Почему в итоги года от сайта Милосердие попали события вроде бы не имеющие напрямую отношения к благотворительности? Это неспроста, считает Владимир БЕРХИН
Год кончается, все итоги подводят. Ну, и я поучаствую.
Вот смотрю я на вот этот текст, и не понимаю. Потому что далеко не всё, там упомянутое, имеет прямое отношение к благотворительности или волонтерству. Уж скорее это общий список «самых заметных событий с участием некоммерческой и не совсем уж политической общественности». Но и списком благотворительных событий он стал неспроста.
О чём и поговорим.
Вот мэром Екатеринбурга стал Евгений Ройзман (признан в РФ иноагентом) и думаю – новость неплохая, но благотворительность-то тут при чём? Ройзман, конечно, директор фонда (точнее, председатель попечительского совета), и благотворительностью занимается довольно много, и сам волонтёрит, и других призывает – но мэром стал всё же не поэтому. Тем не менее, новость смотрится вполне на своём месте.
Также в списке присутствует, например, такое событие, как амнистия некоторого количества заключенных. При всей радости о выходе людей из узилищ на волю непонятно – при чём тут общественная филантропия? Данная амнистия есть акт государственной власти, и совершается скорее из соображений экономии или повышения популярности правительства.
Так вот, попадание в список столь различных событий говорят о развитии одной важной тенденции. О том, что грань между разными направлениями работы некоммерческих организаций пропадает. Если прежде – два года назад, год назад, было достаточно очевидно разделение – вот правозащитные НКО, а вот мирные аполитичные благотворительные фонды, которые если и влезают в политику – то только по своим узкопрофильным темам, то сейчас это разделение если не стёрлось вовсе, то сильно размылось.
«Третий сектор» давно выказывал тенденции если не к объединению, то к координации работы различных направлений. И в 2012 – 2013 году наконец-то нашёлся повод, точнее несколько поводов, которые, так или иначе, зацепили некоммерческий сектор уже практически полностью.
Началось всё с принятия «Закона Димы Яковлева», против которого дружно выступили благотворительные фонды и организации, связанные с помощью сиротам, продолжилось «Законом о волонтёрах», который подтолкнул к протесту и консолидации добровольческие группы, и нашло своё логическое завершение в «Законе об иностранных агентах», против которого поднялись уже и экологи, и правозащитники, и политические НКО. Несмотря на понятную робость целых крупных отраслей (скажем, организации со значительной долей государственного финансирования, также имеющие определённые ограничения), в деле отстаивания права НКО на самостоятельность так или иначе поучаствовали представители всех возможных направлений.
И это лишь один из примеров. Как было верно замечено в недавно опубликованном докладе CAF (признан в РФ иноагентом), границы третьего сектора за последние несколько лет размылись, возникло много новых направлений, вокруг институционализированной некоммерческой активности наросли группы активистов, а сами организации стали наводить мосты между собой. И в результате во многом разрозненные группы слились – и в своей активности, и в глазах населения.
Никого не удивляет, что волонтёрскую операцию на Дальнем Востоке организует оппозиционный активист Митя Алешковский (признан в РФ иноагентом), а Борис Борисович Гребенщиков (признан в РФ иноагентом) и иные знаменитости в равной степени призывают к соблюдению законности на громких процессах и внесению пожертвований. Или что на краудфандинговых площадках одновременно собирают деньги для поддержки больного ребёнка и оплаты работы интернет-издания Colta, популярного в среде всё тех же общественных активистов. Упомянутый выше Евгений Ройзман не только борется с наркомафией, но и помогает Доктору Лизе построить в Екатеринбурге хоспис. Руководитель добровольного поискового отряда «Лиза Алерт» – журналистка Ирина Воробьева, некогда уволенная с одной радиостанции за неправильные слова, сказанные в эфире. Грань между политикой, общественным активизмом всех сортов и благотворительностью стирается всё сильнее.
И это, на мой взгляд – самый главный итог года.
Год назад, в декабре 2012 года, Екатерина Чистякова, директор фонда «Подари Жизнь» написала в своём дневнике следующее: «Раньше Катя Бермант [директор Некоммерческого партнёрства «Все Вместе»] считала, что благотворительные фонды должны жить в параллельной реальности, которая не пересекается с государством. Потому что от государства все равно ничего не добьешься, и надо строить свою отдельную страну. Я думала, что нет, надо взаимодействовать, добиваться решений. Потому что не все можно купить за деньги, и иногда надо просто установить правила. Правила ввоза костного мозга, например, чтобы врачей в аэропорту не задерживали. Теперь я перешла на сторону Кати Бермант. Я думаю, что наступило такое время, когда и в самом деле надо строить параллельный мир. Который не пересекается с государством. Оно пусть там себе на вершине запрещает, а мы у подножия будем думать, что с сиротами делать.»
И, судя по всему, параллельный мир постепенно строится.
