Шуре 16 лет, она играет на скрипке и мечтает стать хирургом. Она хотела бы в приемную семью, где добрая мама и строгий папа, который знает алгебру.
Александра Осипова, 16 лет: Меня зовут Шура Осипова. Я учусь в восьмом классе…
Елена Шаталова, старший воспитатель Свято-Димитриевскоо детского дома: Шура представлялась следующим образом: «Я – Шура Осипова. Мне четыре года», – говорила она. А кто она по содержанию, до сих пор не может понять. Она как бы ищет, все эти годы, начиная с четырех лет и до шестнадцати лет, она ищет себя и пытается найти свое «я», но через разные виды деятельности.
Александра Осипова: Я вообще кем только ни хотела стать. Сначала я хотела стать учителем начальных классов – в детстве очень любила играть в школу, потом я хотела стать хирургом, потом я хотела стать богословом, потом хотела стать филологом, потом – пойти в музыкальное училище, потом – снова хирургом. Ну, у меня так…
Елена Шаталова: Она находится в этом поиске, потому что ее больше всех волнует вопрос, почему она оказалась в детском доме. То есть из всех детей для нее этот вопрос – самый-самый острый и самый болезненный.
Екатерина Степанова: Что ты знаешь про своих родителей?
Александра Осипова: Ничего.
Екатерина Степанова: Совсем ничего не знаешь?
Александра Осипова: Не…
Екатерина Степанова: А тебе хотелось бы узнать?
Александра Осипова: Немного… Ну, так…
Елена Шаталова: Для Шуры нужна приемная семья, состоящая из очень образованных людей: либо это – преподаватели МГУ, не меньше, ну, может быть, семья священнослужителей. Шуре нужны люди с большим запасом каких-то интеллектуальных знаний и интересов, чтобы Шура всегда тянулась к знаниям.
Александра Осипова: Чтобы папа был такой, в меру строгий, как настоящий папа. Мама была – как настоящая мама. Чтобы у них были маленькие дети. Чтобы они были православными. Чтобы это просто были хорошие люди.
Елена Шаталова: Конечно, ей нужно, чтобы ее любили. Знаете, когда она играла в театральной постановке «Снежная королева», ей досталась роль Кая – вот мне кажется, у нее с детства какой-то осколочек находится в сердце, такой вот, который заледенил ее всю. И если найдутся такие люди, которые отогреют этот осколочек, то им будет с Шурой очень хорошо.
Александра Осипова: Ну, чтобы потом и я им помогала, и они мне помогали. Чтобы в жизни кто-то был близкий. Мне же придется все-таки уйти отсюда когда-нибудь, чтобы не быть одинокой – так…
Елена Шаталова: Ну, она такой, домашний на самом деле ребенок, несмотря на то, что да, ей хочется там побегать, попрыгать. Шура – компанейский человек, она очень любит подростковую компанию, очень любит спорт, но, к сожалению, спортом заниматься мы ей не даем, так как лет пять назад у нее был компрессионный перелом позвоночника. Она бы хотела играть в волейбол, в баскетбол, хотела бы ходить в различные походы – а мы ее больше заставляем заниматься какими-то видами деятельности, которыми ей не очень нравятся – заниматься музыкой…
Александра Осипова: Я хожу в музыкальную школу. Играю на скрипке. Шестой класс.
Елена Шаталова: Что из этого получится или не получится? Нам бы, конечно, хотелось, чтобы она продолжала свое музыкальное образование, и, в конце концов, играла бы в каком-нибудь – ну, не в каком-нибудь, а в хорошем, может быть, оркестре. Можно даже быть учительницей музыки в музыкальной школе.
Александра Осипова: Я люблю играть в настольный теннис. Путешествовать люблю. В байдарочные походы ходить, с лагерями. Это очень весело. Ну, я такая, подвижная. Люблю там всякие игры – в волейбол, в футбол даже играла. Люблю плавать. Хотела бы поехать в Испанию.
Екатерина Степанова: Почему?
Александра Осипова: Там интересно. Коррида…
Елена Шаталова: Ну, Шура – она какая-то всегда очень такая загадочная вещь, в себе. Что у нее там внутри? Вот она пытается это там открыть сама, своим ключиком, без помощи взрослых. Мне кажется, ей это сложно. Как-то ее надо направлять, направлять все ее способности – а у нее масса способностей, у Шуры – в правильное, в нужное русло, и она будет очень замечательным человеком.
Александра Осипова: Я не люблю унывать. Это не мое. Веселая. Очень люблю поспорить. Я не злая, но могу кого-нибудь задеть там словом… Потом – очень ленивая, не очень люблю убирать. Я люблю иногда, когда есть желание, что-нибудь помыть, убрать. А когда нет – то нет.
Я люблю есть курицу, борщ. Рыбу я так… А не люблю – овсянку, в общем. Шарлотку могу приготовить. Еще могу что-нибудь пожарить – колбасу люблю, с детства. Салаты делать. Блины.
Елена Шаталова: Самое главное, чтобы это были любящие люди, которые берут ее не из каких-то корыстных целей, как это сейчас часто делается – там няньку себе найти или обеспечить свою одинокую старость – а вот именно люди, которые могли бы восполнить то самое содержание, которое потеряно в детстве. Вот почему я оказалась в детском доме? Почему меня все-таки оставили, по каким причинам, вот почему я оказалась в таком положении? Вот, чтобы это как-то восполнить, чтобы она не страдала от этого недостатка – и чтобы ни в коем случае, конечно, эти люди потом от нее не отказались. Даже пережить как бы второй отказ от себя, от своего «я», от своих корней – ну, пусть искусственно привитых – это, наверное, будет для Шуры непосильно. Если ей будет комфортно в этой семье, хорошо, если она почувствует, что она им нужна, я думаю, что она останется и будет с ними до конца.
