Опубликованное интервью с анонимным алкоголиком вызвало читательский интерес. Но у нас вопросов только прибавилось. Среди православных людей отношение к Сообществу анонимных алкоголиков и программе «12 шагов» неоднозначное. Мы опубликуем разные мнения специалистов. Начнем со сторонников программы. На вопросы корреспондента «Милосердия.Ru» отвечает председатель правления Христианского общественного благотворительного фонда «Старый свет», психолог Евгений Николаевич ПРОЦЕНКО.
— Евгений Николаевич, вы давно сотрудничаете с Содружеством анонимных алкоголиков?
— История движения анонимных алкоголиков в России с самого начала переплетается с моей профессиональной деятельностью. Первые группы анонимных алкоголиков появились у нас в 1987 году, и в том же году мы с группой сотрудников начали свое знакомство с программой «12 шагов». Вскоре нас пригласили на долгосрочную стажировку американцы. Мы увидели, на чем это основывается, какие методы профессиональной помощи на государственном уровне существуют в Америке в наркологической сфере. Когда вернулись, начали попытки создать что-то подобное и в России. Но еще до поездки в Америку я прочитал книжку «Анонимные алкоголики» и поразился, насколько глубинные формулировки проблемы соответствуют моему восприятию христианства, Православия. И позже я не раз слышал от многих священников и мирян мнение, что эта программа, хотя и родилась на протестантской почве, по сути православная.
–– В чем ее православность, на Ваш взгляд?
— В том, что она отчетливо и требовательно говорит о тех принципах, которые помогают человеку правильно славить Бога, то есть вести непрестанную духовную брань со своей греховной природой.
В основе программы «12 шагов» лежит покаяние. Как известно, покаяние, metanoia (буквально – «перемена разума», «перемена образа мыслей») – это поворот всей человеческой жизни к Богу. Именно такой поворот может происходить у человека, начавшего серьезно работать по «12 шагам».
Начиная с самого первого шага этой программы, покаяние – совершенно необходимое условие (и, одновременно, результат) такой работы. Без покаяния невозможно принять свое бессилие, увидеть неуправляемость своей жизни (первый шаг). Без покаяния нельзя почувствовать, «что лишь Сила, более могущественная, чем наша собственная, может вернуть нам здравомыслие» (второй шаг). Не начав каяться, человек никогда не сможет вполне искренне попросить у Бога помощи, не сможет до конца «вверить ему свою волю и свою жизнь» (третий шаг). Четвертый шаг – это тщательнейший анализ всей своей прошлой жизни, даже самых темных ее сторон, это непредвзятая оценка всех совершенных поступков. Пятый шаг в психологическом смысле представляет собой прямой аналог исповеди. Шестой и седьмой шаги – это непосредственное обращение к Богу с просьбой об очищении, избавлении от грехов. Восьмой и девятый — возрождение действовавшего в раннехристианских общинах принципа «restitutio» – компенсации причиненного вреда с целью восстановить нарушенные дурным поступком взаимоотношения с другими людьми. Десятый шаг вводит покаяние в повседневную жизнь человека, одиннадцатый говорит о необходимости путем упорной молитвы постигать волю Бога в отношении себя (отказываясь, таким образом, от своеволия), а также об обращении к Богу как источнику сил для выполнения Его воли. И, наконец, двенадцатый шаг также включает в себя покаяние: неся другим людям весть о своем выздоровлении, человек рассказывает им обо всем своем прошлом, естественно, выражая свое отношение к нему.
Для очень многих людей программа «12 шагов» стала ступенью на пути к Богу и Церкви. Именно в этом, по-видимому, кроется причина высокой эффективности построенных на основе программы терапевтических подходов. Это не терапия в традиционном смысле, а новый образ жизни, упорядочение и своеобразная конкретизация (применительно к решению частных вопросов) основ христианской общинной жизни, реальная практика истинной соборности.
Эта программа помогает человеку не уходить в сектантство, в другую зависимость, не прятаться от решения проблем, а начинать их решать. И решать в русле христианства, а не скатываясь в оккультизм, мистику, что, увы, нередко происходит с людьми, не имеющими столь четких ориентиров в своих духовных исканиях или не способными правильно воспринять многие из тех принципов, о которых говорит нам Церковь.
— Но если кто-то не хочет решать проблему в религиозном духе, а хочет просто бросить пить, чтобы не потерять (или только обрести) семью и работу? А ему со второго шага начинают говорить о «Силе, более могущественной, чем мы»…
— Ему никто ничего не навязывает, но лишь предлагают осмыслить свое состояние и его причины. Человек пришел в полном отчаянии и безнадежности. На первом шаге ему предлагают услышать, признать, что все попытки выйти из своего состояния с помощью кодирования, заговоров, бабок, лекарств оказались бесплодными, понять, что контролировать свое состояние он не может. А дальше уже говорится о том, что некоторые люди решают эту проблему, значит, есть возможность. Какая? «Сила, более могущественная, чем мы». Она еще не названа Богом именно потому, что в группы могут приходить люди разного мировоззрения. Но все они видят примеры реальной помощи, того, что у людей получается с помощью Бога, с помощью группы. К сожалению, сегодня в российских группах анонимных алкоголиков немало людей, которые категорически не принимают Бога, ничего не хотят слышать о Церкви, о христианстве.
— Могут этим людям помочь группы анонимных алкоголиков?
— Помочь просто какое-то время не пить – могут. Но ведь злоупотребление алкоголем – только симптом серьезнейших внутренних проблем человека: личностных, психологических, духовных. Так ведь симптом можно снять и с помощью кодирования или других подобных методов. С их помощью человек бросает пить, но остается наедине со своими нерешенными проблемами, которые нарастают и приводят алкоголика к весьма плачевному внутреннему состоянию. Выхода он не видит. А вот работая в программе «12 шагов» человек как раз и занимается решением (с Божьей помощью) этих внутренних проблем.
— Большинство собраний групп анонимных алкоголиков закрытые. То есть основные мероприятия проходят без специалистов. Как лично вы участвуете в работе с анонимными алкоголиками?
— В работе самих групп – никак. Я по мере сил и возможностей содействую, во-первых, тому, чтобы эти группы развивались, росли в количестве, во-вторых (а сегодня это уже, пожалуй, во-первых), чтобы они росли в качестве. Чтобы их внутреннее развитие шло не в сторону от Церкви, а, наоборот, в сторону приближения к Церкви, вхождения в Церковь. В этом я вижу одну из своих важнейших задач, но реализовываю их не «руководя» группами (потому что это для программы «12 Шагов» в принципе неприемлемо), а в общении с отдельными участниками групп или наших реабилитационных программ, в консультациях приходящих ко мне с вопросами людей, в лекциях, которые мне приходится читать в различных аудиториях, в своих книгах, статьях и выступлениях – например, таких, как это интервью.
— Почему вы заинтересованы в развитии групп, которым специалисты не нужны?
— Поймите, что группы самопомощи – не панацея, но идеальная система поддержки, в отсутствие которой были бы бесплодны любые усилия специалистов. И именно поэтому я как специалист содействию развитию этой системы. А вначале, конечно, многие алкоголики нуждаются именно в квалифицированной помощи (в интенсивной, профессионально и грамотно организованной реабилитации, а порой – и в медикаментозной помощи, хотя последнее действительно необходимо гораздо реже, чем принято думать). А вот потом им совершенно необходима постоянная, долговременная и доступная система поддержки. И в этом качестве группы Анонимных Алкоголиков, которые есть во многих российских городах (а если нет – для их организации не нужно ничего, кроме желания хотя бы двух-трех «активистов»), и участие в которых совершенно бесплатны. В то же время, хорошо известно, и честные медики это признают, что лечить алкоголизм (да и наркоманию) в больнице невозможно. С помощью лекарств можно быстро и качественно помочь организму выйти из состоянии интоксикации. А вот назначать меняющие психологическое состояние человека таблетки, чтобы больному не хотелось выпить… Алкоголизм и наркомания – химическая зависимость, то есть зависимость от веществ, меняющих сознание. Абсурдно лечить ее подобным – веществами, меняющими сознание.
— В то время как вы и некоторые священники утверждаете, что это по своей сути христианская программа, другие священники и миряне так же уверены в ее сектантской сути. Об этом судить не журналисту, но меня настораживает поверхностность брошюр анонимных алкоголиков, которые я читал. Некая психотерапевтическая массовая культура.
— Я слышал обвинения в сектантстве, но никогда не встречал убедительных аргументов такой точки зрения. К тому же, большинство обычно приводимых аргументов свидетельствуют о весьма поверхностном и основанном, большей частью, на вымысле, а не реальных фактах, знакомстве их авторов с критикуемым материалом. Те же, кто действительно всерьез знакомился с программой «12 шагов» – например, известный сектовед Александр Леонидович Дворкин – вполне авторитетно заявляют, что это движение – отнюдь не секта. И насчет массовой культуры не могу с вами согласиться. Наоборот, мне очевиден высочайший уровень требовательности этих шагов, постоянное напоминание об идеалах, к которым следует стремиться. И неслучайно, например, протоиерей Евгений Генинг, много лет работавший в этой тематике, обратил внимание именно на то, что чистота этих принципов качественно православна.
— Давайте возьмем девятый шаг: «Лично возмещали причиненный этим людям (которым причинили зло) ущерб, где только возможно, кроме тех случаев, когда это могло повредить им или кому-либо другому». Вы видите здесь высокую требовательность, а мне этот шаг кажется утопией. О чем я и говорил своему собеседнику, и он меня не переубедил.
— В некотором смысле это, конечно, идеал, потому что далеко не каждый ущерб можно возместить в принципе. Но здесь еще вопрос перевода. Смысл оригинала относится к восстановлению отношений, готовности восстановить отношения тогда, когда это не вредит тем людям или кому-либо другому. И это как раз христианское отношение к людям.
— В том же интервью мой собеседник говорил, что группы надо посещать всю жизнь, иначе неизбежен срыв. Это его личное мнение или вы тоже так считаете?
— Я считаю, что если человек подошел к необходимости решать эту проблему, он должен будет решать ее всю жизнь. Это проблема духовного становления, над которой он задумался именно потому, что у него возникла алкогольная зависимость, благодаря ей. И поэтому некоторые даже говорят на собраниях: я счастлив, что я алкоголик. Повторяю, алкоголизм и наркомания – симптом серьезнейших внутренних проблем, которые решаются не мгновенно, а всю жизнь. И рекомендация постоянно ходить на группы напоминает алкоголику о необходимости постоянной внутренней работы. На группах ведь говорят не только о том, как не выпить первую рюмку (хотя и это важно), но также, например, о честности, смирении, гордости, послушании, служении.
— Замечательные темы. Но если человек начал исповедоваться и причащаться, нашел духовника, почему ему всё равно необходимо ходить на группы?
— Потому что происходящее на группах и в связи с группами – это часть того, что когда-то было Церковью в более глубоком понимании. Сегодня далеко не в каждом приходе у верующих есть возможность регулярно, искренне и глубоко общаться друг с другом, соучаствовать в служении ближним, совместно делать добрые дела – то есть, по сути, возможность по-настоящему участвовать в литургии как общем деле (ведь именно так переводится это слово). Если же все это отсутствует (а то и вообще считается ненужными и вредными протестантскими измышлениями), христианство зачастую превращается в полумагическую процедуру: в воскресенье пришел, службу отстоял, к Чаше подошел, и больше мне ничего не надо, всё остальное за меня сделает Бог.
— Но главное духовное лекарство мы получаем именно в церковных таинствах!
— Да, конечно, но ведь это не значит, что, приняв лекарство, мы окончательно и бесповоротно выздоровели. Не для того ли мы получаем это лекарство, чтобы в процессе духовного выздоровления начать и продолжать выздоравливать и во всех других сферах своей личности, видеть все больше своих проблем и задумываться об их решении? Конечно, причастие Святых Христовых Таин – это главное, что составляет цель и смысл нашей церковной жизни, но ведь это вовсе не значит, что, получая помощь от Бога, человек может отказаться от собственных внутренних усилий.
— И все же повторю свой вопрос. Вы как специалист разделяете мнение, что алкоголик, осознавший свою болезнь, начавший заниматься по программе «12 шагов», должен быть так или иначе связан с группами анонимных алкоголиков до конца жизни, даже если он 10 лет не пьет?
— Через 10 лет могут быть срывы и через 20. И они проходят гораздо болезненней, чем первые запои. Надо постоянно продолжать внутреннюю работу. Сумеет человек найти поддержку этой работе в Церкви — очень хорошо, но ведь, к сожалению, так бывает далеко не всегда.
— Так внутренняя работа в чем заключается: помнить о своей проблеме или посещать группы?
— Внутренняя работа – это работа со своими глубокими, часто поначалу не осознаваемыми глубинными проблемами, которые, собственно, и являются причинами употребления человеком алкоголя или наркотиков. Проблемы эти возникают в жизни человека по мере его общения и взаимодействия с другими людьми, а значит – и решаться могут только во взаимодействии с другими, причем взаимодействии неформальном, открытом и искреннем. Группы – прекрасный, специально для этой цели созданный инструмент такого взаимодействия.
— А вот есть мнение, что люди становятся зависимыми от групп, не могут социально адаптироваться.
— Неправда, это помощь в социальной адаптации и, если угодно, в воцерковлении. Но последнее зависит от того, сотрудничает Церковь с группами или нет. Не будет Церковь участвовать, группы всё равно будут существовать, но люди из них будут идти не в храмы, а в секты. И само сообщество будет становиться всё более сектантским образованием. Потому что это духовный детский сад. А из детского сада люди вырастают, и какими они становятся дальше, зависит от того, каковы их жизненные ориентиры и ценности, которые могут изменяться в течение всей жизни, но закладываются в самом раннем детстве.
— Но из детского сада люди вырастают и больше туда не ходят. (За исключением тех, кто там работает). Почему же воцерковляясь, то есть взрослея духовно, нужно продолжать ходить в «духовный детский сад»?
— Плохо, если взрослые забывают, что сами были детьми. Если взрослый человек не способен расслабиться и включиться в какую-то игру, значит, у него глубокие психологические проблемы. Если же говорить всерьез, то программа «12 шагов» является попыткой, и, на мой взгляд, весьма успешной, наметить четкие ориентиры для христианской жизни, а учиться жить этой жизнью – задача, которая не решается одномоментно. Чем больше человек приближается к Богу в своем духовном росте, тем больше видит своих проблем, с которыми ему надо работать. И практика показывает, что программа «12 шагов» является замечательным вспомогательным средством для такой работы. Об этом свидетельствует опыт множества российских и зарубежных христиан, в том числе священнослужителей, которые, приступив к решению своих проблем (не обязательно алкогольных) с помощью «12 шагов», говорили о том, что их вера благодаря этому стала значительно глубже и осознаннее.
— Для того чтобы работать с человеческим горем, надо иметь крепкую нервную систему. Например, в хосписах люди выдерживают по 2-3 года. У алкоголиков психика заведомо ослаблена. Неужели им полезно продолжать «вариться» в этом горе?
— Так это же для них помощь. Вы походите на открытые собрания и попытайтесь вникнуть в их атмосферу и смысл. При том, что на группы ходят разные люди, в разных группах можно выделить разные тенденции (и не все я считаю позитивными с точки зрения выздоровления и с точки зрения христианства), но в целом, если вам удастся уловить дух, вы поймете, что это не нагрузка для тех, кто туда ходит, а, наоборот, помощь.
— Знаете ли вы, сколько примерно процентов анонимных алкоголиков воцерковляется?
— Я вижу много проблем, и проблем серьезных, в московском движении анонимных алкоголиков, но, несмотря на это, думаю, примерно половина из них осмысленно приходят в Церковь. А в тех (пока немногих) группах, где работа с первого дня ведется на осознанно христианских, православных началах, или же в христианских реабилитационных программах (например, в нашей программе «Старый Свет»), воцерковляются практически сто процентов участников.
— Но не является ли для них и после воцерковления участие в группах значимей церковной жизни?
— Нет. Кто-то уходит из этих групп. К сожалению! Забывая про группы, забывают про внутреннюю работу. Очень много участников групп анонимных алкоголиков стали членами Церкви, но множество пришедших в группы людей были воцерковлены (а некоторые даже имели священный сан) и прежде – и это не помогало им оставаться трезвыми. И отчетливо видно, что у тех страдающих алкоголизмом людей, кто не сохраняет контактов с группами (а значит, нечасто вспоминает о необходимости непрестанной внутренней работы) нарастают личностные проблемы, усиливаются внутренние негативные процессы. Мы стараемся их об этом предупреждать. Ведь очевидно, что для полноценного участия человека в литургии и для настоящей наполненности его жизни, помимо посещения храма, чтения молитв и общения с духовником нужны и другие вещи, которые в Церкви были, но сейчас возрождаются медленно и, к сожалению, не очень широко. Прежде всего, нужна христианская община, общность, которая, по сути, и является Церковью. И группы анонимных алкоголиков – средство, содействующее развитию общинности, средство, которое, на мой взгляд, побуждает человека все полнее участвовать в жизни Церкви и помогать ее возрождению.
Беседовал Леонид ВИНОГРАДОВ
