Мой командир говорил: «С Миронова крест и не думайте снимать»
Родился будущий священник на Псковщине, но к началу войны семья жила в селе Медном Синявинского района Ленинградской области — туда сослали во время коллективизации их отца: «Там церковь была, в честь Тихвинской иконы Божией Матери, я мальчиком туда ходил.
На торфоразработках мама простудилась, получила туберкулез легких и болела семнадцать лет… Все мои братья и сестры умерли там, в Синявинских болотах».
Когда жить в прифронтовой полосе стало невмоготу, отправились назад, на Псковщину. Там до поры до времени жилось хорошо: «Партизан вокруг нашего села не было, поэтому и немецких карателей тоже, — вспоминает отец Иоанн. — Господь нас миловал: ни расстрелов, ни виселиц я не видал, хотя и слышал об этом.
Однако когда в 1944-м наши начали наступать, немцы стали угонять народ в Германию. Забрали и моих родных, поместили в лагерь. А мне удалось бежать и перейти линию фронта. Там меня наши мобилизовали, подучили и направили в артиллерию. К счастью, не в противотанковую, не на «сорокапятки», как мы их звали: «Прощай, Родина», а в гаубичную.
Во время переходов иногда спал на ходу, но на станину орудия не садился: заснешь — свалишься, так тебя и задавит. Работать доводилось много. Всякий раз при стоянке требовалось вырыть окоп полного профиля для 152-миллиметровой гаубицы да еще замаскировать ее. А вокруг немецкие обстрелы и бомбежки. А когда наши «Катюши» сзади нас стреляли, приходилось рот открывать, чтобы перепонки не лопнули.
Но с Богом мне ничего не было страшно, крест я носил всегда. Мой командир знал об этом и говорил: «С Миронова крест и не пробуйте снять. Не даст. Я его знаю». Воевал я в Прибалтике, освобождали мы Тукумс и Лиепаю, блокировали Курляндскую группировку. Довоевал я до Победы, радость была великая. Но демобилизовался только в 1947 году».
У отца Иоанна множество военных наград, но он их никогда не носит, считая, что лучшее украшение – не на груди, а в сердце.
По молитвам святого Серафима Вырицкого
После демобилизации Иван Миронов приехал в Ленинград. Он решил поступить в духовную семинарию. Его тетушка Анна посоветовала перед этим съездить к старцу Серафиму в Вырицу.
— Я попросил благословения у своего духовника отца Иоанна Иванова, будущего владыки Кировского и Слободского, и поехал в Вырицу, — рассказывает отец Иоанн. — Это было в 1948 году, после Пасхи, в неделю о самаряныне… У дома старца стояло множество народа. Здесь я познакомился с двумя семинаристами — Васей Ермаковым и Толей Малининым, будущими протоиереями.
Вскоре вышла келейница батюшки и сказала: «Семинаристы, войдите!» Василий с Анатолием вошли, а я остался. Вдруг матушка Серафима вышла еще раз и, обратившись прямо ко мне, настойчиво произнесла: «Батюшка благословил войти всем семинаристам!»
В полном недоумении я вошел в келью. Батюшка лежал на кровати. Он был весь иссохший, но весь светился. Взгляд полон любви. Поговорив с Васей и Толей, он благословил их и подозвал меня.
Со мной произошло что-то необычайное. От радости я заплакал и сказал: «Отче, я же не семинарист, я хочу поступать в семинарию, да вот с документами у меня не в порядке».
Старец ласково ответил: «Ничего-ничего, Ванюша! Ты только собери все необходимые бумаги и сдай. Обязательно поступишь!» После некоторой паузы тихо добавил: «Ты хорошим студентом будешь…» Так получил я благословение незабвенного батюшки на учебу и будущее служение.
Став семинаристом, отец Иоанн продолжал ездить к отцу Серафиму. Старец рассказывал ему, как был купцом в Апраксином дворе, как нес послушание духовника Александро-Невской лавры…
— Однажды, когда я прощался с отцом Серафимом, он благословил меня приехать к нему в следующий раз в субботу — 3 апреля 1949 года, — вспоминает отец Иоанн. — В тот день он преставился.
И Господь сподобил меня молиться на первой панихиде по незабвенному батюшке, которую служил протоиерей Алексий Кибардин, царский духовник.
Мы не прощались с батюшкой Серафимом — мы провожали его в жизнь бесконечную. Силу его молитвы я ощущаю доныне.
Отцу Иоанну довелось общаться и с архимандритом Иоанном (Крестьянкиным), и с протоиереем Николаем Гурьяновым. Последнего он знал еще до острова Залит, ездил к нему в Литву. Батюшка исцелил и больное сердце отца Иоанна, и ногу, которая долго не заживала, так что не помогали никакие средства. Отец Николай только сказал: «Ничего, Ваня, пройдет твоя ножка». И действительно, нога вскоре зажила.
Преподобный Кукша Одесский сказал о. Иоанну в свое время: «Будешь архиереем». Отец Иоанн отказался от этого жребия, тогда старец сказал: «По приходам будешь ездить». Очень он был не по душе советскому начальству, до храма на Цветочной о. Иоанну пришлось сменить семнадцать приходов:
«Без Господа, конечно, было бы трудно, а с Богом все можно пережить. И страшно было, и мучили меня: гоняли с прихода на приход. Органы действовали строго, угрожали. Но я войну прошел, столько всего видел!»
С 1999 года о. Иоанн служит в храме иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша» на Цветочной улице, при заводе АТИ, который у многих поколений петербуржцев с отцом Иоанном и ассоциируется. «Радостно, что приходит помолиться столько народу, что здесь часто служат столько молодых священников и диаконов. С ними и я молодею», — говорит отец Иоанн.
Кирилл, Мефодий и Детская миссия
Много лет в Санкт-Петербурге действует Детская миссия, созданная в свое время по благословению отца Иоанна и двух его духовных чад — иеромонахов Кирилла и Мефодия (Зинковских).
А началось все с того, что тогдашнему референту ректора Санкт-Петербургской духовной академии Феодосию Амбарцумову, впоследствии священнику, предложили устроить встречу воспитанников детского дома со студентами СПбДА. Потом студенты-академики стали ездить в этот детский дом, в другие детские дома, появились волонтеры.
— Знакомство с отцом Иоанном произошло благодаря иеромонаху Мефодию (Зинковскому), моему духовнику, — рассказывает иерей Феодосий Амбарцумов. Я батюшку Иоанна воспринимаю как духовного покровителя, «духовного дедушку». По каким-то сложным вопросам отец Мефодий отправлял меня к отцу Иоанну за советом, но сам я у него никогда ничего не спрашивал.
Однажды Феодосий познакомился с девочкой Аней Яковлевой, воспитанницей детского дома для слепых и слабовидящих детей: она была агрессивным ребенком с большим отставанием в развитии — в семь лет практически не говорила. Когда девочку показали отцу Иоанну, она сильно дернула его за бороду. Батюшка не рассердился, а, указав на Аню, сказал: «Самый хороший ребенок будет!»
— Мы стали возить Аню в храм к отцу Иоанну, — продолжает отец Феодосий. — Он вроде и не делал ничего особенного: благословлял, читал молитвы, дарил просфорки, конфеты. Но со временем Аня менялась. Сейчас ее не узнать: говорит, хорошо учится, пишет иконы.
Со мной тоже вроде ничего особенного не происходило. Мы приезжали на службу, молились, потом вместе обедали, о. Иоанн что-то говорил. Подозреваю, что большая часть его духовных наставлений не задержалась в памяти, потому что он говорит очень просто, на бытовом уровне. Но он стал мне близок и дорог.
И дети нас очень связали. Ведь поначалу с моей стороны Детская миссия была просто душевным движением, а не «проектом», и батюшка это поддержал. Так получилось, что в ключевые моменты моей жизни о. Иоанн играл решающую роль: благословил меня на священство, обвенчал с матушкой. У меня было чувство какого-то внутреннего родства с ним».
«Храм не строй, сироту пристрой»
Отец Феодосий и его супруга оформили опеку над Аней, а потом и над другими воспитанниками детских домов. В Вырице Детской миссией был организован социальный центр «Умиление», где живут семьи с приемными детьми, большинство из которых — с ограниченными возможностями здоровья.
— Через возрождение Ани, а потом и других наших детей мы увидели в отце Иоанне источник воды живой — не просто пожилого человека, который дает какие-то наставления, а того, кто действительно меняет жизнь людей.
Несколько лет назад по благословению отца Иоанна был построен Дом трудолюбия для детей в деревне Вехно, в Псковской область. При Доме трудолюбия есть храм, отец Иоанн служит Литургию. В двух шагах от дома, где живут дети, стоит домик отца Иоанна, и они проводят время по семейному каждый день. Получается, что и для детей он «дедушка», — говорит иерей Феодосий Амбарцумов.
Детям отец Иоанн говорит: «Будьте всегда благодарны Господу. Не ссорьтесь, никаких прозвищ друг другу не давайте, потому что все вы — дети Божии. Матерь Божия будет заботиться о вас всегда, потому что Она не оставляет сирот».
— Многие люди после общения со святыми говорят: я понял, что до этого даже не умел дышать. Встреча с ними изменяет жизнь. Так батюшка изменил и мою, — считает иеромонах Варнава (Снытко), помощник отца Иоанна. Он тоже познакомился с батюшкой во время учебы в семинарии.
— О. Иоанн очень прост в общении, самое главное в нем — дар любви и сострадания. Ему всех жалко. Ему жалко детей-сирот, которые никому не нужны. Батюшка часто повторяет: «Храм не строй, а сироту пристрой». Всегда отсылает и к святоотеческой, и к простой житейской мудрости. Среди его духовных чад есть монахи и с Валаама и даже с Афона.
Когда сироты покидают детское учреждение, они не имеют никаких представлений об окружающей жизни. Чаще всего самостоятельная жизнь детдомовца заканчивается плачевно. По статистике, всего десяти процентам выпускников удается социализироваться, влиться в общество.
В Доме трудолюбия в Вехно детей просто учат жить самостоятельно — мыть посуду, готовить, заниматься садом-огородом, работать в различных мастерских.
В Вехно живут как дети из центра «Умиление», так и другие воспитанники социальных учреждений. Туда направляют и трудных подростков, имеющих родителей.
«Господь, благослови детей, собранных во имя Твое!»
Построили Дом трудолюбия на месте разрушенного детского сада.
— Мы приехали и увидели всего четыре стены по периметру, психоделическая была картина, — вспоминает отец Варнава. — Сфотографировали, показали отцу Иоанну: «Батюшка, разве можно с этим что-то сделать?», а он посмотрел на фотографию, перекрестил ее и сказал: «Ой, какой там красивый, хороший домик будет!» Отец Иоанн вдохнул в это место жизнь, и сама деревня стала развиваться.
При Доме трудолюбия есть домовый храм преподобного Симеона Псково-Печерского — это святой ХХ века, которого батюшка Иоанн тоже знал лично: за 45 километров ходил к нему из своей деревни в Псково-Печерский монастырь.
В Вырице отец Иоанн благословил создание монашеской общины в честь преподобного Серафима Вырицкого, а в Вехно — созидание обители милосердия в честь иконы Божией Матери «Милующая»: день ее памяти празднуется 25 ноября, в день рождения и день Ангела батюшки.
— Отец Иоанн любит повторять слова из тропаря святому Симеону Псково-Печерскому — «любовию Христовой сердце твое уязвивый», — продолжает отец Варнава. — Батюшка говорит: «Где любовь, там и Бог». Почему батюшка так сострадает этим детям? Потому что ему самому пришлось многое пережить (братья и сестры умерли от голода, папа прошел лагеря, мама сильно болела). Но батюшка не озлобился, говорит: «Я встречал в жизни только хороших людей», хотя его, конечно, гнали.
Сейчас исповедничество заключается в том, чтобы идти к нищим, убогим, сирым, обездоленным.
Батюшка часто приводит стихи: «Где тяжко дышится, где горе слышится — христианин, будь первый там». По отношению к больным, нуждающимся детям определяется и мера цивилизованности общества. Отец Иоанн, когда молится вместе с детьми, говорит: «Господь, благослови детей, собранных во имя Твое!»
— Он еще одно стихотворение повторяет: «Потеряли веру — потеряли стыд, а уж там дорога не к добру лежит», — делится отец Варнава. — О. Иоанн подчеркивает, что детей надо воспитывать в страхе Божием — это не страх в житейском понимании, а любовь к Богу, желание поступать по Его воле.
Для меня отец Иоанн, собственно, и раскрыл христианство, раскрыл веру, как она есть. Несмотря на то, что батюшке 94 года, он обо всех помнит, обо всех заботится, за всех переживает. Он всегда принимает детей после службы, как бы он ни устал. В этом наш батюшка похож на преп. Серафима Саровского, который тоже всегда выходил к детям.
Несмотря на преклонный возраст, батюшка до сих пор служит Литургию. Для священника не служить подобно смерти. Мы молимся, чтобы Господь еще умножил батюшке многие лета служения.
Любящая душа и тварь милует
Вспоминает прихожанка храма на Цветочной улице, Людмила: «Кроме волонтерства в Доме трудолюбия, я стала помогать пристраивать бездомных животных.
Батюшка Иоанн благословил молитву по соглашению о милосердном отношении к животным.
Он благословлял молиться святому Иоанну Воину, потом святым Киприану и Иустине.
Батюшка всегда помогал советом, у него можно было спросить, кому лучше отдать животное. Помню такой случай — однажды мы нашли на улице собаку, договорились о передержке, и вдруг отец девушки, с которой я договаривалась, в понедельник утром позвонил и сказал: «Собака плохо себя ведет, срочно забирайте!»
Я отпрашиваюсь с работы, договариваюсь со своим знакомым, мы собаку забираем, а вести ее некуда. Звоню на одну передержку, там соглашаются взять, а это в пригороде, час езды. Приезжаем, и вдруг руководитель этой передержки спрашивает: «А анализы?» Я оправдываюсь, говорю, что животное у нас всего два дня, мы не успели, но обязательно сделаем.
Эта женщина — очень строгая, принципиальная, — говорит: «Без анализов не возьму». Я мысленно обратилась к батюшке, спросила: «Что же делать?» А времени у меня нет, пора на работу, да еще и ехать долго. И тут у руководителя меняется выражение лица, и она вдруг говорит: «Ну, ладно, оставляйте».
У этой истории счастливый конец: я разместила в интернете объявление, и нашлась хозяйка собаки, которая, оказывается, потеряла ее полгода назад. Так что очень хорошо, что мы забрали ее с улицы. Хозяйка приехала за собакой, все были очень рады.
Фотографии подготовлены Алексеем Матвеевым и редакцией журнала «Детская миссия»
