полное общение.
– Какая может быть профилактика?
– Профилактическая мера только одна – это изоляция. Если про взрослых, которые находятся в публичных местах, то ношение масок, а лучше респираторов со степенью защиты FFP2 или FFP3 и оснащенных клапаном выдоха. Правда, такой респиратор никак не защищает других людей. Выдох идет во внешнюю среду. Но дышится в них легче.
И маски, конечно, не панацея. Но в маске люди реже хватаются за лицо руками, а это уже неплохо. Заболевшие выдают во внешнюю среду меньшее количество вирусов и на существенно меньшее расстояние.
– Как защищаетесь лично вы?
– Я езжу на осмотры, надеваю для себя респиратор FFP3 с клапаном выдоха и, хотя я и не болею, для спокойствия родителей поверх него надеваю маску, которая будет защищать ребенка от моего выдоха. Вдруг у меня латентная инфекция, а я об этом не знаю.
От перчаток я отказался. Вместо этого, заказал через интернет пару канистр 96% этилового спирта. Заливаю его в «пшикающий» пузырек и, выходя из магазина, орошаю руки и мобильный телефон. За 30 секунд вирус под воздействием спирта погибает.
Это для меня более эффективно, чем применение условных санитайзеров. Можно попшикать спиртом упаковки товаров.
Дома обеззараживаю покупки ультрафиолетовыми лампами. Иногда использую духовку: при 70-ти градусах вирус погибает за полчаса. Только не включайте обдув, а то разнесёте вирус по квартире раньше, чем он дезактивируется от температуры.
– Ваша семья на самоизоляции?
– Да, мы долгое время всей семьей сидели на самоизоляции. У нас свой дом с большим участком. Дети гуляли, жгли костры. Полностью из самоизоляции мы еще не вышли, планирую как раз в сентябре. Посмотрим, какая будет статистика.
– А как вы оцениваете эпидемиологическую ситуацию?
– Мое исключительно субъективное видение следующее. Число заболевших, число выявленных, число выздоровевших и умерших –
все это, к сожалению, не дает возможности объективно оценить ситуацию, не буду расшифровывать почему.
Информация, на которую я опираюсь, это количество смертей от всех причин в сравнении с тем же периодом прошлых лет. Такая статистика есть на сайтах ЗАГСов некоторых субъектов федерации, плюс, иногда «подмигивает в темноте» Росстат.
Потому что если превышение смертности, допустим, в полтора раза, то надо понимать: каждый четвертый умерший по любым причинам умер в связи с коронавирусной инфекцией – это как прямая смерть от нее, так и отсроченные вещи, которые не входят в статистику по коронавирусу.
В мае общая смертность по Москве была выше более, чем на 50%, в июне превышение около 30%, если в июле ситуация не ухудшится, для меня это будет очень хорошим знаком.
У меня есть понимание, что это не последний и не самый страшный вирус, вполне могут быть более страшные и неприятные.
Скученность и противоестественные условия содержания животных на фермах неизбежно превращают их в инкубаторы вирусных инфекций. Мобильность населения планеты и скученность в городах разносят инфекции, как ветер разносит огонь в степи.
Мы не контролируем этот процесс. Будут новые вирусы, никуда не денутся. Но впадать в панику не надо. С самого начала эпидемии я решил относиться к ситуации, как к эдакому квесту или учениям. Надо просто отработать тактику защиты.
