Впрочем, когда на его месте находилась стройплощадка дворца Советов, а затем открытый бассейн, этот символ продолжал существовать. Москвичи, да и не только москвичи прекрасно знали, что здесь было раньше.
Два храма
«Пожар способствовал ей много к украшенью», – говорил грибоедовский Скалозуб о Москве 1812 года. Город активно восстанавливался из пожарища, и многие новые сооружения возводились как мемориалы победы. Это и манеж, и Александровский сад, и Триумфальная арка. И храм Христа Спасителя.
Его начали строить в другом месте и по проекту другого архитектора. В конкурсе, объявленном в 1814 году, победил Александр Витберг. По его проекту на склоне Воробьевых гор должны были построить гигантский храм – одних только колонн в плане было 600 штук.
Архитектор писал: «Храм должен быть величествен и колоссален, перевесить наконец славу храма Петра в Риме. Надлежало, чтоб каждый камень его и все вместе были говорящими идеями Христа, чтоб это была не груда камней, искусным образом расположенная; не храм вообще, но христианская фраза, текст христианский».
Император Александр I был в восторге: «Я чрезвычайно доволен вашим проектом. Вы отгадали мое желание, удовлетворили моей мысли об этом храме».
В 1817 году храм Христа Спасителя торжественно закладывают, а через восемь лет воцаряется Николай I. Витберга обвиняют в казнокрадстве и ссылают в Вятку, строительство храма прекращается.
В 1831 году Николай I лично назначил нового архитектора – Константина Тона. Царь определил новое расположение храма – на Волхонке. По официальной версии причиной смены места была глинистая почва на Воробьевых горах. А закладной камень специально привезли со старой стройки, чтобы подчеркнуть преемственность.
Работы затянулись. После Николая I на престол восходит Александр II, затем Александр III. Только при нем, в 1883 году, храм освятили.
В народе храм Христа Спасителя прозвали «храмом четырех монархов» – он был задуман при одном царе, заложен при другом, закончен при третьем и освящен при четвертом.
Дело в том, что все работы были практически завершены еще в 1881 году. Но из-за гибели Александра II освящение перенесли.
Первый во всех отношениях
Храм оформляли лучшие художники – Василий Верещагин, Генрих Семирадский, Василий Суриков, Иван Крамской. Художники считали это за большую честь.
Суриков писал: «Я не принял предложения Академии ехать на три года за границу, а вместо этого я взял заказ написать «Вселенские соборы» в храме Спасителя. И отлично сделал».
Больше того, завершив росписи храма, Суриков остался в Москве навсегда. Василий Иванович признавался: «Приехавши в Москву, попал в центр русской народной жизни, я сразу стал на свой путь». Работа в храме этому способствовала.
Храм Христа Спасителя стал самым высоким сооружением Москвы. Высота составила 103,5 метра. И самым вместительным храмом. Жителей города особенно удивляло, что у него внутри могла полностью поместиться кремлевская колокольня Ивана Великого. Ее высота «всего лишь» 81 метр вместе с крестом.
В малоэтажной Москве храм Христа Спасителя был виден буквально отовсюду. Анастасия Цветаева писала: «Поезд остановился за Рогожской заставой. Как помню я этот час! Лил ливень. В просвете меж его струй блеснула искра купола Храма Спасителя, и снова его заволокло».
Сейчас подобное даже представить себе невозможно. От Рогожской заставы до храма Христа Спасителя – почти пять километров по прямой. А ведь Цветаевы остановились не на самой заставе, а за ней. То есть от них до храма было еще дальше.
Храм в храме
Храм занял особое место в городе. Вокруг него реконструировали площадь, подвели электричество, зажгли фонари. Именно с них началось уличное электрическое освещение Москвы. Раньше использовали газ.
А церковный хор храма Христа Спасителя был одним из лучших в Москве. Не удивительно – ведь его регентами были композиторы Павел Чесноков и Александр Архангельский.
Сюда специально приезжали, чтобы послушать хор. А на утрени Великой Пятницы звучал проникновенный светилен «Разбойник Благоразумный», который традиционно исполняет мужское трио. Обычно в этот день в храме не помещались все желающие. Многие слушали на улице.
Художник Мстислав Добужинский в очерке «Детские путешествия» вспоминал «храм Христа Спасителя, где после темноты нашего Исаакия меня удивила масса света и мраморный алтарь в виде маленькой церкви, поставленный на блестящий мраморный пол храма».
Краевед Юрий Федосюк писал: «Однажды отец повел меня в храм Христа Спасителя, внутрь. Службы не было. Сквозь большие окна проникал дневной свет, искусственного освещения не требовалось. Храм потряс меня величиной. Задрав голову, я с трудом рассмотрел подкупольный свод. Но больше всего меня поразило, что внутри храма стоял другой храм, и немалых размеров. Казалось, я нахожусь не в закрытом помещении, а на широкой площади».
Идея выполнить иконостас в виде беломраморной часовни с позолоченным шатром была смелой.
«С особенным рвением к Богу»
В храме Христа Спасителя проводили самые торжественные службы.
Здесь в ноябре 1917 года, в переломный момент русской истории, было восстановлено патриаршество и старец Зосимовой пустыни Алексий (Соловьев) вынул жребий перед Владимирской иконой Божией Матери. Патриархом Московским и всея Руси стал митрополит Тихон (Белавин).
Но не только торжественностью и особенностью служб храм стал дорог москвичам.
Дочка Марины Цветаевой Аля писала: «Мы пошли в храм Христа Спасителя. Марина купила три свечи и зажгла их у женщины. Марина приставила меня к стене с моей свечой. Пламень то стоял прямо и красиво, то изгибался от легкого ветра. Марина потушила свечу. Я пошла с Мариной на середину Храма. Я с горем и жалостью стала глядеть на святых. И мои глаза вдруг остановились на славянской надписи. Там было написано о Иисусовой Смерти и о Его Воскресении. Мы стояли недолго, но я молилась мысленно с особенным рвением к Богу». Але в то время было всего лишь шесть лет.
Храм и его окрестности
В 1911 году Леонид Осипович Пастернак, преподаватель Московского училища живописи, ваяния и зодчества и отец поэта Бориса Пастернака получил квартиру на Волхонке. Окна пяти комнат выходили на храм Христа Спасителя. Молодой поэт видел его ежедневно, не выходя из собственного дома.
Храм стал как бы частью квартиры. Сын Бориса Леонидовича Евгений писал, что если утро было солнечным, то храм своими золочеными куполами «отбрасывал жаркий отсвет в окна и на левые стены комнат». Можно себе представить это фантастическое зрелище.
В 1912 году у стен храма Христа Спасителя открыли памятник Александру III. Место предложил Иван Цветаев, основатель Музея изобразительных искусств на Волхонке и отец поэтессы Марины Цветаевой. Причина – именно при этом императоре храм освятили.
Похоже, что Иван Цветаев считал освящение храма Христа едва ли не самым значительным событием, произошедшим за время царствования Александра III.
Цветаев писал: «Государи таким образом выступают как ходатаи за свой народ перед Богом и вечные напоминатели, что в мире нет высшего училища и нравственного завета, кроме Божьего храма, и что вне этих заветов нет правильной жизни для России».
Храм Христа Спасителя был, без сомнения, одним из центров жизни города.
Взорвали, но не навсегда
В 1931 году храм взорвали. Писатель Борис Зайцев горевал, что «снесен храм Христа Спасителя, чей позлащенный купол виден был за десятки верст от Москвы, как купол св. Петра в Риме». Тот самый, который вспоминал первый архитектор храма Александр Витберг.
На его месте пытались построить громаднейший дворец Советов, увенчанный статуей Ленина. Но не построили. Помешала война. Вместо дворца появился открытый бассейн. Зимой, когда над водой стоял пар, некоторые видели в нем очертания храма.
А в 1999 году храм Христа Спасителя восстановили. Здесь совершаются торжественные службы, поет хор, горят свечи. Любой желающий может подняться на смотровую галерею храма. Ее высота равна высоте знаменитой кремлевской колокольни, отсюда открывается удивительный вид на город. В новом веке храм Христа Спасителя стал одним из символов Москвы. Или никогда не переставал им быть.
