Повели, как животное
Всю жизнь отец Леонтий (Стасевич, 1884-1972) вспоминал, как его отец, простой крестьянин, каждый раз, когда приезжал с базара, привозил с собой странника и оставлял на ночлег. Нежданные гости благодарили хозяев песнями и рассказами о подвигах святых.
В 25 лет, похоронив отца и обеспечив мать, Лев Фомич (так звали святого до пострига) уходит в монастырь, а в 1920-х годах патриарх Тихон назначает о. Леонтия наместником в Суздальскую Спасо-Евфимьевскую обитель. Его насельники поддержали обновленческий раскол. Они стали смеяться над своим игуменом, над его «политической отсталостью и непониманием момента», грубить и угрожать ему, а некоторые даже избивали – ночью, закрыв лица, под видом разбойников. Хотели, чтобы их настоятель, не выдержав такой жизни, сам ушел. Но отец Леонтий терпел, прощал и молился за обидчиков.
А народ полюбил преподобного: люди шли к нему толпами, желая утешений в странное и страшное время, которое наступало. О. Леонтий утешал, и за народную любовь и «приток людей в храмы» на него ополчилась власть.
Еще в Москве один блаженный говорил о. Леонтию, что придет время, когда его будут вести по улице и погонять прикладами. Это предсказание исполнилось в 1935 году, когда его арестовали.
Немногие вещи священника положили в телегу, а самому связали руки и за шею привязали к телеге подобно домашнему животному. По дороге в районный отдел НКВД многие люди выкрикивали язвительные слова в его адрес, смеялись над ним и били.
Отцу Леонтию дали срок 3 года в исправительно-трудовых лагерях. Он был отправлен в Караганду и проработал печником при санчасти.
«Христос Воскресе, ребята!»
В ссылке, в ночь на Пасху охранники в очередной раз спросили у батюшки, отрекается ли он от Бога. Услышав отрицательный ответ, они за веревку окунули его с головой в уборную яму, повторив вопрос. В ответ услышали приветствие: «Христос Воскресе, ребята!» Карательная гимнастика повторялась множество раз, ответ священника не менялся.
«Сейчас будем расстреливать»
Когда к о. Леонтию уже потом, после всех его ссылок, приходили люди со своими бедами, он нередко (не всем и не всегда), рассказывал «случаи» из жизни в лагере:
— Больной, уставший после работ, только собирался я лечь, как слышу крик: «Подъем, на улицу строиться!» Выходим во двор, слышим команду: «Лечь!» Все падаем лицом в грязь. Снова крик: «Встать!» Все встаем на ноги, но тут снова: «лечь». И так много раз.
А потом объявляют отбой, но, когда только начинаешь согреваться, снова раздается команда выходить на улицу. Так могли мучить целыми ночами, а утром осужденные должны были выходить на работу.
Еще отец Леонтий вспоминал: «Бывало, в тюрьме после ужина, на ночь глядя вдруг нас выведут, поставят в ряд и скажут: «Сейчас будем расстреливать». Прицелятся уже, попугают, а потом опять в казарму гонят».
Донос от своих, помощь от чужих
К 1939 году отец Леонтий освободился и вернулся в Суздаль. Служил тайно, по домам. Уже в 50-х годах один из священников, сотрудничавших с властями, на него донес. За три дня до ареста, старец, предчувствуя свою участь, стал готовиться к отъезду. Он раздал свое имущество и деньги духовным чадам и нуждающимся людям. О. Леонтию дали 10 лет и отправили в ссылку в Коми.
Тюремное начальство определило о. Леонтия в камеру к вору-рецидивисту. Батюшка, как только зашел туда, совершил земной поклон. Охранники ждали, что матерый уголовник станет мучить «попа». А когда через пару часов заглянули в камеру, обнаружили: рецидивист, стоя на коленях перед священником, рыдает как ребенок, а батюшка его гладит по голове.
Заключенные лагеря так уважали отца Леонтия, что не давали начальству его обижать, угрожая бунтом.
«Когда ты уйдешь отсюда?»
Амнистировали о. Леонтия только в 1955 году, после смерти Сталина. Когда батюшке было 85 лет, Патриарх Алексий I наградил его вторым наперстным крестом. Болезни и возраст давали о себе знать, но о. Леонтий очень любил службу и людей. И служил.
Когда батюшку на какое-то время перевели из села Михайловское, прихожане обратились к епископу: «С просьбой умилительной к Вам православные люди села Михайловское. Просим Вас, да не поможет ли Вам Господь прислать драгоценного любимого светильника нашего Леонтия». И батюшку в конце концов вернули.
Но и этот период его жизни находились недоброжелатели, которые строили козни старому, отсидевшему в лагерях, доброму и верному Церкви священнику. Несколько раз, когда батюшка кадил во время богослужения, ему ставили подножки, и он падал на пол. Как будто случайно на него роняли тяжелые хоругви. А были люди, которые прямо в глаза со злостью спрашивали батюшку: «Когда ты отсюда уйдешь?!»
Старец в проповедях часто говорил, и как всегда, кротко: «Люди, что вы меня гоните? Вы же всю ночь спите, а я не сплю — молюсь за вас!»
Действительно, духовные дети не видели отца Леонтия спящим. Они вспоминают, что старец жил в крайней бедности. Из мебели у него были железная кровать, старый стол и несколько табуреток, за перегородкой крошечная кухня с русской печкой.
А гонения… Христос в Евангелии говорил своим ученикам: «Помните слово, которое Я сказал вам: раб не больше господина своего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше». О. Леонтий страдал, молился, но не удивлялся, хорошо понимая эти слова.
«Ох, как я чудил»
Многие замечали прозорливость о. Леонтия и действие его молитвы. Его духовные дети вспоминают, что батюшка иногда мог пошутить и так избавить человека от какого-либо несчастья. Однажды летом он целую неделю не разрешал женщинам выбросить прокисшие щи, а когда в его село приехала проверка из райисполкома, он поставил эту кастрюлю на огонь, и нежданные гости мигом удалились восвояси от несносного запаха. Каждый раз, когда старец вспоминал этот случай, он весело смеялся и говорил: «Ох, как я чудил, как я чудил!»
Молитва за патриарха
Храм Архистратига Михаила, в котором служил батюшка, был украшен красивой колокольней в шатровом стиле. Один местный тракторист все грозился ее свалить тросом с помощью трактора. Отец Леонтий не раз предупреждал его, что это может плохо для него кончится. Тракторист зло смеялся в ответ.
Получив одобрение властей, тракторист взял железный трос и поехал к храму. По дороге надо было проезжать через речку. Дело было весной, лед не выдержал и трактор вместе с водителем провалился под лед.
Отец Леонтий долго молился за погибшего, так что некоторые стали даже упрекать его: «он же свое получил». А о. Леонтий ответил: «Как я могу не молиться за него, когда он сам каждый день ходит и молитв просит?»
А однажды утром, 16 апреля 1970 года прихожане во время службы услышали, как о. Леонтий совершает панихиду о новопреставленном патриархии Алексии. Люди растерялись: может, батюшка это от старости, перепутал?
После панихиды о. Леонтия спросили: почему он служил панихиду по живому патриарху? О. Леонтий ответил: «Патриарх Алексий умер, но этой ночью мы с ним виделись и вместе молились, чтобы патриархом был избран Пимен».
А через некоторое время сообщили о кончине патриарха Алексия I (Симанского).
Проповедовал о. Леонтий просто. В проповедях нередко звучали и практические советы. Как-то одним летом он все говорил: «Бога надо благодарить, что грибов много дал». И призывал народ усердней собирать грибы.
Некоторые смеялись над ним и даже жаловались в епархию, что он о таких низких бытовых вещах говорит в храме;
однако, действительно, тот год оказался неурожайным, и грибные запасы помогли людям прокормиться зимой.
Люди часто шли к о. Леонтию со своими житейскими проблемами.
Запутавшимся в житейских ссорах и распрях он часто говорил: «Не принимайте всего близко к сердцу, смотрите сквозь пальцы».
«К Богу идем!»
Отец Леонтий мечтал умереть во время богослужения. Так и произошло 9 февраля 1972 года. Перед смертью он воскликнул: «К Богу идем!».
Еще при жизни как то батюшка сказал: «Вот умру, из мня много воды потечет». А в год смерти старца лето было очень жарким и засушливым, но в селе Михайловском недалеко от могилы о. Леонтия забил источник с целебной водой.
Сейчас преподобноисповедника Леонтия (Стасевича) широко почитает народ. Храм в селе Михайловском Ивановской области, где находятся его святые мощи, почти всегда открыт. Паломнические группы приезжают одна за другой. К старцу обращаются как к живому, рассказывают ему о своих бедах, молятся те, кто страдает, и особенно от гонений, клеветы, несправедливых и грубых обвинений, — и чувствуют помощь.
По материалам книги игумена Дамаскина (Орловского) «Жития новомучеников и исповедников Российских XX века»
