«Для КТ прислали за мной скорую, а после сказали: «идите домой сами»
– О. Федор, когда вы поняли, что это – оно самое, covid-19?
– Когда сдал тест. Начиналось, как обычная простуда, точнее, как грипп. Чувствовал себя разбитым, болела голова; немного повысилась температура. У меня температура не повышается почти никогда, а тут было 37.
Я сразу пошёл в поликлинику и сдал тест. Это было шестого апреля. То, что тест положительный, стало известно десятого числа. Приехала скорая, записала все мои данные, и с тех пор каждый день звонят врачи – из поликлиники и из какого-то кризисного центра.
Связываются в режиме видеозвонка; «телемедицина» – вот как это называется. Спрашивают, как я себя чувствую, какие у меня «симптомы».
– Когда диагноз подтвердился, что вы почувствовали? Страшно было?
– Да ничего тут страшного нет. Я не кашляю, температура у меня почти не повышалась – максимум, что было, – 37,5.
Размышлений о том, «как же я, балда, заразился», – тоже не было.
В первый день после подтверждения диагноза мне дали подписать много бумаг, – что буду соблюдать карантин, и ещё меня фотографировали. Может, для камер наблюдения – не уверен.
Позавчера вызвали в поликлинику делать КТ; для поездки туда прислали скорую, а обратно сказали: «Идите сами»…
«На КТ у меня нашли лёгкую вирусную пневмонию, которую я никак не ощущаю»
– Какое лечение вам назначили?
– Очень жёсткую терапию. К счастью, выписали её только позавчера и всего на три дня. На КТ у меня нашли лёгкую вирусную пневмонию, которую я, впрочем, никак не ощущаю. В поликлинике выдали препарат, который применяется при терапии ВИЧ, и препарат против малярии.
Всё это отдали бесплатно в пакете прямо на руки. Оказалось, у обоих препаратов очень жёсткие побочки, и я испытал на себе практически всё, что написано в инструкции. И головную боль, и боль во всём теле, тошноту, страшную диарею, повышение температуры. Температуру я, правда, легко сбил парацетамолом.
Семья в эвакуации
– Какие правила безопасности вы соблюдаете дома?
– У меня довольно большая квартира. Я всё время сижу в своей комнате, а выходя из неё, надеваю маску и перчатки. Правда, со мной сейчас только двое детей – двадцати и двадцати четырёх лет. Пока они здоровы.
Когда я заразился, дети ничего не сказали. Весь мир болеет, что тут скажешь.
Но большая часть семьи у меня уже три недели как вывезена в деревню. Они заранее уехали, мы решили, что так будет безопаснее; оказалось, что эта мера была оправдана.
У нас есть дом в такой деревне, где самая настоящая изоляция. Жена иногда ездит за продуктами в ближайший город за пятнадцать километров, но детей с собой не берёт.
«Молись, если можешь»
– Страстная проходит, приближается Пасха, вы не служите. Какие ощущения?
– Прекрасные ощущения.
– Ааааааа…… а ведь Пасха в этот раз у многих будет такой необычной, «домашней», как бы тут настроиться?
– А никак не настроиться. Сиди дома, читай книжки, молись, если можешь. Я вот, например, не всегда могу.
По-моему, большая часть населения нашей страны должна прекрасно помнить, что было тридцать лет назад – никаких Чистых Четвергов, частого причащения. Я прекрасно это помню – и тридцать, и сорок лет назад.
Тогда на Пасху вообще никого не причащали. И никто от своего «праведного христианского гнева» не развалился. И вдруг в последние годы мы стали все настолько «православными».
Понимаете, это болезнь роста, «комплекс неофита», ещё не изжитый нашим обществом. Вот греки, у которых церковная традиция вообще не прерывалась, нынешнее закрытие храмов приняли спокойно – потому что у них нормальное, зрелое церковное сознание.
Они, может быть, и не задумываются об этом, но живут чётко по слову апостола о том, что ничто «не может отлучить нас от любви Божией» (Рим. 8:39).
Вообще в этом карантине есть очень много полезного для нашего общества. Мы растём, я очень на это надеюсь.
– Как вы будете встречать Пасху?
– Скорее всего, так же, как и сейчас, – лёжа перед компьютером. Почему нет? В моей жизни бывали разные Пасхи – например, в армии.
Но, конечно, я надеюсь, что я причащусь – у меня дома есть Святые Дары, и сегодня я причащался. Да и помолимся с детьми. И хорошо. И вообще, я думаю, всё правильно происходит.
