Как любая тяжелая война, Крымская (1853-1856) была испытанием не только силы оружия, но и веры, милосердия и заботы о людях. Приедет ли архиепископ к своей пастве в осажденный город, где его легко может убить случайный взрыв или пуля? Или издалека произнесет проповедь о любви к отечеству? Способна ли аристократка перевязывать гноящиеся раны безвестного мужика, и будет ли она на равных с такой же сестрой, но не из «благородных»? Промолчать, если у раненых воруют еду? Решать им – архиепископу, врачу, медсестре.
Архиепископ Херсонский Иннокентий ездил в воюющий Крым неоднократно (Николай I даже с сомнением писал, удастся ли ему проехать), обходил госпитали и позиции, бывал под обстрелом. Без помпы и пафоса, с большим хладнокровием и мужеством, как свою пастырскую обязанность выполнял это немолодой уже человек слабого здоровья.
Однажды, в конце июня 1855 г., святитель приехал в осажденный Севастополь, и его там никто не встретил. Случайно проходивший флотский иеромонах узнал архиерея и стал его сопровождающим. До вечера они ходили по позициям, хотя святителя пытался удержать от «неуместного самоотвержения» генерал Тетеревников. Архиепископ Иннокентий побывал в госпиталях, встретился с приходским и военным духовенство. Раненым от его имени раздавались иконы; архиепископ сам утешал умирающих; священнослужители, работавшие в госпиталях, постоянно получали материальную помощь.
На протяжении всей войны владыка помогал сестрам милосердия из Крестовоздвиженской общины. Это была первая женская община по оказанию помощи пострадавшим на театре военных действий. Она была создана во время Крымской войны по инициативе Великой княгини Елены Павловны. Общиной руководил знаменитый хирург Н.И. Пирогов. В нее входили и женщины из русских аристократических семей – Бакуниных, Стаховичей, Хитрово, и из «простых». Из 120 сестер Крестовоздвиженской общины, которые работали в осажденном Севастополе, 17 погибли при исполнении служебных обязанностей.
Впервые сестры милосердия стали не только ухаживать за больными или помогать при операциях, но и защищать интересы раненных. Как писал Пирогов, ежедневно выполнялось от 150 до 200 ампутаций и других тяжелых операций. Условия в лазаретах мы знаем по «Севастопольским рассказам» Л.Н. Толстого: «Большая, высокая темная зала — освещенная только четырьмя или пятью свечами, с которыми доктора приходили осматривать раненых, — была буквально полна. Носильщики беспрестанно носили раненых, складывали их один подле другого на пол, на котором было уже так тесно, что несчастные толкались и мокли в крови друг друга… Говор разнообразных стонов, вздохов, хрипений, прерываемый иногда пронзительным криком носился по всей комнате».
В одном из писем жене Н. И. Пирогов писал: «Мы вводим всевозможные крючки, чтобы ловить госпитальных воров; Карпова просто неутомима, день и ночь в госпитале; и варит для больных, и перевязывает, и сама делает все и всякий день от меня выходит с новыми распоряжениями…». Воровали, к слову, немало. Как выражался Пирогов, «даже днем», т.е. особо не скрываясь. Сестрам приходилось контролировать интендантов.
30 апреля 1855 г. архиепископ Иннокентий получил благодарственный рескрипт от великой княгини Елены Павловны «за особенное пастырское участие в благоустроении Крестовоздвиженской общины сестер милосердия»,
«Покажите им (раненным при обороне Севастополя – авт.) – вашим усердием, вашим самоотвержением, вашим сердоболием, – как высоко ставит Отечество подобные подвиги, как много уважает раны своих мужественных защитников, как готово к удовлетворению их нуждам!» – так обращался свт. Иннокентий, архиепископ Херсонский к сестрам милосердия Крестовоздвиженской общины.
