В «Комсомольской правде» на днях вышла статья, резко осуждающая тех, кто распространяет в социальных сетях фото детей-сирот в больницах с просьбой помочь им найти родителей. Комментирует Елена Альшанская, директор фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам».
С одной стороны, очевидно, что собирать и распространять информацию о сиротах у нас уполномочена только соответствующая госструктура – Федеральный банк данных о детях-сиротах и детях, оставшихся без попечения родителей. Об этом справедливо сказано в статье «Комсомольской правды». А с другой стороны, большинство людей не знает, каков порядок, и искренний сердечный массовый порыв помочь сироте понятен. Хотя он чаще всего не приводит к нужному результату. КПД тут заведомо низок, а порой можно и навредить малышу. Но мне не хочется никого обвинять. Часто у человека даже нет времени как следует разобраться, в чем тут дело, и вообще не каждый обязан быть профессионалом в данном вопросе.
На моей памяти было, как минимум, три детских фотографии с просьбой поскорее забрать этих прекрасных детей из больницы. Распространяющие подобные фотографии в сети взяли на себя ответственность, практически ничего не зная об обстоятельствах жизни каждого ребенка.
Когда мы слышим слово «сирота», сразу представляем, что у этого ребенка никого нет, что его бросили, подкинули и т.д. Но попадание в больницу на обследование, как правило, бывает одним из этапов установления сиротского статуса. Это происходит всегда сразу после того, как ребенка забирают из семьи органы опеки, и это временная ситуация. Мать вполне может спохватиться и, что-то изменив, при ряде условий забрать ребенка домой. А его уже предложили всему миру в качестве кандидатуры на усыновление!
Мы же параллельно часто сейчас читаем о неправомерных изъятиях детей из семьи. А фотографии детей в больницах – иллюстрации к таким историям. «Сирота» – временный статус такого ребенка, государство временно взяло его под опеку. Что за история скрывается за каждым таким случаем – не известно. У ребенка может быть шанс вернуться в родную семью. Насколько корректно его кому-то предлагать, это большой вопрос.
В устройстве нашего законодательства о распространении фотографий и прочей информации о детях-сиротах тоже есть своя логика. Естественно, что «люди с улицы» не входят в список тех, кому это позволено. К тому же, вместе с фотографиями детей в соцсетях часто публикуется телефон больницы, где он находится. Но больница по закону не может иметь никакого отношения к устройству детей в семью. Даже если врачи очень захотят, они не имеют права никому предоставлять информацию о детях, находящихся в больнице. Даже детский дом пока не занимается семейным устройством ребенка, хотя в будущем планируется изменить эту ситуацию путем перевода детских домов в центры по семейному устройству. Сейчас вопросами усыновления детей занимается опека, и у каждого ребенка, чью фотографию мы обнаруживаем в соцсетях, может быть уже потенциальный родитель.
Но, повторюсь, мне не хотелось бы осуждать тех, кто распространяет фотографии этих детей. Для большинства людей соцсети – это единственное место, где происходит столкновение с сиротской реальностью. И она поражает их до глубины души: если нет возможности самим усыновить ребенка, хочется хотя бы помочь это сделать другим. А если человек информирован о том, что не имеет права фотографировать чужих детей и публиковать фото сирот, он просто никогда не будет этого делать. Он станет помогать соответствующим организациям, например, нашему фонду «Волонтеры – детям», готовить фотографии детей-сирот для органов опеки и соответствующих интернет-ресурсов.
Нам постоянно нужны волонтеры. По письменному поручению органов опеки мы распространяем информацию в СМИ о детях, имеющих проблемы со здоровьем, потому что для них устройство в семью наиболее актуально. А здоровым ясноглазым «ангелочкам» без отклонений в развитии, чьи фотографии мы видим в соцсетях, усыновление и так почти гарантировано. К сожалению, почти никто не занимается сейчас проблемой воссоединения родных семей, и часто находится усыновитель для тех, кого вполне можно было бы вернуть домой.
