— Добрый вечер, дорогие братья и сестры, мы продолжаем цикл передач о приходской общине. У микрофона протоиерей Аркадий Шатов. В нашей сегодняшней передаче мы услышим рассказ о том, как помогают в больнице православные христиане. Хотелось бы сегодня ответить на письмо, которое я получил, с просьбой найти невесту.
Кроме того, у нас сегодня в гостях Наталья Александровна Осипова, она закончила филологический факультет МГУ в 1998 году, затем работала 7 лет воспитателем в детском доме, и 7 лет преподает литературу в православной гимназии. Наталья Александровна одна из тех, кто в церковной общине занимается организацией молодежных встреч. Добрый вечер, Наталья Александровна.
— Здравствуйте.
–– Скажите, как вы думаете, в каждом ли приходе нужно организовывать такие встречи для молодых людей? А если таких людей мало?
–Нужно, наверное, в каждом храме, где есть молодые люди. Именно для того, чтобы молодежи было больше.
— А почему так? Почему не нужны встречи для старых людей или для пожилых? Почему обязательно для молодых?
— Молодые люди — это больше люди действия, а не созерцания. Им просто скучно, если прежде всего нет какой-то деятельности, в которой они могут принимать участие. Сейчас в храм приходит очень много молодых людей с нецерковным прошлым. У них нет круга православного общения, а общаться лучше всего, делая вместе какое-то дело.
— Кого вы считаете молодежью? А если приходит не молодежь? Тогда как быть?
— Если приходит не молодежь, это интересно, слава Богу.
— Мне одна женщина как раз сегодня сказала: я завидую молодым людям, что у них так много всего интересного, а я чувствую, что уже к этому отношения не имею. Могут ли люди в возрасте тоже участвовать в ваших встречах? Хорошо ли так делить людей на молодежь и не молодежь?
— Это естественное, наверное, разделение. У нас молодежью традиционно считаются люди от 17 до 30, не семейные. Потому что когда у человека появляется семья, его интересы переходят, скорее всего, в планы воспитания детей, да и уже некогда ходить на такие встречи. А после какого-то возраста у человека естественно возникают другие интересы. Ему не так интересно куда-то идти, встречаться, ехать, собираться на вокзале, организовывать что-то. Может быть им лучше помолиться, почитать что-то.
–– Известны вам, Наталья Александровна, такие приходы, где организуются молодежные встречи, можно их перечислить?
— Это Николо-Кузнецкий храм, храм Царевича Димитрия.
— Можно я добавлю. Оптинское подворье…
— На Крутицком подворье, по-моему, происходят такие встречи…
— Наверное, в Даниловом монастыре, там есть целый центр, который занимается молодежью по благословению Патриарха, Патриарший центр. По-моему, на подворье Троице-Сергиевой лавры тоже проводятся молодежные встречи. Наталья Александровна, а как эти встречи проходят? Удается ли организовать общение между людьми? Ведь, наверное, молодым людям важно не просто прослушать какую-то лекцию или посмотреть какой-то фильм, послушать концерт, а важно пообщаться, познакомиться друг с другом.
— В нашем приходе такие встречи обычно заканчиваются чаепитием и совместным обсуждением темы. А самое главное — мы стараемся выбирать интересного собеседника.
–Вы можете рассказать о самых интересных встречах?
— Для меня самыми интересными были встречи с отцом Сергием Правдолюбовым, который рассказывал о своей семье, и с отцом Владимиром Воробьевым… Отец Сергий рассказывал о святых в своей семье. Да и мы к этой встрече готовились старательно. Мы знали, о чем будет рассказывать о.Сергий и неожиданно для него подготовили слайд-материалы с фотографиями его родственников. Когда он начал рассказывать, на экране появились фотографии его родных. Это было очень неожиданно для него, очень оживило встречу и помогло людям лучше воспринимать такую духовную информацию. После этого слайд-фильмы стали очень модны в нашем приходе, и сейчас эта деятельность постоянно расширяется.
Отец Владимиром тоже приезжал со слайд-материалами. Он и сам интересная личность, да еще рассказывал об отце Всеволоде Шпиллере.
Еще была очень большая встреча с режиссером фильма «Возвращение» Андреем Звягинцевым. Был просмотр фильма, а потом разговор с режиссером.
— И часто у вас бывают такие просмотры?
— Это был один такой просмотр. Он вызвал очень большой резонанс, режиссера буквально завалили вопросами, встреча после фильма продолжалась около полутора-двух часов, разошлись уже ближе к ночи.
— А как же общение на вечерах происходит? Ведь наша современная молодежь, мне кажется, не всегда умеет общаться: девушки стесняются, молодые люди тоже не всегда бывают достаточно активными. Молодежь, которая участвует в этих встречах, как-то помогает в их организации?
— Конечно. Лучшая форма работы с молодежью — это не делать что-то для молодежи, а делать что-то руками молодежи. Поэтому самая популярная у нас форма работы с молодежью — это миссионерские подходы. Еще устраиваются тематические встречи. Темы выбираются специально интересные для молодой аудитории, в том числе — спорные темы. Если тема и собеседник интересны, это вызывает ответную реакцию, помогает людям раскрыться, больше узнать друг друга. Возникает какой-то круг общения.
— Мне пришло письмо сюда, на «Радонеж» от Зои Филипповны Алырчиковой. Вот если вы нас слышите, Зоя Филипповна, то я отвечу на ваше письмо. Я не всегда могу вовремя отвечать на письмо. Вот это письмо пришло некоторое время назад: «Здравствуйте, отец Аркадий. Пишет вам раба Божья Зоя. У меня к вам такая просьба. У меня есть сын, 23 года, 6 лет жил в скиту, выполнял разные послушания. Теперь благословили в мир, устроился работать на стройку. Ходит у нас в храм Преображения по субботам и воскресеньям. А в наш храм ходят больше всего бабушки, девушек совсем нет. Познакомьте его, пожалуйста, с воцерковленной девушкой для семейной жизни. Но вы обязательно нас пригласите, посмотрите на него, на меня – маму. Можем приехать только по субботам и воскресеньям. Я, его мама, работаю больше 20 лет, в свободное время пою на клиросе. Ждем от вас письмо, вызов на смотрины».
Дорогая Зоя Филипповна, я таких смотрин не устраиваю. А если вы хотите к нам приехать — приезжайте. Но взять на себя ответственность и познакомить его с какой-то девушкой я не могу. Отец Павел Троицкий в одном из писем отцу Дмитрию, о которых мы рассказывали в наших передачах, как-то написал: браки быстро не благословляй, будь очень осторожен и осмотрителен при благословении браков. Я тоже очень боюсь сделать что-то не так. Трудно решиться на то, чтобы даже с кем-то познакомить человека, — я боюсь ответственности. Но приехать и посмотреть наш храм, поучаствовать в каких-то молодежных собраниях, наверное, можно. Вот такие молодежные собрания дают возможность молодым людям, которые хотят найти себе супруга, познакомиться. Наталья Александровна, были ли такие случаи, когда люди познакомились на молодежных таких встречах? Я знаю, что в миссионерских походах такое бывало.
— Мне не известны такие случаи. Но это может помочь сориентироваться и лучше узнать человека.
— Участвуют ли в этих встречах священники, помогают ли они? Нужна ли здесь помощь священника, или молодежь может самостоятельно эти встречи устраивать? Как вы думаете?
— Участие священника может быть не активным: ему не обязательно присутствовать на этой встрече. Но, конечно, священник должен обязательно благословить эту встречу и подробно знать, что там происходит. Потому что без такого участия священника, наверное, такие встречи могут привести к чему-нибудь плохому.
— Я думаю, молодежь должна участвовать и в той работе, которую осуществляет приход. Предлагаю рассказ о такой помощи, которую осуществляют прихожане в больнице.
Рассказ молодой девушки, которая ходила помогать в больницу: На улице морозно и солнечно. Я иду в больницу и думаю — как эти два слова уживаются рядом. От одного веет холодом, хочется укутаться теплее, поднять воротник. Другое — жаркое, летнее, ясное. Вспоминаются пляжи, забитые поджаренными на солнце отдыхающими. Воскресный день. Я иду помогать в больницу, а на душе у меня тоже морозно и солнечно. Чужая боль, чужое страдание совсем незнакомых людей становится твоим. Пробегает мороз по коже, когда вдруг понимаешь, как близко бывает «до» и «после». «До» – это когда ты здоров, бодр, весел и строишь планы на будущее. А «после» – больничная койка, немощь, боль, ощущение беспомощности, пространство как бы сворачивается в капельницу, больничную палату, суетящихся вокруг тебя врачей и медицинских сестер.
Мы, помогающие, приходим в это «после», чтобы, насколько хватает нам тепла нашего сердца, ободрить больных, помочь им хоть чем-то. И на душе становится солнечно, когда видишь, что твое присутствие, твой маленький труд ободряет больных, вселяет надежду.
Я переступаю порог неврологического отделения Первой градской больницы. Смогу ли я хоть чуть-чуть, хоть самую малость, внести в эти палаты немного тепла, заботы, отблеска этого морозного и солнечного утра. Мне так хочется быть нужной этим людям.
Практически все волонтеры выполняют в больнице работу, не связанную со своей специальностью. Совсем неожиданно пригодилось умение стричь. Хотя по профессии я не парикмахер. Я подхожу к больному, у которого парализована вся левая часть тела. На меня смотрит черный, живой, искрящийся правый глаз. Больному за 60, но я чувствую в нем какую-то необыкновенную внутреннюю силу. Он подбадривает меня, шутит. Когда я подстригла его, лежащего и с трудом поворачивающего голову — он был счастлив. Копна его сбившихся от постоянного лежания волос валялась на полу. Голове стало легче, и он весело принялся строить планы на будущее. А мне вдруг вспомнилась одна встреча, которая потрясла меня несколько лет назад в начале моей волонтерской деятельности.
Я обходила палаты неврологического отделения, спрашивая, кого подстричь. Некоторые больные интересовались, сколько это стоит. А, узнав, что бесплатно, реагировали по-разному. Как ярко иногда выявляются характеры на какой-нибудь мелочи. Подхожу я к постели больного, который изъявил желание подстричься. Он лежал под одеялом, и я спросила, может ли он сидеть. «Если вы мне поможете, то я смогу», – ответил он весело и, как мне показалось, излишне игриво. Я приготовилась приподнять больного, откинула одеяло и остолбенела. Кокетливый мужчина был без обеих ног и без рук. Всеми силами я пыталась скрыть свое замешательство. Потянув его, такого легкого, к спинке кровати, я приготовилась к работе, но волнение мешало мне сосредоточиться. 30 минут длилась стрижка. За это время человек открывал себя. Какое же удивление, восхищение вызвал у меня этот больной — доброжелательный, светлый, с легким чувством юмора. Моя скованность ушла куда-то, мне не хотелось заканчивать работу, жаль было расставаться с ним. Этот человек калека, перенесший инсульт, был полон жизни. В нем не было угрюмости, озлобления на всех окружающих, что часто встречается у больных людей. Он шутил, подбадривая соседей по палате, и был, казалось, всеобщим любимцем.
Я шла домой и думала об этой встрече. О том, что с руками и ногами, здоровые, мы так часто сетуем на судьбу, унываем, робщем по каждому поводу, возводя свое горюшко в разряд великих бед. Мои проблемы показались мне такими бледными, мелкими. Я как будто окунулась в святой источник. Сначала страшно и холодно, а окунешься, выйдешь — жарко и такая радость, не передать. Больные учат нас, сами не зная того, побеждать многие наши страсти, очищают нас своими страданиями, согревают наши замерзающее души.
Морозно и солнечно. Хрустит снег под ногами. Я возвращаюсь домой. Слава Тебе, Боже, за те уроки, которые ты преподносишь нам.
— Я хотел бы спросить Наталью Александровну: молодые люди, которые бывают на ваших встречах, может быть, тоже ходят помогать в больницу, что-то еще делают? Я слышал, у вас была замечательная инициатива — устраивать молодежную мойку посуды? Эта инициатива, правда, уже благополучно закончилась, насколько я знаю, но дала она что-то вам и тем людям, которые в этом участвовали?
— Молодежь в больницу ходит. Еще у нас был такой опыт: когда были взрывы в московском метро, мы водили девочек десятиклассниц в больницу, в отделение, в котором находились люди, пострадавшие после взрыва. Девочки мыли полы, протирали тумбочки, помогали посильно, такого плана была помощь. Около 15 девочек побывало в больнице, некоторые — не один раз, а после этого захотели вернуться в больницу, чтобы не только помогать людям, пострадавшим в теракте, но и просто в женской неврологии помочь. Это, конечно, очень помогло самим этим девочкам. И не только им, но и всем остальным школьникам. Мне кажется, что это помогает понять, что нужно делать В таких чрезвычайных ситуациях.
— И, кроме того, наверное, учит милосердию, любви, состраданию…
— Конечно, учит милосердию. Но и у тех, кто сам не пошел в больницу, а только был свидетелем того, как эти девочки пошли, вернулись, рассказывали, может быть, услышанное где-то отложится. И в какой-то момент они поймут, что нужно делать, когда кто-то попал в беду.
Что касается молодежной мойки посуды, у нас был такой проект, он существовал три года. Он был рассчитан на молодых людей, которые пришли в храм, но еще не могут найти какого-то круга общения, стесняются поехать в поездку.
— Сколько посуды вы мыли за одну такую мойку?
— Мы мыли посуду за всеми нашими прихожанами. Это два часа мытья для четырех человек. Где-то в час мы обычно заканчивали, потом пили чай с тортом. Бывали иногда аншлаги: по 8 человек приходило. Так много помогающих было не нужно, и мы старались найти им какое-то дело.
— Наталья Александровна, как вы выбираете, кого пригласить на встречу, чтобы было интересно?
— Если хочешь организовать встречу с каким-то интересным собеседником, то, прежде всего, нужно помнить, что цель такой работы — не развлечь молодежь, а привести людей ко Христу. Поэтому собеседник должен помочь слушателям как-то преодолеть еще одну ступенечку в этом направлении. Но при этом он должен быть интересным человеком и уметь хорошо рассказывать.
— Просьбы кого-то пригласить в качестве гостя могут поступать от молодежи? Как вы рассматриваете эти просьбы?
— Мы рассматриваем такие заявки, обсуждаем, насколько этот человек прежде всего отвечает православному мировосприятию. Потому что все происходит в Церкви и те, кто придут на эту встречу, будут слушать этого собеседника как говорящего от лица Церкви. Об этом нужно помнить. И он должен быть интересным человеком. Вот сейчас мы готовим встречу с Валентином Семеновичем Непомнящим. Он верующий человек, глубокий специалист, пушкинист. И умеет рассказывать.
— Насколько глубоко получается обсуждать проблемы? Насколько люди открываются на этих встречах? Или просто сидят по углам, слушают, смотрят?
— Это зависит от того, сумели ли организаторы создать атмосферу доверия. Как правило, люди активны, задают вопросы. Но если нет вопросов, это не значит, что тема неинтересна. Активность может проявляться в другом. Вот, например, отцу Сергию Правдолюбову вопросы практически не задавали, потому что там трудно было задать какой-то вопрос. Но у меня было яркое свидетельство того, что он произвел впечатление на слушателей. Ко мне подошел один молодой человек, который в течение года обещал написать нам главу для одной православной книжки. После этой встречи он вдруг сказал, что он очень хочет написать ту главу, спросил, что нужно сделать для того, чтобы поскорее отдать свой долг.
Вопрос: Грех ли быть суррогатной матерью и хорошо ли пользоваться услугами суррогатной матери?
— Конечно, мои милые, это грех. Конечно это нарушение естественного порядка вещей. Если вы хотите быть матерью приемной, если вы хотите усыновить ребенка — это очень хорошо. Если вы хотите за деньги совершить такую операцию, как-то это нехорошо. Неужели вы этого не чувствуете. Я думаю, что вы это понимаете. А вот помочь сиротам, помочь деткам, у которых родители отсутствуют или лишены родительских прав, конечно, было бы очень важно и нужно.
Я хотел бы спросить Наталью Александровну, вопросы своим гостям вы готовите заранее или молодые люди сами спрашивают?
— Для того, чтобы молодые люди были активны, нужно позволить им задавать вопросы в письменной форме, приготовить заранее листочки и ручки. Некоторые вопросы мы придумываем еще до встречи, и, если активность аудитории минимальная или хочется направить разговор в более нужное русло, мы эти вопросы задаем докладчику.
— Если кто-то захочет устроить подобную встречу у себя в храме, как он должен действовать? Наверное, для этого нужно будет взять благословение у настоятеля, найти какое-то помещение, повесить объявление. Как вы оповещаете о встрече?
— Вывешиваем объявление или еще, по благословению настоятеля, раздаем пригласительные флаеры — на всенощной после помазания.
— Это такая молодежная форма приглашения на такие вечера. Поэтому молодежи она более понятна. А как пригласить интересного докладчика? Ведь, наверное, не все согласятся. С режиссером Звягинцевым, наверное, было трудно договориться?
— Трудно было, но у нас были знакомые, которые помогли. Но, самое главное, мы пишем обращение от лица молодежи, собираем подписи, и с этим письмом и нижайшим поклоном едем к выбранному человеку, просим его назначить любое удобное для него время и подстраиваемся под его график.
— А бывает, что встреча посвящена спорной теме?
— Бывали такие темы — посвященные рок-музыке, например. Но организаторам таких встреч нужно помнить, что приглашая докладчиков, вы должны быть уверены, что они смогут убедить аудиторию в том, что плохо — это плохо, а хорошо — это хорошо.
— Эти встречи вам лично и тем, кто в них участвуют, дают моральное удовлетворение? Чувствуете, что они действительно нужны? Бывает ли после таких встреч хорошо и радостно на душе?
— Бывает, конечно.
— На встречи ходят одни и те же молодые люди или появляются и новые лица?
— Постоянные люди, конечно, есть. Как есть и новые. Как правило, если мы раздаем приглашения на службе, приходят и те люди, которые впервые пришли в наш храм.
— Бывает, что приходят люди нецерковные на эти встречи, в неправославном виде?
— Бывает, но не очень часто. Это могут быть только друзья тех, кто узнал о встрече в храме. Соответственно они знают, в каком виде прийти. И такие люди или быстро меняют свой внешний облик или перестают к нам ходить.
