Вокруг депрессии много споров. Многие до сих пор считают эту болезнь – «капризами» и следствие сытых времен. О мифах, сложившихся вокруг болезни, и о том, какие методы лечения наиболее эффективны, мы поговорили с врачом-психиатром высшей категории Любовью Фроловой.
Депрессия – серьезное заболевание, хотя многие считают, что это банальная хандра и лень. На самом деле при депрессии фиксируется аномальная активность головного мозга – это можно увидеть при томографии мозга. Нарушается биохимический баланс, а также передача импульсов между нервными клетками. Так что это не просто капризы вашего близкого человека. Если у него депрессия – помните: это болезнь, и ее нужно лечить.
Нет такой болезни – «вегето-сосудистая дистония». А депрессия – есть
Человек – очень сложный организм. «В нас все заложено слоями. Сначала – наша животная, биологическая сущность – это инстинкты. Потом рефлексы и эмоции. Потом появляются настроения. Эмоция вспыхнула и погасла, а настроение – это уже фон, оно держится в течение длительного времени времени, – рассказывает Любовь Фролова. – Затем подключается личность или, как люди это называют, – характер. И над всем этим уже наши интеллектуально-логические способности. И все это вместе определяет наше сознание. Которое еще и делится на бессознательное, сознательно-бессознательное и сознательное».
Депрессивный синдром может возникнуть при расстройстве разных «слоев» нашей психики, поясняет эксперт. «Например, при расстройстве личности, когда на сознание человека сильно влияет какая-то черта характера, он строит себе какие-то воздушные замки, а мечта не осуществляется, Затем начинает меняться настроение. Наслаивается одно на другое, и влечет за собой снижение настроения. Если человек не находит из этого рациональный выход, может начаться депрессия».
«В эти периоды обостряются эмоциональные переживания. Интеллект может быть спокоен, а душа мечется. Эмоции вообще активнее и первичнее. Поэтому расстройство настроения, в какую бы сторону оно не колебалось, потянет потом за собой интеллект, – рассказывает Любовь Фролова. – Депрессивные расстройства влияют и на двигательные, и на интеллектуальные функции. Физическая активность или заторможенность и психическая – все взаимосвязано. Отдельного пространства для физического, умственного и эмоционального у нас в организме нет, поэтому человек в депрессии не ленится, как обвиняют его окружающие, он по-настоящему не способен двигаться и мыслить: если долго не лечится депрессивное расстройство, это сказывается на физическом здоровье».
«Это болезни, которые, как уже доказано, берут начало в психическом состоянии. То есть мы долго нервничаем – и вегетативные реакции, которые всегда сопровождают эмоциональные, закрепляются. Это изменяет структуру сосудов, затем органов, и формируется заболевание».
Восемь черт характера на семь миллиардов людей
У нас всего 8 черт характера по психиатрической классификации. Психологи выделяют 16. «При этом на земле живет около 7 миллиардов людей. А люди не похожи друг на друга никогда», – отмечает Любовь Фролова.
Восемь черт характера:
- Истерический характер (самый древний, отвечает за выживание, это человек-артист, он должен быть в центре внимания, блистать, но может приспособиться к любым условиям).
- Паранойяльная черта (целеустремленность).
- Педантизм – медлительность, основательность и тщательность.
- Тревожно-мнительная черта («Правильно ли я сделал? Не обидел ли я кого?»).
- Возбудимость (еще не успел подумать, уже сделал).
- Гипертимная черта (человек-двигатель, энерджайзер, лидер, но очень увлекающийся, переменчивый; много энергии, но не доводит дело до конца)
- Депрессивная черта, дистимическая, человек-брюзга: «Все плохо, ничего не получится»).
- Интравертность. Малоэмоциональность, но внутренняя наполненность. Свойственна людям талантливым, интеллектуалам.
Обычно мы сочетаем в себе 3-4-5 черт. Сочетания всех 8 черт не бывает, поэтому и идеальной личности не существует в принципе. «Какая-то черта обычно выделяется ярче всех. Допустим, тревожно-мнительный человек –
но в нем есть еще целеустремленность, чтобы двигать его вперед, и истерическая черта, чтобы не бояться общества. В целом получается гармоничная личность. Но если вдруг тревожно-мнительной черты будет гораздо больше, человек будет сомневаться в своих поступках и словах, испытывать тревогу по малейшему поводу.
Гипертимный, к примеру, гражданин, в сочетании целеустремленностью будет отличным лидером. Но вот, например, если он начнет нервничать из-за экзаменов или каких-то других жизненных проблем, тревога потянет за собой вегето-сосудистую дистонию. По сути такого заболевания нет, это сосудистая нестабильность за счет эмоциональных реакций. Если долго длится тревога, ему будет казаться, что он ни с чем не справляется. Тогда присоединяются нарушения сна, аппетита, еще меньше сил остается на деятельность, и начинается депрессия.
Или интраверт: он замкнутый человек, у него и так ограничен круг общения, но если кто-то его еще и обидит, он совсем отгородится от общества. Мы его переживания не увидим, но они у него будут.
Кто почти не подвержен депрессии, так это гипертимы, Чистый гипертим просто увлечется другой идеей и побежит дальше. Циклотимики, люди сочетающие в одном человеке гипертимные и депрессивные черты, с весны до осени активны, а зимой они впадают в спячку и тоску.
Истерический характер заостряет свои переживания на внешней красоте. На этой почве у них часто развиваются всякие расстройства: если вы недовольны своей внешностью, какое у вас будет настроение?.
И это только самые примитивные, банальные проблемы, А ведь есть и более глубокие. Каждый из нас переживал потерю. Разводы. Смерть близких. Катастрофы. Войны. «В общем, депрессия это нормальная реакция на стресс. Горе должно быть пережито, выйти из переживания мы должны с новым опытом, обновленными. Если личность не способна перебороть горе, человек уходит в длительную депрессию».
К кому обращаться?
Вы обращаетесь к специалисту. Если вам сможет помочь слово, разговор ( с этого имеет смысл начинать) – вам нужен психолог, если слова недостаточно, вам нужен психотерапевт. Это уже врач, с опытом психиатрической работы. Психиатр же выступает на сцену в крайних случаях: как то, например, суицидальные настроения, попытка суицида. «Любое действие в виде аутоагрессии или гетероагрессии (агрессия против себя или другого человека) должно разбираться психиатром», – поясняет Любовь Фролова.
Часто все оканчивается первым этапом – походом к психологу. Кому-то он помогает, а кому-то не помог, и человек вообще разочаровывается в психологической помощи. У него формируется убеждение, что специалисты этого профиля не в силах справиться с его проблемой. Что же делать? Тут имеет смысл говорить о качестве психологической и психотерапевтической службы в стране. И о культуре обращения к такого рода профессионалам. Многие не понимают разницы между психологом и психотерапевтом.
«Психолог лечит только словом. Психотерапевт лечит и таблеткой, и словом. Психиатр чаще всего использует медпрепараты, такие специалисты перегружены, занимаются тяжелыми проблемами, а времени мало, обычно они не успевают заниматься психотерапией», – говорит Любовь Фролова.
«Общество заменило нам маму»
Если у заболевшего человека личность сильная, нормальная, он «переживет» свою проблему с помощью слова, психолога. Человек выходит из депрессии и продолжает жить дальше, готовый к встрече с новым стрессом.
Психотерапевт отмечает, что во всем мире сейчас зрелость личности сильно отстает от календарного возраста. Мы долго взрослеем. «Если сравнивать жизненные условия сейчас и сто лет назад, то они будут значительно разниться. Хотя бы по степени комфорта. Пешком мы не ходим, пахать и выращивать себе пищу не надо, но при этом мы переживаем ежедневное столкновение с небывалым (для прошлого) информационным потоком. Человек, которому не нужно напрягаться, но который ежедневно получает мощную дозу информационных развлечений и раздражений, не взрослеет. У него детская жизнь. Общество заменило нам маму». А любая незрелая личность реагирует на стрессы по-детски. «В итоге у незрелой личности много требований, и дефицит ответственности, особенно учитываю российскую тенденцию длительной родительской опеки. Возможно, родительская пролонгированная гиперопека объясняется очень сложной историей нашей страны, в которой человеческие потери исчислялись миллионами», – поясняет Любовь Фролова.
Вера в волшебную таблетку
В любом случае, нужно признать: лечение зависит от силы стресса. «Если случилось землетрясение, и вы находитесь в его центре, всякому понятно, что тут есть нужда во всех видах помощи. Но ведь землетрясение, крушение мира, может случится и в переносном смысле, в психологическом, в вашей голове. Вы должны попытаться отдать себе отчет в степени своего поражения. И тогда идти к врачу, выбирая специалиста именно с врачебной подготовкой. И готовится к медикаментозному лечению.
При этом медикаментозная помощь должна обязательно быть подкреплена психотерапией, тогда в 90-95 процентах случаев нас ждет успех. «Если лечение – только таблетка, это 50 процентов успеха. Если лечение – только слово, тоже 50 процентов. Только совокупность факторов может помочь. И успех будет в 95 процентах, как врач я не могу гарантировать 100 процентов излечения», – говорит Любовь Фролова.
«Но если почитать форумы в интернете, то вера в волшебную таблетку у нас присутствует почти поголовно, в 90 процентах случаев, причем при любом заболевании. Придет к врачу гипертоник – и требует: «Доктор, дайте мне такое лекарство, чтобы я сразу вылечился и помолодел лет на 20», – говорит психотерапевт. – И доктор, с точки зрения такого пациента, волшебник. Мы перекладываем на доктора ответственность. Он должен взмахнуть палочкой, и я должен стать как новенький. Это опять идет от социальной незрелости. Самые частая просьба у нас – «доктор, сделайте мне гипноз, чтобы я вылечился»».
Человек может разочаровываться в лечении – не из-за того, что плох доктор или антидепрессант, а из-за того, что человек ждет от лечения другого. Он ждет волшебства. Но давайте будем реалистами: волшебных таблеток или волшебных слов не существует.
Привыкания – нет
Есть еще и страх лечения антидепрессантами. Страх привыкания. Но это растет оттуда же, говорит Любовь Фролова, – из мифа, из веры в волшебную таблетку: «Пациент пьет 5 дней таблетки, ему не помогает. «Я бросаю таблетки, они не помогают», – говорит он, бросает, возвращается к привычному состоянию, но поскольку он хоть немного, но чувствовал облегчение, вернувшееся состояние кажется ему еще хуже. Субъективно. «Мне назначили плохой антидепрессант, у него эффект привыкания», – отсюда такие мысли. А на самом деле лечение медикаментами должно идти не меньше чем два месяца. А есть еще и затянувшиеся стрессовые ситуации, которые длятся полгода, год. К нам приходят пациенты, уже походившие по бабкам и магам, врачам другого профиля. Чем длиннее была депрессия до начала лечения, тем больше займет время выздоровления. Примерно тот же период».
Антидепрессанты привыкания не несут. «Беда в том, что подавляющее большинство пациентов, которые ко мне обращаются, уже успели попить кучу таблеток, которые как раз напрямую несут за собой привыкание. Обычно это транквилизаторы. А некоторым удается и стимуляторы раздобыть, а они вызывают пристрастие, и постепенно формирующуюся зависимость. То, что люди занимаются самолечением, – бич нашего времени. Главный врач – доктор интернет. Люди на форумах «выписывают рецепты» друг другу – советуют лекарства, рассказывают, где, например, можно купить феназепам без рецепта, – рассказывает Любовь Фролова. – Я же, как врач, выписываю антидепрессанты, и они не вызывают привыкания, потому что у них совсем иное действие. Они добавляют недостающий в данном состоянии нейромедиатор, чтобы организм сам за это время вырабатывал, например, серотонин в клетках. Потом уже организм снова привыкает работать самостоятельно, нервные клетки восстанавливают свою работоспособность, и лекарства мы отменяем. Поэтому, опять же, важно наблюдаться у врача: антидепрессанты можно принимать только под контролем специалиста».
У любого лекарства есть побочные эффекты. Причем, если читать аннотацию к лекарству, – часто противоположные. Например, сонливость и возбуждение, или запор и диарея. Потому что зарубежные фармкомпании давно работают под контролем страховых компаний. И если пациент обнаружил у себя какой-то побочный эффект от лекарства, а он не заявлен в аннотации, клиент может отсудить миллионы. Так что это перестраховка. И только врачи, пройдя большой клинический опыт применения антидепрессантов, могут сказать клиенту, какой препарат ему подойдет, чтобы не было побочного действия.
Если пациент приходит впервые, то и у врача подбор лекарства занимает какое-то время. Это можно сравнить с антибиотиком, который подбирают по чувствительности к нему инфекции, чтобы он действовал. Также и с депрессией у конкретного больного. «Нейромедиаторов в голове не менее 20. Часть из них депрессогенные, другие – поднимают настроение. Нам ничего не нужно придумывать – в человеке все нужное есть внутри. Нужно только помочь ораганизму «выработать нужное». Вот почему самолечение невозможно. Форумы в интернете ничем не отличаются от форумов на подъездных лавочках: «Попробуй, подруга, мне помогло!»».
Кстати, лекарственное действие антидепрессантов проявляется недели через две после начала приема. У некоторых через месяц, а то и через три месяца. Поэтому те, кто бросает лечение на полпути, – просто не дождался начала действия лекарства. Нужно приходить к врачу и говорить: не помогает. И тогда специалист будет индивидуально подбирать схему работы лекарства. Это – прерогатива врача.
Но, напомним, лекарства (как мы говорили) помогают только наполовину. Нужно еще слово. И ваше усилие. Одни таблетки, без вашей попытки преодолеть кризис собственными душевными ресурсами, не справятся с депрессией.
О гипнозе
Помогает ли гипноз? «Это один из видов психотерапии. Но это еще и один из вариантов волшебной палочки – в общественном представлении. «Вы меня загипнотизируйте, чтобы я был таким, как я хочу». Гипноз – очень грубый инструмент. Мы вводим человека в транс. Мы либо закладываем что-то человеку в мозг, и не знаем, во что это выльется, не знаем, с чем это там внутри него будет взаимодействовать, либо вынимаем из человека что-то его внутреннее, – поясняет врач. – Но при этом мы не знаем, выходит ли из него его собственные переживания, или же внушенные нами. Я использую этот метод крайне редко, и на определенных пациентах». Стоит знать, что 30 процентов населения генетически не подвержены гипнозу.
Нужно быть готовым к триаде – таблетка, слово, собственное усилие. «Психотерапевт будет заставлять работать над собой. Пациент должен трудиться, он основной помощник себе, врач может только показать, какие возможности имеет его организм, а уже использовать эти возможности вы должны сами. Это, кстати, касается любой болезни, все врачи повторяют пациенту: надо сбалансировать питание, избавиться от вредных привычек, увеличить двигательную активность, и физические недуги уменьшатся, но кто все это выполняет? Задайте себе этот вопрос».
