К ребенку-инвалиду, гуляющему на площадке в парке, подбегает мальчик, тычет в него пальцем, сдергивает очки, спрашивает, почему тот такой странный или просто стукает по инвалидному креслу пластмассовой лопаткой.
/http://i.t30p.ru/
Конечно, с подобным поведением детей сталкиваешься не каждый день, но даже один раз став свидетелем такого, нужно повести себя правильно. Причем я имею в виду не только ребенка с особенностями здоровья, но и «обычного».
Реакция мамы
Когда при нас обижают маленького инвалида, первая реакция – резко поставить обидчика на место – схватить его за плечи, потрясти, отругать… Предположим, мы позволим себе выразить чувства в такой резкой форме, но будет ли от этого толк? Выиграет ли ребенок-инвалид, наблюдающий эту сцену? Расположится ли к нему маленький обидчик? Поймет ли он, в чем был не прав и захочет ли в следующий раз вести себя по-другому.
Думаю, нет. Либо этот ребенок просто никогда больше не будет подходить к людям с инвалидностью близко, либо он затаит негативные эмоции и в следующий раз сделает какую-то гадость по отношению к более слабому исподтишка, украдкой, когда никто не видит. Поэтому ругать ребенка и одергивать – самое неправильное, что можно сделать в такой ситуации.
Подобное поведение «обычного» ребенка означает не его агрессивный настрой по отношению к людям с особенностями, а то, что он просто никогда раньше их не встречал и не знает, как правильно себя вести.
Опытные и мудрые мамы стараются реагировать на такие ситуации спокойно, пытаются поговорить с ребенком-обидчиком. Ольга Свешникова, усыновившая двух детей с особенностями здоровья, говорит о том, что с ребенком-обидчиком надо говорить спокойно. Если он маленький и все произошло на детской площадке, имеет смысл поговорить с его родителями: «Я возьму ребенка за руку и спрошу, где его мама с папой, а потом подойду к ним и пообщаюсь».
Действительно, в случае с маленькими детьми, это самый действенный способ разрешить конфликтную ситуацию. Ребенок часто просто не знает, как реагировать на особого малыша, видимо, об этом с ним никогда не говорили дома – у нас ведь пока еще не очень принято без повода обсуждать людей, чем-то отличных от обыкновенных.
Если дети постарше, и родителей рядом нет, говорить надо непосредственно с ребенком. Яна Золотовицкая, мама ребенка с аутизмом: «Я пытаюсь поговорить с ребенком. Не кричать «как тебе не стыдно», а объяснить ему ситуацию, чтобы он почувствовал и понял, что обидел более слабого.
Иногда я говорю: «А представь, ведь это мог быть твой брат». Ведь так бывает, что у других есть братья, и они вдруг болеют. Но, на самом деле, это очень сложно, особенно если обидели твоего ребенка. Я не могу сказать, что всегда правильно и трезво справляюсь с ситуацией, но самое правильное – начать спокойный разговор и выяснить мотив, по которому ребенок обидел ребенка-инвалида. Часто это бывает просто животное неприятие другого, отличного, особенно, если у него увечье налицо. Тогда надо объяснять, просто объяснять – и все».
Ответ: «Не знаю!»
Чем с большим количеством людей я обсуждала эту тему, тем распространенней становился ответ «Я не знаю, как правильно себя вести». Действительно, чем больше думаешь о проблеме взаимоотношений нас, обычных людей, с инвалидами, тем яснее становится одно – общаться умеют лишь немногие, привить правильное восприятие другого человека своему ребенку – единицы. Часто бывают и обратные ситуации – мамы особых детей также не готовят их к встрече с обычными людьми.
Педагог и публицист Ирина Лукьянова говорит следующее: «Мне кажется, первое, что надо сделать (ну, кроме случаев, когда первым делом надо оказать первую помощь), – это выяснить, что именно произошло. Просто картину всех фактов от начала до конца. Второе – посмотреть на возраст и психическое состояние героев. Боец лопаткой – он вменяем? он осознает, что именно он сделал? Можно, наверное, поговорить с обоими: я видела, что ты ударил Сашу лопаткой, так? что случилось?
Потом имеет смысл понять, был злой умысел или нет, а если был, то какой именно. Один – мне так плохо, мне так хочется мороженого, ему дали, а мне нет, подошел, ударил и восстановил справедливость. Другой – что он тут сидит, этот убогий, и портит мне картину счастливого летнего дня, не хочу, чтобы он тут был, пусть убирается с глаз моих долой. Это разные мотивы, и с ними надо по-разному работать.
Еще вопрос – кто я этому ребенку? Чужой взрослый, авторитетный взрослый, мама…
Если я чужой взрослый – ничего не получится, мне кажется, можно ограничиться кратким энергичным внушением: «Я вижу, что ты бьешь/обижаешь слабого и беззащитного, который тебе не может ответить. Это у людей считается позорным. Это недостойно сильного/старшего/здорового/взрослого/мужчины – в зависимости от того, к какой авторитетной группе хочет принадлежать обидчик.
Мне кажется, здесь важна такая штука. Беспричинной агрессии не бывает. Важно понять, в чем причина – в обидчике и его жизненной истории/психическом и психологическом состоянии, в ситуации – вымещения злости, например, или реакции на провокацию, или в чем-то еще. Мне кажется, самое глупое, что можно сделать, – это в ответ дать в лоб обидчику, это первое движение многих взрослых, которые видят в таком ребенке состоявшегося фашиста, мировое зло.
И тут надо смотреть – то ли обидчик в самом деле этически запущенное мировое зло (а мы на это можем повлиять? как? особенно если мы – чужие, случайно проходившие мимо взрослые). То ли он сам – загнанный в угол, или неправильно интерпретировавший ситуацию, или слишком импульсивный ребенок.
В любом случае – обязательно должно быть сказано, что сделанное – недопустимо среди людей. И что надо было – то-то и то-то. Ты можешь пройти мимо, ты можешь сказать взрослым, что хочешь мороженого, ты можешь сказать словами: «Дай мне посмотреть сквозь твои очки, мне интересно, что в них видно». Если есть время и возможность – это даже не надо декларировать, это можно предложить ему самому сформулировать».
Школьные конфликты
На самом деле, поводом для насмешек и даже откровенной жестокости может стать не только инвалидность в медицинском смысле слова. Любая странность, малейшее отклонение от «нормы» – лишний вес, высокий рост, сутулость или заикание – может вызвать жестокую реакцию других детей, соответствующих стандартам. Что уж говорить про откровенную инаковость – слепоту, ДЦП или синдром Дауна.
Если родители доверяют школе и педагогам, которые в ней работают, то они понимают, что подобные конфликтные ситуации будут пресечены в корне. Как поступит настоящий педагог?
На этот вопрос мы попросили ответить Асю Штейн, педагога «Лицея на Донской»: «Скажу спокойно, но твердо: так делать нельзя, это стыдно!
Дальше – по ситуации. Если подключатся родители хулигана, постараюсь отвести их в сторону и объяснить свою позицию, предложу ребенку-обидчику поставить себя на место обиженного и т.д. Но без агрессии и без навешивания ярлыков. Потому что ребенок, скорее всего, ведет себя так от испуга или от смущения, потому что, к примеру, впервые видит особенного человека и не понимает, почему он такой и как себя с ним вести.
Если это происходит в школе и регулярно и я – классный руководитель, то буду выяснять, почему так происходит, и решать проблему. Но если у меня в классе окажется особый ребенок, я с самого начала буду стараться с этим работать, чтобы и ему, и другим детям было комфортно, чтобы они понимали, что с ним происходит и могли его принять.
У нас в школе вся система обучения и воспитания принципиально ориентирована на приятие другого и толерантность. Это постоянно внушается, и с этим постоянно идет работа. Так что, слава Богу, дети обычно очень спокойно относятся к самым странным одноклассникам и не дразнят их».
О другом способе перевоспитать обидчика рассказала мама особого ребенка, который как раз подвергся насмешкам в 1 классе обычной школы: «Среди учеников появилась девочка, которая как-то все время невзначай пыталась обидеть или уколоть моего сына. Но это заметила учительница, которая не стала прилюдно никого ругать, и даже не стала проводить специальных бесед один на один. Она просто создала ситуацию, когда девочка оказалась рядом с моим ребенком и немного ему помогла. Учительница тут же похвалила ее за это. Девочке понравилось, вскоре она снова проявила участие к ребенку-инвалиду, и снова ее похвалили.
Конечно, учительница специально создавала эти ситуации. Она просила девочку чем-то поделиться, что-то подсказать, и та выполняла это просто потому, что понимала, что учительницу надо слушаться. Но ей так понравилось, что ее хвалят, что она сама стала проявлять инициативу – подсказывать нашему мальчику, помогать ему. В итоге это вошло у нее в привычку – быть внимательной и предупредительной по отношению к «особому» однокласснику».
На самом деле, конечно, при инклюзии специальное сопровождение нужно не только ребенку с особенностями здоровья, но и всем остальным детям. Как правильно принять необычного человека, как вести себя с ним, чтобы не задеть, не обидеть, не напугать – этого не умеют не только дети, но и все мы, выросшие в ситуации, когда и взрослые инвалиды – не то, что дети – нам почти не попадались на глаза!
