Сапоги
Отец будущего священномученика Николая, тоже диакон, сильно пил, и тогда нередко набрасывался на жену и детей с кулаками. Мать плакала и молилась, и маленький Коля с ней: он мечтал, чтобы отец бросил пить, стал добрым, а мама чаще улыбалась.
Как только он выучился грамоте, начал вести дневник, записывая свои мысли, переживания, важные события в жизни, делал рисунки и пометки о ходе церковной службы, чтобы лучше ее понимать. Одним из самых больших и ярких рисунков в дневнике Колиного детства стали сапоги – дорогущая покупка к поступлению в духовное училище.
После училища Николай окончил Вифанскую семинарию и женился. Женой стала сирота Анна, которую воспитывал его же дядя. У Анны и Николая особо не спрашивали мнения о супружестве, но оказалось, что молодые нашли общий язык.
Жертва за отца
В 1901 году Николая рукоположили в дьяконы в один из соборов Волоколамска. Как только о. Николай получил жилье, он забрал к себе родителей, чтобы ухаживать за ними. Его не покидала надежда на чудо исцеления отца от пьянства. Но отец продолжал пить и буйствовать и умер в нетрезвости. Для о. Николая такая смерть отца стала потрясением. Господь не услышал!
С этих пор он переходит жить из дома в маленькую комнату на колокольне, строго постится и постоянно молится. Чтобы Господь принял жертву милости за покойного отца, о. Николай начинает активно помогать нуждающимся. В скором времени было трудно найти вдову или бедняка в округе, которым бы не помог диакон Николай. Он мог отправить воз дров, купить одежду и обувь, дать продукты.
Отец Николай материально поддерживал даже семьи священников, которые служили с ним в соборе. В храме у него было заведено, что доход всех священнослужителей складывался в одно место, а в конце месяца делился на всех поровну. Но отец Николай свои деньги раздавал по дороге. Когда в семье появилось двое детей, матушка Анна попросила у соборного священства, чтобы деньги отдавали ей. Так и поступили. Диакон Николай не возражал.
Видно, что-то сильно поменялось в душе о. Николая, он начал говорить больше загадками и поговорками, вроде как юродствовать. Люди замечали, что он словно «догадывается о будущем», прозревает события.
При встрече с людьми, которые приходили к нему попросить молитв и задать вопрос, о. Николай часто держал в руках цветы и показывал, как вдыхает цветочный аромат. Летом это были живые цветы, зимой – из ткани или бумаги. Даже во время своего тюремного заключения на свидания он выходил с цветком в руке.
Вдова Пелагея
Простой народ считал о. Николая праведником, молитву которого слышит Бог. Был случай, когда к отцу Николаю пришла вдова по имени Пелагея. У нее было трое маленьких детей. Вдова с детьми жила в доме со своими братьями и их семьями, было очень тесно. Неожиданно Пелагее предложила ухаживать за собой одинокая старушка с условием, что Пелагея с детьми будет жить у нее и дом старушки перейдет вдове и ее детям. Пелагея спросила у отца Николая совета:
– Правда, хорошо будет, если я пойду к ней жить?
Отец Николай ответил:
– Пелагеюшка, хорошо-то хорошо, очень хорошо. Но ты воздержись с недельку! Воздержись, подожди! Само дело покажет.
Пелагея возмутилась:
– С недельку?! Батюшка, как много!
Вдова решила послушаться отца Николая, а ровно через неделю дом старушки сгорел. Если бы Пелагея туда переселилась и перенесла бы все свои вещи, то осталась бы ни с чем. Только тогда она поняла, почему ей надо было подождать.
Муж вернулся!
Как-то у одной женщины пропал муж, который отправился в дальнюю поездку. Со слезами жена пришла к отцу Николаю:
– Помолись, пропал муж, не знаю, что случилось!
Отец Николай спокойно ответил, словно недавно разговаривал с ее супругом:
– Он в пятницу приедет.
В пятницу счастливая женщина примчалась со словами благодарности к отцу Николаю в храм. Она не могла поверить своему счастью и только восклицала:
– Муж вернулся!
«Раковая шейка»
Однажды к отцу Николаю пришла девушка просить благословения на замужество. Он ей не советовал выходить замуж, а в подарок дал обертку от конфеты «Раковая шейка». Девушке было обидно: «Что я маленькая что ли, картинку мне подарил?!» Вопреки его совету она вышла замуж, но через два года умерла от рака.
Парализованная девочка пошла
Однажды к отцу Николаю пришли с пятилетней девочкой на руках. Врачи сказали, что болезнь ребенка не поддается лечению и что она никогда не сможет ходить. Отец Николай отправил родителей с девочкой на молебен перед иконой Божией Матери «Взыскание погибших» и сам молился о выздоровлении ребенка. Как только закончился молебен, девочка уверенно стала на ноги и пошла.
Два признака прихода антихриста
Впервые о. Николая арестовали в 1918 году. Велели чистить уборные города: запрягали вместо лошади, чтобы он вывозил бочки с нечистотами за город. О. Николай все переносил совершенно спокойно.
В 1923 году отца Николая приговорили к 10 годам тюремного заключения и к трем годам ссылки. На заседаниях суда зачитывали дневниковые записи отца Николая, где он записывал свои помыслы, и глумились над ним. Во время заключения от тифа умерла его дочь, о. Николай просил разрешения побывать на похоронах, это запретили.
В 1929 году отца Николая освободили по амнистии и тут же начали искать повод к новому аресту. В конце сентября 1931 года некий председатель сельсовета села Парфеньково отыскал отца Николая и арестовал его «именем пролетариата», без всяких законных полномочий. К председателю пришли местные бабы, уговаривали отпустить узника:
– Зачем его забираешь? Он никому ничем не мешает!
Некоторых из заступниц тоже арестовали. В сопроводительной записке председатель сельсовета писал уполномоченному Волоколамского ОГПУ: «Настоящие господа держали прочную связь с председателем церковного совета… Пожалуйста, избавьте нас от этих гостей, которые держат всю несознательную бедноту в своих руках».
В Волоколамской тюрьме отца Николая допрашивали:
– Вас обвиняют в том, что вы сеяли слухи о скором пришествии антихриста. Что вы можете сказать по этому поводу?
Отец Николай ответил:
– Разбирая настоящее положение в стране, можно отметить два признака пришествия антихриста на землю. Первый – это появление ненависти друг к другу. Часто можно слышать, когда человека осудили на восемь лет и не сожалеют, а говорят:: «Мало, надо бы осудить на 10 лет». И второй признак – совершенно пропала любовь друг к другу…
В конце ноября 1931 года отца Николая приговорили к трем годам ссылки. Верующие Волоколамска написали прошение в Синод с просьбой походатайствовать за отца Николая: «Слова «какая темница не имела тебя узником» применимы и к протодиакону Цветкову: он сидел в Волоколамском доме заключения, затем в московских тюрьмах: в Сокольниках, в Таганке; особенно долгое, шестилетнее, заключение он, Цветков, провел в Лефортовском изоляторе, терпя двухлетнее пребывание в одиночной холодной камере, отчего он застудил ноги и у него появились раны…
Кроме болезни и холода Цветков нес непосильные физические труды <…> в наказание за то, что он писал много писем, исполненных духовного утешения и укреплявших верующих.
Мы, верующие города Волоколамска и Волоколамского района, нижайше просим членов Священного Синода ходатайствовать пред ВЦИКом об освобождении протодиакона Цветкова из заключения на пользу нас, верующих, осиротевших без своих пастырей».
Письма с двойным смыслом
Тюремные письма отца Николая наполнены радостью, юмором, шутками, загадками и поговорками. Например, послушнице Прасковье, которая передала вязаные чулки для его больных ног, отец Николай писал:
«Благодарю, мой милочек, за праздничный подарочек. «Ангели вхождение Пречистыя видевше удивишася, како Дева вниде во святая святых».
Здравствуйте, моя незлобивая Паша! Шлю праздничное приветствие и благодарность за посещение и драгоценный подарок – чулочки. Тут, моя милочка, шерсть и ниточка. Как вас благодарить?
Предлагаю вам загадку о любимом вам ленке. Били меня, били, клочьями рвали, колотили, колотили, по полю валяли, под ключ запирали, на стол сажали. И отгадку: лен, пряжа, холст, скатерть.
Народная песня о льне: всем селом на загон под июнь сеять лен, ты родись-родись силен и силен и длинен, волокнистый белый лен. Как под цвет отцветешь, пожелтеешь и поспеешь, мы по осени придем, дергать будем, обобьем, околотим семена – получи, хозяин, на! А хозяйке волокно и зимой веретено.
За новенький подарок прилагаю три новенькие бумажки, рублевые новые».
Помогали молитва и закаливание
Отца Николая приговорили в Мариинские лагеря Сибири. В лагере, где отбывал заключение отец Николай, все узники жили в палатках, в середине которых стояла небольшая металлическая печь. Самые сильные отталкивали других и грелись возле печки, а остальные мерзли возле брезентовых стен, покрытых льдом. Отца Николая многие называли Божьим человеком за то, что он никогда «не требовал своего», не отстаивал свои права.
Был случай, когда один заключенный донес на отца Николая, будто тот нарушал лагерный режим. За это обманщик получил небольшое улучшение условий содержания, а отца Николая заперли в неотапливаемом карцере. Днем было терпимо – немного согревали солнечные лучи, но ночью карцер становился ледником. Отец Николай спасался молитвой, а еще общей физической подготовкой: на свободе он даже зимой мог купаться в холодной реке.
Как-то всем заключенным дали задание обработать по большому земельному участку. Норма была едва подъемной. Начальство предупредило:
– Кто не справится со своим заданием, лишается пайка!
Все заключенные, кроме отца Николая с больными ногами, справлялись. Но Господь не оставил – послал на помощь татарина, который быстро управился со своим участком и помог о. Николаю. Для заключенных это было явным чудом.
«Я могу терпеть, а они нет»
Однажды отец Николай в Мариинском лагере встретил знакомых монахинь из Волоколамска, также отбывавших здесь заключение. «Мы его сначала не узнали, – вспоминали позже матушки. – Он был одет в лохмотья, одна нога была в сапоге, а на другую надет лапоть, а сапог висел за спиной, так как он не мог его надеть из-за раны на ноге, которая долго его мучила и не поддавалась никакому лечению».
Матушки промыли и перевязали рану, дали продуктов, простынь, одеяло. Но к утру о. Николай снова остался ни с чем, а монахиням сказал: «Пришел хорек и все уволок». Паек у отца Николая тоже часто воровали, но он говорил: «Я могу терпеть, а они нет».
Из Мариинского лагеря отец Николай вышел на свободу в июне 1934 года, а через три года вновь, в последний раз, он был арестован и приговорен к расстрелу. Приговор был исполнен 27 сентября 1937 года. Отца Николая погребли в общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.
При подготовке статьи была использована книга: Игумен Дамаскин (Орловский). Жития новомучеников и исповедников Российских XX века. Сентябрь-октябрь. Тверь. 2003. С. 32–49.
