Хорошо бы малышу «поджечь голову»: правда и мифы о микрополяризации

Это не электрошок

В почте «Милосердия» немало просьб от родителей о сборе денег именно на это лечение.

В то же время на многочисленных интернет-форумах родителей, чьи дети страдают аутизмом, ДЦП, задержками психического развития, синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), приходится читать разнообразные мнения, в том числе и такие: «ТКМП – это тот же электрошок, только слегка послабее и подлиннее. И вы хотите подвергнуть этому своего ребенка?» Другие родители пишут о полезности метода, но сетуют на его дороговизну. Третьи – жалуются на повысившуюся возбудимость ребенка после сеансов.

Разобраться, что же такое ТКМП и стоит ли возлагать на нее надежды в реабилитации детей, нам помог главный врач Санкт-Петербургской клиники «Доктрина» (группа клиник «Прогноз») врач-невролог Игорь Ефимов.

– Игорь, в вашей клинике активно применяется метод транскраниальной микрополяризации. В чем суть этой терапии? Правда ли, что она не отличается от электрошока, который так пугает родителей больных детей?

– Я сталкивался с тем, что некоторых такая перспектива, наоборот, привлекает. Как-то ко мне пришла молодая женщина с гиперактивным ребенком, которая слышала, что мы «лечим током», и это замечательно, потому что хорошо бы малышу «поджечь голову, чтобы он стал поспокойнее». Удивительно, когда молодые люди, которые, казалось бы, должны быть неплохо образованы, проявляют такую дремучесть.

Но давайте по порядку. Транскраниальная микрополяризация – это лечебное воздействие постоянным электрическим током при низком напряжении на клетки головного мозга. Электрошок же – это действие переменным током высокого напряжения.

Сказать, что между ними есть что-то общее и этого следует опасаться, это все равно, что опасаться воздействия электрического света на том основании, что в лампочке присутствует ток.

Суть транскраниальной микрополяризации в том, что она, говоря попросту, «помогает дружиться нейронам», то есть способствует образованию новых связей в мозгу, а значит и обучению, в зависимости от того, какую зону коры мы стимулируем.

– Расскажите, пожалуйста, поподробнее, как это происходит.

– Происходит это так. Наиболее распространенный в России аппарат для микрополяризации имеет 6 электродов: 4 анода ( «+» электрод) и 2 катода («-» электрод). Анодная поляризация стимулирует ту или иную зону коры мозга, а катодная, наоборот, ингибирует, успокаивает. Но это, конечно, условно.

Если у нас, например, ребенок с речевыми проблемами, то мы можем поставить анод на зону Брока (речевой центр в коре), ребенку с ДЦП – на моторную зону. При этом такой пациент может быть эмоционально возбудимым – и в этом случае катодом мы станем воздействовать на лимбическую систему, регулирующую эмоции. В этом и заключается смысл поляризации.

Что здесь важно? Во-первых, аппаратура хорошего качества, во-вторых, точно подобранный под индивидуального пациента протокол и педантичное следование ему. К сожалению, во многих медицинских центрах проблемы и с тем и с другим.

Прибор стоит 100 000 рублей (а качественный – не менее 10 000 долларов, но к этому мало кто стремится), при этом протоколы лечения используют стандартные, из методички.

Как правило, берут оттуда первые два и ставят всем пациентам без разбора. И, казалось бы, при минимальных затратах, стоимость терапии для пациентов должна быть невысокой, но с родителей берут огромные деньги – по две-три, а то и четыре и более тысяч за 15-минутный сеанс.

К счастью, метод неинвазивный, вероятность негативной побочки минимальна, но терапия может оказаться неэффективной и при этом очень дорогой. В результате потенциально полезный метод дискредитируется, родители не поведут своего ребенка вторично на ТКМП и расскажут о неудаче другим.

Это очень печально, потому что за границей популярность ТКМП растет: этот метод считается безопасным и дешевым. В США, например, в некоторых медицинских центрах после проведения обследования выдают индивидуальные аппараты, запрограммированные под конкретного пациента, и пациент сам проводит ежедневные сеансы в домашних условиях. Он надевает шапочку, в которой электроды уже расположены определенным образом, и включает аппарат.

Все дело в протоколе

– Вы говорите, что метод безопасен, но иногда приходится читать о том, что у ребенка после сеансов ТКМП наблюдается поведенческий регресс. Многие родители опасаются того, что скрытая судорожная активность мозга, которая нередко присутствует при аутизме, под воздействием токов может перерасти в полномасштабную эпилепсию.

– Теоретически регресс возможен при неправильно подобранном протоколе. Если у пациента какой-то из центров коры мозга уже работает на подавление других центров, а мы станем его стимулировать, то в принципе возможно обострение. Но с таким я пока что не сталкивался.

Что касается эпилепсии, то ее даже лечат микрополяризацией, ставя катод на эпилептический фокус. Мы пока что так не делали, но неоднократно во время сеансов снимали электроэнцефалограмму, и не наблюдали при этом эпи-активности.

Мы у себя в клинике придаем большое значение безопасности. Знаете, что забавно?

Те, кто относится к ТКМП подозрительно, часто говорят нам: «Экспериментируете на детях?! Вы свои методики сначала на себе опробуйте!»

Они не знают, что буквально этим мы и занимаемся! Любое оборудование проверяем сначала на себе. Вот, например, мой коллега на днях решил посмотреть, что будет, если дать на катод предельную силу тока, механически давить и полностью высушить электропроводный гель – и получил-таки легкий ожег кожи головы, но никакого негативного влияния на собственный мозг не обнаружил.

Мы никогда не начинаем лечения, если ребенок не прошел тщательного обследования. Если мама привела к нам в клинику ребенка без ЭЭГ, мы делаем это исследование на месте бесплатно. Составляя протокол, мы учитываем все особенности и проблемы пациента, стараемся сделать терапию максимально прицельной.

В ТКМП всегда есть новое – новые протоколы, новое оборудование. Тот прибор американского производства, который мы начинаем использовать сейчас, имеет 5 электродов: 4 одного знака и 1 другого. Это позволяет более точно сфокусировать действие тока и увеличивает глубину проникновения.

Еще одна характеристика аппарата – это система Limited Total Energy, которая не дает превысить максимально допустимую силу тока, а также система «параболического» нарастания силы тока, которая обеспечивает равномерное ее увеличение, без скачков.

Еще я бы обратил внимание родителей вот на что. Специалист выставляет на приборе силу тока, но мы не можем быть уверены в том, каково сопротивление, поэтому реальная сила тока, идущего в мозг, нам неизвестна.

Для того, чтобы сопротивление было постоянным, из-под губки под электродом должна постоянно течь вода. Наши лаборантки регулярно поливают губку соляным раствором из водяного пистолета, это обеспечивает постоянную силу тока. Родителям стоит это знать и смотреть, следят ли за этим в том центре, куда они водят ребенка на процедуры.

– Это ценный совет. Что еще следует учесть родителям, решившим попробовать со своими детьми транскраниальную микрополяризацию?

– Вот что самое главное: необходимо понимать, что ТКМП сама по себе не лечит. Совершенно бесполезно проходить сеансы микрополяризации, а после этого сидеть в темной комнате.

Для ребенка с когнитивными проблемами параллельно с сеансами нужны развивающие занятия, для ребенка с ДЦП – физические упражнения. Только в этом случае мы увидим прогресс в развитии когнитивных или моторных функций.

Представьте, что аутичный ребенок получил 1000 часов поведенческой терапии (АВА), а микрополяризация усилила эффект этих занятий на 20%, да хотя бы даже на 5% – это будет большой прогресс в развитии.

Сейчас уже доступны портативные приборы, позволяющие совмещать сеанс микрополяризации непосредственно с обучением или с физическими упражнениями. Например, при упражнениях на вестибулярный аппарат электрод можно поставить на мозжечок, который отвечает за его функционирование.

Некоторые родители аутичных детей ошибочно полагают, что та или иная терапия вылечит аутизм, и с такими же надеждами приводят ребенка на ТКМП. Вылечить аутизм транскраниальной микрополяризацией невозможно, но можно помочь ему преодолеть конкретные дефициты: недостаток речи, дискоординацию движений, гипервозбудимость.

– А в преодолении дефицитов вы видите результаты?

– Да, вижу. В месяц через нашу клинику проходит до 200 пациентов, многие из них достаточно тяжелые. 140-150 из них получают сеансы микрополяризации и на выходе мы видим положительные сдвиги.

Должен признать, однако, что есть проблема с объективизацией результата. Для того, чтобы провести методически грамотное исследование, нужно примерно полгода, а также нужны экспериментальная и контрольная группы детей. Контрольная группа для сравнения будет получать плацебо-терапию, и это не очень хорошо.

Мы долго не решались на это, однако в марте нынешнего года такое исследование все-таки начнется. Мы набираем для него аутичных детей в возрасте от 3,5 до 6,5 лет. После окончания исследования мы проведем реальную терапию для детей из группы плацебо.

Мы стараемся быть объективными, ценим критику и отрицательный результат: когда видим, что что-то не работает, мы не считаем ошибкой пробу, и само собой эти исследования бесплатны для пациентов.

К сожалению, у нас в стране в научном сообществе отрицательный результат не в цене, но ведь если мы не получили того, к чему стремились – это тоже результат, это говорит об ошибочности предположения. Значит, его можно отмести и двигаться дальше.

Именно так происходит с зарубежными исследованиями: научная группа получила грант, проверила гипотезу, она не подтвердилась, выводы публикуют. Ни грантодатель, ни научное сообщество не имеют претензий к исследовательской группе. У нас же ценится только результат положительный.

Врачи должны знать не только русский язык

– У меня сложилось впечатление, что в мире проводится очень много исследований транскраниальной микрополяризации. Во всяком случае, в электронных медицинских базах данных огромное количество статей по теме американских, итальянских, немецких, австралийских, бразильских ученых…

– Да, это так. И тем, кто занимается этим методом необходимо быть в курсе этих изысканий.

Огорчительно то, что среднестатистический врач в России не знает английского языка и не читает современных исследований. Это совершенно недопустимо, особенно для тех, кто занимается новыми прогрессивными методами.

Современный профессиональный стандарт требует от врача знания языка и современной медицинской литературы. Впрочем, почему современный? Вспомним Булгакова: его земский врач владел языками и имел библиотеку книг по медицине на немецком.

Почему наша клиника начала заниматься транскраниальной поляризацией только с 2010 года, хотя методика эта гораздо старше? Да потому что до этого времени отсутствовала достаточная научная база. До 2008 года были опубликованы некоторые российские исследования, но они не соответствовали научным стандартам, а на Западе публиковалось лишь 2-3 работы в год по данной теме. Только к 2010 году была накоплена достаточная критическая масса научных работ, позволившая обоснованно применять метод.

Хочу сказать доброе слово о российском враче-реабилитологе Илье Александровиче Никитине, который сейчас руководит реабилитационным центром в Берлине. Этот человек создал в России научную базу транскраниальной поляризации. Он проработал порядка 1000 научных статей и отфильтровал самые важные для тех врачей, которые собираются заниматься этим методом.

Но никогда невозможно сказать, что необходимые знания получены, теперь можно работать не отвлекаясь. Наука не стоит на месте. В январе 2017 года прошла конференция по неинвазивной стимуляции мозга в Нью-Йорке, и это сотни докладов, которые нужно просмотреть, выбрать 20-30 самых актуальные и изучить их.

В планах – международная конференция в Барселоне весной, на которой я собираюсь выступать с постерным докладом об индивидуальном подходе в терапии детей с аутизмом. Ну и, конечно же, надеюсь услышать от коллег много нового и полезного для нашей будущей работы.