«Много лет назад я – молодой, самоуверенный парень – познакомился с Нютой Федермессер и сказал ей: мы открываем фонд, будем брать деньги только у хороших людей, – говорит Митя Алешковский (признан в РФ иноагентом), председатель совета БФ «Нужна помощь» (признан в РФ иноагентом). – Она ответила: знаете, Митя, если мне дают деньги и не просят ничего взамен, то я возьму эти деньги не думая. Я знаю, что точно потрачу их лучше. Этот разговор перевернул мою жизнь – я понял, что Нюта права».
Заберите свои миллионы
Об этическом регулировании своей деятельности на юридическом уровне мировые НКО впервые задумались в середине прошлого века – в 1956 году был принят Международный этический кодекс «Международной ассоциации юристов». В 1994 году этический кодекс был разработан для Международного движения Красного Креста и Полумесяца и НКО, оказывающих помощь в случае стихийных бедствий (International Red Cross and Red Crescent Movement and NGOs in Disaster Relief). Сегодня тысячи НКО создают собственные этические кодексы, которые регулируют их внутреннюю жизнь и взаимоотношения с внешним миром.
Для зарубежных НКО игнорировать «недостойные» деньги по этическим соображениям – практически повсеместная норма. Только в этом году случилось несколько резонансных отказов. Миланский «Ла Скала» в начале этого года вернул 3 млн евро, пожертвованные театру властями Саудовской Аравии. Решение было принято в связи со зверским убийством репортера Джамаля Хашогги саудовскими спецслужбами.
Весной 2019 года лондонская Национальная портретная галерея не приняла грант в размере 1 млн фунтов от наследников знаменитой династии Саклеров. Бизнесмены производят обезболивающий препарат Оксиконтин, который вызвал в США «опиоидную эпидемию» и гибель более 200 тыс. человек от передозировки. В течение долгих лет Саклеры позиционировали Оксиконтин как безвредный препарат, но сегодня об опасном лекарстве узнал весь мир. Вслед за галереей от пожертвований Саклеров отказалист лондонская Тейт, нью-йоркский Музей Соломона Гуггенхайма. А в парижском Лувре даже были скрыты указатели, которые помогали посетителям найти музейное крыло «имени Саклеров».
Ксавье Эммануэлли, соучредитель «Врачей без границ», создатель службы срочной помощи бездомным Samu social и экс-министр Франции, сказал в интервью Милосердие.RU:
– Музей поступил правильно. Я бы предпочел закрыть свою некоммерческую организацию, чем взять такие деньги. Точно так же я бы никогда не принял денежное пожертвование от человека, который торгует оружием. Невозможно совместить, у нас разные цели, разное видение. Ты же берешь деньги с каким-то смыслом, а не просто так. Видимо, у меня это на уровне автоматической реакции, так что никто и не пытался предлагать. Вам разве выбор здесь не кажется очевидным? Я прежде всего медик, поэтому для меня это легкий, однозначный выбор – с музеем и с оружием.
«Для нас деньги пахнут»
Во Всемирном фонде дикой природы (WWF) (признан в РФ нежелательной организацией и иноагентом) с политическими и религиозными организациями не сотрудничают, а отношения с бизнесом жестко регламентированы. Работники фонда руководствуются двумя списками компаний – «черным» и «серым», они зафиксированы в документе «Корпоративное партнерство». Сотрудничество в любой форме запрещено с бизнесом из «черного» списка: это производство вооружения и табачной продукции, порнография, ядерная энергетика, тестирование продукции на животных, добыча угля и энергогенерация на угле.
Также WWF запрещены любые финансовые взаимоотношения с нефтегазовыми компаниями, однако возможно партнерство в других формах, рассказывает Михаил Бабенко, директор программы «Зеленая экономика» WWF России. Компании достаточно иметь больше 10% активов в одном из перечисленных секторов – и она автоматически попадает в список.
В «серый» список входят большие ГЭС, производство автомобилей и самолетов, крупный агробизнес и продавцы сельхозпродукции, добывающая промышленность (кроме нефти, газа, угля), нефтехимия, судоходство, промышленное рыболовство и крупные трейдеры. С представителями этого сектора WWF сотрудничает выборочно, после консультации с коллегами из разных стран и на условиях так называемого трансформирующего партнерства. Принимая деньги, WWF вместе с компанией-жертвователем проводит мероприятия, которые повышают экологическую ответственность этой компании или снижают ее экологическое воздействие на окружающую среду.
«Черный» и «серый» списки действуют для всех офисов WWF, несмотря на то, что фонд – не международная компания, а сеть национальных некоммерческих организаций. Они создаются и работают по принципу, напоминающему франчайзинг: если местное НКО соответствует определенным критериям, то может работать под брендом WWF, отмечает Бабенко. «Так что мы – стопроцентная российская НКО, – говорит Михаил. – Но в работе должны соблюдать некоторые общие обязательные правила и принципы. И для нас деньги пахнут».
Под запретом – политический пиар
Митя Алешковский уверен, что самое важное – не «запах» денег, а потребности благополучателя. «За рубежом вопросы выживания стоят не столь остро, как в России – там другой уровень социальной проблематики. Мы находимся в состоянии тяжелейшего социального кризиса: здесь десяткам, сотням тысяч людей нечего есть, не во что одеться, нечем лечиться. Многие просто не знают, как выжить. В такой ситуации неэтично отказываться от помощи. Это подлая, низкая позиция», – убежден Алешковский.
«У нас нет списка компаний, у которых мы не берем деньги», – говорит Григорий Свердлин (признан в РФ иноагентом) , директор благотворительной организации «Ночлежка». Каждый конкретный случай пожертвований от бизнеса в «Ночлежке» рассматривают индивидуально. Например, предложения от производителей алкоголя или табачных изделий здесь будут рассматривать весьма тщательно. Особенно, если оно сопровождается требованием провести рекламные или PR-акции. «В теории я могу представить совместную кампанию даже с алкогольным брендом – вопрос в том, что это за кампания, – говорит Григорий. – Если она будет способствовать алкоголизации населения – мы однозначно пас. Если кампания направлена на ответственное потребление алкоголя или проходит под лозунгом «Ребята, не пейте, если вы за рулем», то почему бы и нет».
Единственное жесткое ограничение – политические партии. «Ночлежка» вне политики, и не будет проводить никаких фандрайзинговых кампаний совместно с политической партией. Но если какая-то партия просто захочет пожертвовать деньги, не сопровождая это пиаром, то было бы странным эти деньги не взять, отмечает Свердлин.
«К нам обращаются многие политические партии, которые хотят сделать пиар за счёт благотворительности», – говорит Инна Образцова, руководитель PR-службы фонда «Созидание». В таких случаях фонд предлагает им принять участие в добрых делах не от лица партии, а как частным лицам.
«Сегодня многим известным фондам жертвуют политики с сомнительной репутацией или криминальные авторитеты – и ничего страшного не происходит!» – говорит Митя Алешковский. – Ни один из этих фондов не стал представлять интересы жертвователей или обелять их. Другое дело – политический пиар. Это проституция. Партии предлагают купить человека – и, конечно, в этих случаях фондам нужно отказываться от сотрудничества».
Добрый поступок нельзя навязывать
Еще одна из немногих причин отказа приема пожертвований – нежелание российских НКО становиться участником благотворительности из-под палки. Такая история произошла в 2012 году: фонд «Кислород», который занимается помощью больным муковисцидозом, не принял деньги от радиостанции «Маяк».
Отказу предшествовал скандал: ведущие одной из развлекательных программ «Маяка» подшучивали в эфире над больными муковисцидозом, и сотрудники фонда «Кислород», а также родители детей, возмущенные их поведением, решили добиться извинений от радиостанции. Руководство «Маяка» признало поведение ведущих некорректным. Кроме того, в приказном порядке вычло определенную сумму у всех сотрудников радиостанции из зарплаты.
«Всего было собрано 800 тыс. рублей, которые «Маяк» предложил детям, больным муковисцидозом, – говорит Майя Сонина, руководитель благотворительного фонда «Кислород». – Я сочла, что это несправедливо по отношению ко всем сотрудникам радио и сообщила, что мы отказываемся от этого пожертвования». Благотворительность должна быть добровольной, а решение руководства «Маяка», продиктованное благими намерениями, настраивало людей против благотворительности, считает Майя.
При этом Сонина подчеркивает, что фонд готов принимать пожертвования от компаний из любой сферы бизнеса: «Мы не откажемся ни от чьих денег. Может быть, когда Бог призовёт, это будет решающим для жертвователя. Об этом судить не нам».
