«В 80-х годах, в деревне Кабицыно Калужской области, хоронили нашу родственницу. По дороге к кладбищу я заметила плакальщицу. Когда понесли гроб, она не просто заплакала, а начала причитать. Полностью не помню, да и разобрать слова было сложно, только отдельные фразы: «На кого ты нас оставляешь…», «Как рано ты уходишь от нас…».
С тех похорон уже прошло больше сорока лет, но я запомнила их на всю жизнь. Ее плач и завывания заставляли плакать даже тех, кто по началу стоял спокойно. Слезы вызывал не сам текст, а то, как она его произносила: было ощущение, что тебе душу разрывает. Мужчины держались до последнего, но я обратила внимание, что именно в тот момент им было тяжелее сдерживать слезы.
Но самое интересное, что, когда гроб погрузили в машину, она уже шла, как ни в чем ни бывало. Как будто это был позыв: нужно проводить покойницу, и плакальщица завела всех. При этом сама она во время причета не плакала по-настоящему, слез не было, но эффект создавался такой, будто она рыдает. Настолько натурально это выглядело», – рассказывает Наталья.
«Несколько месяцев назад хоронили мою подругу, молодую еще женщину, которая скоропостижно скончалась от инфаркта. Остался муж, маленький ребенок. Но на похоронах мы больше всего переживали за ее мать. Большая начальница, настоящая «железная леди» – казалось, она не проронила ни слезинки с момента, когда пришло горестное известие. На прощании ее близкие подруги догадалась – я уж и не знаю, как – поставить рядом с ней женщину из их компании, крайне эмоциональную открытую. Она так громко и искренне плакала, что в конце концов разрыдалась и мать. Было видно, что это принесло ей облегчение», – делится Вероника.
Сегодня плакальщицы остались разве что в глухих северных деревнях, а ритуал городских похорон сильно изменился. Но у людей по-прежнему остается потребность в том, чтобы выражать свои эмоции и получать некое «разрешение на слезы», отношение к которым в современной культуре неодноднозначное.
Мы узнали, кто сегодня берет на себя роль плакальщиц у директора похоронного дома «Журавли» Ильи Болтунова, церемониймейстера похорон Веры Сальниковой, кризисного психолога Ивана Курганского и психолога Елены Аслановой.
«Плакать некогда: ты только начал что-то понимать, а тело уже закопали»
Слезы на похоронах – это не просто проявление эмоций, а естественный и важный способ психики справляться с утратой. Подавление эмоций может привести к осложненному и более длительному гореванию, тогда как открытое выражение чувств помогает прожить боль утраты и двигаться дальше.
«Особенность эмоциональных слез заключается в том, что с ними выходит кортизол, который еще называют гормоном стресса, – объясняет психолог Иван Курганский. – именно поэтому люди буквально начинают чувствовать себя лучше, когда удается выплакаться».
Впрочем, слез может и не быть: случается, что те, кто прощается с умершим, впадают в шоковое состояние. Шок – это защитная реакция психики, позволяющая переживать первый, самый острый этап горевания. В этот момент все эмоции отключаются, и человек не может заплакать, выразить боль, он не испытывает никаких чувств. Появление шока часто связано с тем, как именно мы прощаемся с умершим. В современном ритуале на прощание отводится мало времени – несколько часов, а иногда и меньше. Процесс происходит сумбурно: тело быстро увозят, прощание стремительно завершается, умершего будто просто вычеркнули из реальности. Мозг не успевает «понять», что произошло.
«Раньше с умершим проводили больше время рядом: гроб стоял дома, вокруг него молились, прощались, устраивали ночные бдения. Это давало возможность естественным образом перевести человека из одного статуса в другой, из живого – в мертвого, – комментирует директор похоронного дома «Журавли» Илья Болтунов. – После смерти идет какое-то короткое прощание в морге или на отпевании, семья приезжает, они видят тело, но не успевают уложить все это в своей голове. Плакать некогда: ты только начал что-то понимать, а тело уже забрали, вынесли, закопали или сожгли».
Так появляется ощущение нереальности происходящего, как будто смерть это всего лишь сон. И пока это ощущение сохраняется, эмоции будто замораживаются. Только спустя время, когда на повседневной жизни сказывается отсутствие умершего, реальность догоняет, и процесс горевания происходит с еще большей силой. Вот почему многие сегодня жалуются, что заплакать на похоронах так и не смогли, зато, вернувшись домой, и осознав наконец происшедшее, ревели в голос.
«Не плачет – значит не любил»
Отношение к тем, кто по каким-то причинам не может заплакать на похоронах, и сегодня сложное. С одной стороны, слез стесняются, с другой, те, кто не проявляет эмоций, могут выглядеть подозрительно и стать мишенью для осуждения. Между тем, прямой связи между тем, что чувствует человек, и тем, что он делает, нет, объясняет психолог Елена Асланова. «Плач и скорбь могут быть «со жатыми зубами». Точно также человек может демонстративно плакать и вопить, но при этом вообще не скорбеть и даже радоваться тому, что кто-то умер», – говорит эксперт.
Бывают ситуации и наоборот, когда человек хочет плакать и ему это необходимо, а под давлением общественных норм он не может себе этого позволить. Особенно тяжело в таких ситуациях мужчинам, когда в обществе сохраняется установка, что «настоящий мужчина» не должен давать волю эмоциям и ни в коем случае не должен плакать.
«У нас был такой случай, когда в результате несчастного случая погибла маленькая девочка, на нее упало дерево. В момент смерти присутствовал дедушка. И когда перед прощанием людей еще не было, я зашла в зал (имеется в виду зал для прощаний – Ред.). то увидела его, – вспоминает церемонимейстер похорон Вера Сальникова. – Он пришел за час до прощания и что с ним было, это надо было видеть: он валялся на полу, выл, рыдал. Я поняла, что ему обязательно нужно выплеснуть все. иначе горе просто разорвет его изнутри. Очень рада, что это было до прощания, и у нас было время и возможность для уединения».
По мнению Веры, в таких ситуациях людям может быть необходима профессиональная поддержка и помощь в том, чтобы выразить свое горе. Речь не о психологе – он может понадобиться позже. На церемонии прощания эту роль берет на себя организатор или ведущий похоронной церемонии (церемониймейстер). По сути, это и есть современные плакальщицы. Они не плачут (хотя иногда могут не сдержать слез) и не причитают. Но незаметно делают важное дело.
Не обязательно причитать. Помогают точные слова, музыка, подарки
Организация похорон имеет крайне важное значение при процессе переживания утраты. Грамотно выстроенная прощальная церемония помогает людям осознать случившееся и уменьшить горечь потери. Похоронный ритуал, через слова, музыку или символичные действия, становится спусковым крючком для выражения переживаний.
Опытные организаторы похорон практикуют индивидуальный подход к каждой церемонии. Это достаточно долгая и кропотливая работа, которая требует полной вовлеченности. Перед церемонией организатор проводит длительные беседы с родственниками, узнавая важные детали жизни, интересы, характер, привычки умершего – все то, что составляло его уникальность.
«Когда общаешься с родственниками умершего, спрашиваешь каким он был. Это тяжелый для них вопрос, но часто находятся очень правильные и точные слова, например: «Он был гвоздиком на котором все держалось», «У нее все по полочкам, карточка к карточке». Ты берешь эти фразы, трансформируешь их Например, я произношу: «Когда я готовилась к прощанию, я увидела в глазах близких, что это был такой-то человек». Главное слышать и слушать, когда близкие говорят об умершем», – объясняет церемониймейстер похорон Вера Сальникова.
Помочь вызвать эмоции может подходящая музыка, которая имела значение для покойного или его семьи, особый фильм памяти с фотографиями и видеофрагментами. «Есть ритуалы как музыка и речь, которые провоцируют слезы, а есть ритуалы, которые утешают. Не так давно я начала дарить подарки на похоронах. Мы делали специальные свечи в гипсовых баночках, фигурки ангелов, носовой платок и семена незабудок. Если это свеча, мы говорили: «В самые темные времена зажгите свечу, как знак того, что впереди будет свет». Если это ангел, мы говорили: «Преподносим вам фигурку ангела, как знак того, что ваши близкие становятся вашими ангелами и продолжают вас любить и оберегать». Семена незабудок: «Посадите как воспоминание о жизни человека». Про носовой платок: «Есть время для слез и придет время, когда они закончатся», – делится опытом Вера.
Используя подобные инструменты, церемониймейстер по крупицам создает комфортное и безопасное пространство, позволяющее открыто выражать свои чувства. В случае, если церемониймейстер похорон не запланирован или не учтен в бюджете, похожую роль может выполнять организатор прощания или опытный похоронный агент. «По отзывам семей мы как раз понимаем, что такой подход помогает им правильно пережить горевание. Часто звучат такие фразы: «Мы высказались, вспомнили все, что было важно для умершего», – делится директор похоронного дома «Журавли» Илья Болтунов.
Когда мужчина говорит мужчине, что плакать – это нормально
Когда-то плакальщицы не просто рыдали – они произносили причеты, в которых вспоминали жизнь покойного, его характер и поступки. Традиционный плач разделен на несколько частей: первая – традиционная и неизменная, а далее текст приобретал индивидуальный характер и подстраивался под определенную ситуацию, плакальщица начинала импровизировать.
Помимо текста, большое значение имела техника исполнения. Плакальщицы умело сочетали громкие, мелодичные рыдания с речитативными напевами и голосовыми переливами. Это делало их плач ритмичным и напевным, напоминая жалобную песню, которая только усиливала трагичность.
Современные церемониймейстеры продолжают эту традицию, но уже используя другие инструменты. «Как правило, церемониймейстеры женщины, хотя встречаются и мужчины, но реже. Для меня это перекликается с ролью плакальщицы», – объясняет Вера Сальникова.
Она изучала традицию похоронного плача и однажды даже участвовала в исторической реконструкции – это происходило в рамках профессиональной тематической выставки. Вера говорит, что к плакальщицам обращались не только и не столько собственно за плачем: эти женщины также помогали с организацией похорон, учили родственников, что и как нужно сделать.
«Есть люди, которые хотят плакать, но не могут. Обычно их видно, они ведут себя чуть иначе, могут задержаться у гроба. У таких можно спросить о том, кем для них покойный, что их связывало: таким образом часто получается высвободить эмоции. Помню, один раз я подошла к мужчине. и мы с ним просто обнялись, он мне что-то говорит и начал рыдать. Ты задаешь всего один вопрос, который уже даст возможность выплакаться, если до этого человек не мог этого сделать», – рассказывает церемониймейстер.
С ней согласен директор похоронного дома «Журавли» Илья Болтунов. В его опыте помочь участникам похорон с выражением эмоций может даже бригадир похоронной бригады – просто за счет грамотной организации и своевременных ответов на простые вопросы. «Когда в похоронном доме подходит церемония прощания, мы встречаем людей и с порога четко обозначаем: если вам будет некомфортно на прощании, вы можете выйти в коридор, еще у нас есть комната, где вы можете поплакать, там есть платочки и возможность умыться. Когда мужчинам другой мужик, бригадир, говорит: если что, то вы можете здесь поплакать, они понимают, что плакать нормально, и начинают вести себя более естественно».
Не бояться слез
Сегодня одна из заметных тенденций – стремление к контролю над эмоциями. Общество стало со страхом относиться к громкому, публичному плачу, считая его лишним и неловким. Появился страх показаться слишком эмоциональными.
«Люди боятся чересчур эмоциональных выплесков, думают: вдруг кто-то специально начнет нагнетать. У нас так обычно принято, что если один сильно плачет, то его тут же успокаивают»,– замечает Вера Сальникова.
Бояться плача на похоронах не нужно, считают специалисты. «Плакать желательно, если происходит сильный стресс, чтобы он выходил через слезы. Плач – это сильная эмоция, и на похоронах он зависит от того, насколько человек готов выражать свои эмоции. Есть такое понятие, как уровень стресса, причем его стоит оценивать индивидуально. Но если мы видим, что на похоронах человек не плачет, это не значит, что он не переживает. Это значит, что он не разрешает своим эмоциям выходить наружу», – объясняет психолог Елена Асланова.
Плач во время прощания с умершим – не обычная формальность, а один из главных этапов переживания утраты. Совсем неважно, в традиционной формепроходят похороны, или по современному сценарию, – правильно проведенная церемония прощания играет ключевую роль в том, чтобы горе было пережито, а не оставалось внутри.
«Церемониймейстерами, как и плакальщиками, пойдут работать не многие, это определенный склад характера и психики. Ты даешь выплакаться и даешь утешение. Это работает как интуитивный код, код предков. Я себя считаю плакальщицей. Чувствую, что несмотря на все перемены в нашей жизни я храню традиции и так же провожаю людей в мир иной»,– говорит церемониймейстер Вера Сальникова.
Коллажи Дмитрия ПЕТРОВА
