Семья москвичей Анны и Анатолия Осиповых была одной из участниц поездки «Поездп надежды» в Иркутск. Анне и Анатолию понравился полуторагодовалый Федя. Мы знали, что у супругов уже есть четверо детей. Старшая дочь – приёмная. Ей 20 лет. Младшему сыну – пять. Накануне отъезда Аня рассказала нам, почему они решили отправиться в такой далекий путь за пятым ребенком. Когда мы услышали ее рассказ, то сразу стало ясно, что эта история не одного усыновления…
Анна: – Когда мне было семь лет, я села на автобус и уехала в неизвестном направлении. Нашли меня в городе Одессе. Я была в истерике. Я не помнила своей фамилии, возраста, города, откуда приехала. Я потерялась в феврале. Период с сентября по февраль просто выпал у меня из памяти. Позже потихоньку начали всплывать какие-то воспоминания. Я вспомнила имена мамы и папы. Какие-то моменты из детства. Я знала, что ходила в школу, хотя не помнила этого, но так говорили окружающие: она, наверное, уже ходит в школу. Наверное, судили по каким-то знаниям. Возраст мне дали по моему виду. Позже выяснилось, что на год меньше.
Когда меня нашли, то привели в милицию. Через какое-то время меня удочерили и увезли в Москву. Моя приемная мама – преподаватель ВУЗа, очень уважаемый человек.
Когда я уже вышла замуж, я попыталась поискать своих кровных родителей. Первая попытка не увенчалась успехом. Мне объявили, что у меня слишком яркое воображение, и скорее всего, я это всё придумала.
Анатолий: – Даже я был уверен, что она всё придумала…
Восемь лет спустя Аня вновь попыталась отыскать своих родителей. Она обратилась в телепрограмму, помогающую людям найти друг друга. Воспоминаний, которые сохранились у Ани, было слишком мало для официального поиска родных. Но их оказалось достаточно, чтобы те, кто помнил Аню семилетней девочкой, узнали ее во взрослой женщине.
Анна: – Три года назад меня нашли. Знакомые по работе моей мамы увидели передачу, где я рассказывала всё, что помнила о себе. И сообщили моим маме и сестре. Они залезли в интернет, прочитали мой рассказ, увидели фотографию. И по тем мелочам, которые для официального поиска ничего не могли дать, меня узнали. Мама и сестра позвонили в редакцию программы и сказали: это наша девочка!
– Что же с Вами произошло?
– Непонятно, что произошло. В то время мои родители разводились. В тот день, когда я потерялась, меня отправили в школу. По словам бабушки, у меня была истерика, я очень тяжело переживала расставание родителей. В каком-то таком, видно, была настроении.…В школу на первый урок я опоздала. Вместе с подружкой. Учительница нас не пустила в класс. Велела ждать, пока начнется второй урок. Подружка, как нормальная девочка, осталась ждать, а меня это, видно, обидело. Я оставила портфель в школе, ушла и села на автобус, а автобус оказался междугородним. И всё! То есть, утром родители отправили в школу… и 26 лет…
Семилетняя девочка ушла в школу и не вернулась. Даже представить страшно, что пришлось пережить её родителям. Каким горем и отчаяньем были наполнены их дни и ночи. Как сжималось от боли сердце, когда звучал очередной официальный ответ: ищем, но пока результатов нет. И кто знает, когда потихоньку стала угасать надежда…
Анна: – Они искали меня, но не смогли найти. Каким-то странным образом меня упустили, обо мне нигде не было никаких сведений. Хотя теоретически такого быть не могло! Я была в милиции, в приемнике-распределителе, в детском доме. Это я помню. Я не помню номеров, конечно, но то, что я там была, я помню. Но сведений обо мне нигде не было! Я просто исчезла.
Получается, что чьи-то нерасторопность, равнодушие к работе и чужой беде лишили маленькую Аню возможности вернуться домой. Для своих родных она исчезла на долгие годы. Пропала без вести.
Мама, которая потеряла свою маленькую дочь, и дочь, которая не помнила свою маму, но очень хотела ее найти. Они встретились спустя 26 лет.
Анна: – Очень тяжело было. В первый момент обнялись, поцеловались, обрадовались… Вроде все отлично. Сели в машину, приехали к нам домой. Первый вечер поговорили обо всем, утром проснулись – тема для разговора только одна. Вот эта тема. Переговорили – и всё! Вот с отцом было гораздо проще. Я оказалась в него. Он с детьми сразу нашел контакт. А мама с сестрой – они другие, люди «в себе», они вести себя, как папа, не могут, им тяжело.
– А сестра старше Вас?
Анна: – На 8 лет. С сестрой у меня практически нет отношений. Я приехала к ней во Львов, мы встретились, за столом посидели, и я уехала. А мама сама стала приезжать к нам… Ей 70 лет. Я говорю: всё, что ни делается, всё к лучшему! Вот родился младший, и она стала нам с ним помогать. Такое впечатление, что если бы его не было, то у нее и не было бы повода приезжать. А так родился у нас Ванечка, и она с ним как бабушка с внуком! Она и его берет, и с нами живет! У нее просто золотой характер. Она помогает с ребенком, она готовит, она никогда не встрянет ни во что…Мы сейчас намного ближе… Вот сейчас она осталась дома с нашими детьми!
Анатолий:– Она к нам приедет, проживет месяца три, и ни одного «цапа».
Анна: – Он ей так радуется!
Анатолий: – Я просто балдею, когда она приезжает!
Теперь у Ани две мамы. Несмотря на то, что в ее жизни появилась родная мама, она сохранила теплые отношения с той женщиной, которая ее вырастила. А почти 20 лет назад Аня тоже стала приемной мамой.
Анна: – Дети ходили вместе в один детский садик. Наш ходил в обычную группу, а Рита – в пятидневку. Мы познакомились в тот день, когда ее мама не забрала из пятидневки. Мы пришли забирать своего, сидит воспитательница и говорит: «Опять! Сколько раз можно? Всё, я обращусь в милицию!» Мы предложили отдать девочку на выходные нам. И взяли ее. Ей тогда было полтора годика. Она была совсем маленькая. Но меня поразило ее поведение. Нашего приходилось со сказками кормить, с песенками укладывать, а Рита поела, разделась, легла спать и спокойно заснула. Такой вот ребенок!
Анатолий: – Да, и лет с 4-х она у нас периодически оставалась.
Анна: – А потом выяснилось, что ее мама с Толей в одной школе училась, и он ее знает. И с этого периода мы стали…то он к ним зайдет, а там такая обстановка, что он просто забирал Риту к нам. Было очень тяжело. Он ее приведет, я ее отмою, одену, накормлю…А потом мама Риты в себя придет, заявится и уведет ее. Я несколько дней нервничаю: где ребенок, что с ним? Проходит какое-то время, и Толя ее опять приводит. И так продолжалось достаточно долго.
Рите исполнилось уже восемь лет, но родная мама даже не думала определять ее в школу. Аня решила сама отправить девочку в первый класс, хотя в тот год в семье Осиповых родился второй ребенок, и забот у молодой мамы было достаточно.
Анна: – Прихожу в поликлинику, спрашиваю: «Что делать? 8 лет ребенку, надо же ее как-то в школу записывать!» Они мне говорят: «Хотите? Записывайте! Мы этим вопросом не занимаемся!» Мы ей сделали медкарту, записали в школу, одели, купили всё необходимое. Первого сентября отводим красавицу в школу, днем прихожу за ней, а мне говорят: «А ее мама забрала!» Как она узнала, откуда? Ребенок провел у меня всё лето, я отвела его в школу…
Буквально через месяц Рита пришла к нам сама. То ли квартира оказалась закрыта, она не смогла домой попасть, то ли случилось что-то, но она пришла и спросила: «Можно я у вас останусь?» Осталась и больше уже от нас не уходила. Месяц или два она жила у нас просто так. Потом к нам пришли из опеки и спросили, на каком основании мы держим у себя ребенка? Очень строго спросила, мол, у нас нет на это права. Я была в шоке! Говорю: «Интересно, а куда же я ее? Раз у меня нет права оставить ее у себя, я должна была ее выпроводить?»
На основании заявления администрации школы кровную маму Риты лишили родительских прав. В опеке Ане сказали: или вы берете девочку к себе навсегда, или мы оформим ее в детский дом.
– Ну и мы, естественно… ведь она у нас уже, по сути, живет!
– Она Вас называет «мамой»?
– Она хотела «мамой» называть еще до суда. Мы ее даже останавливали, потому что решения суда еще не было. А после суда, я помню, пришли и сказали: вот теперь можно! И она сразу же: «Папа и мама!» Она очень хотела этого.
К тому моменту, когда Анна и Анатолий отправились с «Поездом надежды» в Иркутск, в их семье было уже четверо детей. Старшим сыну и дочери – по 20 лет, средней дочери – 13, а младшему сыну – пять.
Почему они решили, что в их семье должен появиться пятый ребенок?
– Просто поняли, что мы можем. Столько раз нам говорили посторонние люди: «Вот возьмете вы эту девочку, а потом мало ли что?» А всё хорошо! Да, у нее свой характер, но она у меня не пьет, не курит, не ругается. Нормальный вырос человек. И если у нас получается, мы обязаны это сделать. К тому же, так редко бывает, чтобы муж и жена думали одинаково по этому вопросу.… Есть семьи, где один из супругов – за, а другой – резко против! А у нас обоих есть и возможность, и силы, и желание. Да, мы понимали, что это нагрузка, что будет тяжело. Но я считаю, что эта игра стоит свеч – дать ребенку шанс…Я сужу по себе: любая семья, нормальная, конечно же, это лучше, чем детский дом! У меня было чувство, что мы обязаны это сделать!
Анна и Анатолий ехали в Иркутск для того, чтобы найти ребенка. Но сразу подписывать согласие, а уж тем более возвращаться домой с малышом, они не планировали.
Анна: – Мы не собирались брать ребенка. Сама не понимаю, почему так получилось… Мы поехали посмотреть праздник, который клоуны устраивали во втором детском доме. И честно говоря, я даже не знаю, как это мы вдруг обратили внимание на Федю? Если верить в судьбу, то, может быть, это судьба! Хотя атмосфера, конечно, повлияла…Было ощущение, что…
Лена: Все-таки есть это ощущение: что поторопились?
Анна: – Сегодня нет, а вчера было жутко. Меня вчера просто трясло…
Анатолий: Рыдала…
Анна: Да, мы хотели ребенка другого возраста, 3-4-х лет. А взяли такого, которому нет еще и двух! А развит он, по-моему, годика на полтора! Но в таком возрасте есть и плюсы. Сразу снимаются все конфликты, которых мы опасались, – с нашим пятилетним! Но тем не менее, меня вчера просто трясло! Я сама даже не могла объяснить – от чего? Наверное, от скорости вот этой. Мы не навещали его в доме ребенка, не привыкали к нему…всё произошло так быстро! Конечно, подтолкнуло то, что мы можем сразу оформить документы и уехать с ним. Это повлияло на наше решение. Сегодня я проснулась, и в голове у меня все улеглось. Появилось ощущение, что так и должно быть, что мы справимся. Мы справимся, в этом я не сомневаюсь…
– Спасибо Вам большое, что Вы доверились, поехали с нами.
– Да, главное, чтобы дальше все было хорошо.
– Да, это главное. Все только начинается.
***
Прошло три месяца.
Анна: – Да, первый месяц был непростым. Адаптация началась сразу. Были истерики, он бросался на пол. У него оказался требовательный характер. В Иркутске-то он свой характер не показывал, такой был тихий несчастный ангелочек! А на самом-то деле – ух!!! Мы все были шокированы!
Конечно, дома теперь гораздо более шумно. Постоянно разбираемся, кто кого задел, кто кому мешает… Тишины нет! Но и разговоры о том, что Федя – приемный, что что-то не так, уже давно закончились. К маленькому ребенку гораздо проще привыкнуть, очень скоро уже кажется, что он всё время был с нами! Дочка моя хорошо к нему относится, и старший сын тоже. Я переживала за свою приемную маму, но и она его хорошо приняла. Так что Федя всем очень понравился.
– Он сильно изменился за это время?
Анна: – Он, конечно, стал поживее, теперь деловой такой… Насчет внешности – мне сложно сказать. На голове – тот же «ёжик», может, только волосы немного длиннее стали. Подрос. Под стол раньше легко заходил, сейчас голову пригибает.
Если в общем, то всё хорошо! Ситуации бывают разные, но всё равно – положительных эмоций гораздо больше!
В Феде мне нравится, что он очень эмоциональный. Если ему что-нибудь понравилось, он подойдет тебе показать. Если ты его окликнешь: «Федя!» – он всегда улыбнется в ответ. Очень смешно за ним наблюдать. Был бы он спокойным, и даже неинтересно было бы! Мы очень довольны. Всё, он уже свой, родной!
