Насилие возникает тогда, когда мы считаем себя лучше другого, не знаем его и отказываемся его слушать – об этом говорили протоиерей Александр Борисов и настоятель часовни при Первом московском хосписе протоиерей Христофор Хилл на семинаре, посвященном наследию митрополита Антония Сурожского.
Протоиерей Александр Борисов, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана в Шубине
– Два состояния человека, которые имеют отношение к насилию, это гордость и смирение. В прошлом году я был в месте пожизненного лишения свободы. Я говорил с тремя людьми, осужденными на пожизненное заключение. И они, не сговариваясь, не зная друг друга, сказали, что главной причиной их преступления была гордыня, желание показать себя «крутым».
Один из них рассказывал о том, как они с братом условились с целью ограбления убить двух женщин. Они остановились в лесу, и каждый отошел со своей женщиной, чтобы ее убить, а потом скрыть следы. Он рассказал, что когда он шел ему так не хотелось это делать, так все его существо было против, что он решил «нет, не могу, не буду делать». Он вернулся с женщиной и увидел, что и брат вернулся, он тоже не убил. И брат его увидел и улыбнулся.
Они сели в машину и поехали. И этот человек ехал и думал: «Вот, он улыбнулся, надо мной насмеялся, что я не мужик. Мы договаривались, я хотел и не смог. Нет, мне надо доказать, что я мужик». То есть звучал совершенно явный дьявольский голос. Он останавливает машину, как будто застрял, и надо толкать. Они вышли, женщины начали помогать, и он их убивает. И потом он говорит об том с братом, а брат отвечает, «да я просто обрадовался, что ты не убил, что и мне не надо убивать».
– Как гордость превращается в насилие?
– Я лучше знаю. Я лучше знаю, что тебе нужно. Я знаю заведомо, что мы хорошая нация, мы тут все живем, а эти понаехали, они плохие. Вот из этого начинается насилие. Человек свое мнение, свое впечатление считает самым правильным, лучшим, возвышенным и так далее. Ты хуже, я лучше. Я заведомо хорош, я горжусь тем, тем, и тем. Когда мы говорим вот, мы такие то, а американцы такие-то, а французы такие-то. И это говорят люди, которые не знают ни французского, ни английского, они позволяют себе судить, какая страна. Надо пожить там по крайней мере лет десять, чтобы это понять.
Протоиерей Христофор Хилл, настоятель часовни Святой Троицы при Первом московском хосписе
– В английском языке слово насилие, violence, связанно со словом violation, «нарушение». Насилие это и есть нарушение свободы человека. Часто в беседах с владыкой Антонием, особенно в беседах о пациентах хосписа, он говорил о том, что человек является воплощением всего мира, является микрокосмосом. И мы не можем судить о его жизни. Мы его знаем всего несколько секунд. Чтобы узнать человека, а на библейском языке «знать» значит любить, для этого требуется долгое время. Мы можем быть знакомы всю жизнь, но и это не значит, что мы знаем или любим друг друга.
Первое условие общения с пациентами хосписа и любыми другими пациентами, – это умение слушать. Это очень тяжело. Слушать – это дар, который дается не сразу, но только через опыт. И слушая человека мы понимаем, насколько этот человек свободен. Мы входим в дом его души. Мы осознаем его достоинство, что это живая икона. Воспринимаем его жизненный опыт, который будет кардинально, фундаментально отличаться от нашего. Даже если кажется, что этот человек самый обыкновенный. Английский поэт Кольридж сказал, что останови любого на улице и попроси его рассказать о своей жизни, можно писать целый роман. Любого человека.
Откуда берется насилие словом, руками, а потом и война. Насилие происходит на основе страха и незнания. Страха другого. Страха того, что мы не знаем. Как я уже сказал, знать другого это значит любить. Чтобы знать другого требуется насилие над собой, отказ от своих предубеждений, своих предрассудков и так далее. Сказано в Евангелии, что царство Божие берется насилием или силой. Это насилие, мне кажется, это духовная брань над собой. Плоды этой брани и есть дух мира. «Стяжи дух мира и тысячи вокруг тебя спасутся».
В заключение хочу процитировать китайскую поговорку. «He, who loses temper, loses argument». Тот, кто сердится, теряет силу своих аргументов.
