Над алтарными воротами храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Сокольниках, который восстановил и в котором долгие годы был настоятелем протоиерей Михаил Васильев, написана евангельская строка: «Нет больше той любви аще кто положит душу свою за други своя». Именно так, окормляя солдат в зоне боевых действий, погиб отец Михаил. Издание Readovka сообщает, что рядом с ним разорвался снаряд установки HIMARS.
Собратья, коллеги и прихожане батюшки рассказали «Милосердию.ru», каким он был.
«Ищите Царствия Небесного и на меньшее не соглашайтесь!»
Могучий русский богатырь с рыжинкой в бороде и веселым прищуром глаз, он частенько повторял: «Мы работаем в любом жанре, кроме скучного», рассказывает прихожанка отца Михаила Яна Грецова.
Концентрация нескучного в его жизни была огромная: духовно окормляя несколько видов войск, участвуя в военных операциях, он умудрялся уделять время приходу, детской воскресной школе и собирать материалы для создания музея Первой мировой войны. На проповедях он часто вспоминал первого настоятеля храма, протоиерея Василия Слюнина, ушедшего в 1915 году вместе с офицерами и солдатами 6-й Саперной бригады на поля сражений. Сам он повторил его путь.
Строгий и требовательный – таким знали отца Михаила прихожане. Он мог не допустить до причастия, считая, что в душевном смятении и расхлябанности нельзя приступать к таинству, поэтому очередь на исповедь к нему бывала недлинной. «Мы за количеством не гонимся», – спокойно говорил на это настоятель, которому приходилось изо дня в день исповедовать и причащать тысячи солдат.
«Слово его было остро и метко, как меч обоюдоострый, – соглашается Наталья Давыдова, дежурная в храме ВДВ . – Некоторые не выдерживали, но больше по непониманию и по слабости духовной. Однако, думаю, был ли мягким и кротким Святитель Николай или Иосиф Волоцкий, Иоанн Кронштадтский?»
«С грехом он боролся категорично, не по кусочкам, а разом», – вспоминает прихожанка Елизавета Карчевская. Но он ни разу не обидел и не осудил ее лично: «Грех – ненавидел. Человека ценил выше всех. Не забуду его «Христос воскресе!» и военные «Ура!» на Пасху! А проповеди он обычно заканчивал напутствием: «Ищите Царствия Небесного и на меньшее не соглашайтесь!».
Бывали и настоящие курьезы. Регент храма при ВДВ Надежда Федотова вспоминает, что однажды хор оплошал на праздничной Литургии: «Подходя к кресту, я, как регент, ожидала выговор, но отец Михаил улыбнулся и сказал: «Придется наказать… лишней чашкой чаю с тортиком!»»
Философ, с которым нестрашно было пойти в чащу леса
Иконописец Татьяна Андросова знала отца Михаила еще юношей, женихом своей подруги: «Я приехала к Маше погостить на дачу, поработать над своей иконой. И тут в гости к ней приехал молодой человек – Михаил. Поселили его в соседнем доме. Вместе гуляли по лесу, беседовали, смеялись. Он такими глазами смотрел на Машу, что все было понятно», – рассказывает она. Михаил сразу показался мужественным, надежным: «С ним было ничего не страшно. Если до его приезда мы гуляли по самому краешку леса, то с ним можно было совершенно спокойно уходить вглубь».
Друг отца Михаила иеромонах Пантелеимон (Алешин), заместитель председателя Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, рассказал такой случай: «У него в храме Великомученицы Варвары и Преподобного Ильи Муромца во Власихе мы крестили моего крестника. Мне навсегда запомнилось это таинство, совершенное им так искренне, четко, твердо – по-военному. В каждом движении, в каждом слове этого человека чувствовалась любовь, необыкновенная вера в Бога, какую мне хотелось бы видеть во многих моих собратьях… Он вынес новокрещенного младенца Луку из алтаря, положил на амвон, а сам встал рядом на колени и нас попросил сделать так же. Потом сказал: «Возьмите!» И мы, крестные, взяли младенца на руки. «Вы сами его взяли! – обратил наше внимание отец Михаил. – Вы еще раз подтвердили, что добровольно берете на себя ответственность за его воспитание в православной вере, за его последующую жизнь».
Я запомнил это на всю жизнь. Этот момент напомнил мне монашеский постриг, в процессе которого архиерей трижды кидает ножницы и говорит: «Возьми ножницы и подаждь ми». И будущий монах подает эти ножницы, подтверждая свое намерение отречься от старой жизни и принять новую. Я принимал этого младенца и чувствовал то же самое – ответственность за новую жизнь в этом мире».
Протоиерею Михаилу Зазвонову запомнился необычный подход отца Михаила к внутриприходским конфликтам: «Когда у него на приходе случались конфликты с сотрудниками, даже когда его подводили, он никогда не писал жалобы, не пытался решить проблемы «административным путем». «Я буду терпеть. Это мой крест. Человек заблуждается, и я должен ему помочь», – была его позиция. Волевой и решительный в своих действиях, он умел проявлять настоящую любовь к обидчикам». Может быть, сказывался не только христианский, но и общий философский бэкграунд?
«Отец Михаил был настоящим философом. Не просто выпускником философского факультета МГУ, но человеком, глубоко и серьезно рефлексировавшим, – считает председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда. – Я всегда знал, что можно на него положиться. Он был одновременно и легкий, и основательный. И он был такой один».
Отец Михаил десантировался с полевым храмом прямо с борта
Отец Михаил очень любил и уважал военных, на праздники отправлял им целые машины гостинцев. Прихожанка Ольга Карчевская рассказывает: «Он радовался как ребенок, когда на Рождество храм был заполнен военными до последнего метра. «Смотрите, сколько военных, сколько мужчин! В каком еще храме столько?!»» – восклицал батюшка.
По воспоминаниям генерал-майора Василия Ананьевича Данильченко, председателя Совета ветеранов ВДВ России, отец Михаил обычно приветствовал военных словами: «Родные мои, здравствуйте!». Когда кто-то из присутствующих удивлялся, почему он записал их в родственники, объяснял: «У нас одна Родина. Потому мы – родные. И радости у нас общие для всех, и печали».
«Он был моим товарищем и духовным наставником, несмотря на то, что был почти вдвое младше. Все в нем меня восхищало: и то, что он не переносил безобразий, и то, что всегда резал правду-матку», – говорит военный.
Отец Михаил по-настоящему делил с солдатами тяготы службы, потому что понимал, насколько тяжело им без веры, и считал своим долгом быть рядом.
«Он показывал свой походный храм размером с обычную армейскую палатку, рассказывал, как научился десантироваться с ним прямо с борта самолета… Таких прыжков у него было немало – ВДВ были его любимыми войсками, с которыми он прошел много горячих точек, – вспоминает журналист Григорий Дубовицкий. – «Тяжело быть атеистом, когда не знаешь, откроется ли у тебя в этот раз парашют за спиной», – ответил он мне тогда на вопрос, много ли верующих среди десантников».
«Смерть совсем близко»
«Я брала у него интервью через месяц после начала СВО, – пишет журналист Елена Яковлева. – За два дня до нашего с ним разговора он отпевал в Курске сержанта контрактной службы ВДВ, Андрея. И вот его пацифизм: «Глядел на его десятилетнего сыночка, на вдову, на их горе, на тело усопшего воина, с которым мы 20 лет знали друг друга, на его родных, друзей, боевых товарищей, я думал только: «Спаси нас, Господи, от той доли, что выпала нам сейчас»».
А еще в одном интервью, тоже недавно, отец Михаил рассказал, как исповедовался солдатам, вместе с которыми попал под обстрел: «Когда нас накрыло РСЗО, я исповедовался парню-буряту… И вот два солдата, земля ходила ходуном, совсем буквально, к нам летели палки, комья земли, а мы друг к другу прижались втроем, и я первый начал исповедовать свои грехи, а они подхватили, потому что мы решили – все, это смерть! Потому что это как «Катюша», только больше и страшнее. И ты не понимаешь, когда наступит смерть, но ты понимаешь, что она совсем близко. Мы втроем обнялись и прощались с жизнью, и исповедовались. Исповедоваться в этот момент очень легко, главное, чтобы было кому».
«Я очень любил отца Михаила и сейчас очень переживаю, – говорит иеромонах Пантелеимон (Алешин). – Не оттого, что его с нами нет (я верю, что Господь уготовил для него чертог в селениях праведных), но оттого, что среди нас мало таких, как он. Иногда он был чрезмерно прямолинейным. Человек, который боялся только Небесного Владыку, Царя неба и земли, и не боялся больше никого и ничего».
Несколько лет назад отец Михаил сказал, что память о погибшем отце позволяет детям вырасти достойными людьми. Слова, увы, оказались пророческими. В семье протоиерея Михаила осталось шестеро детей. Три студента, две школьницы и дошкольница. Также на попечении священника была его тяжелобольная мать. Сбор помощи семье отца Михаила открыл портал «Приходы» – реквизиты для пожертвований опубликованы по ссылке.
Отпевание протоиерея Михаила Васильева пройдет 9 ноября в 11:00 в Храме Христа Спасителя, сообщает сайт храма во имя святой великомученицы Варвары и преподобного Илии Муромца при РВСН. Ожидается, что его возглавит Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Накануне вечером (время уточняется), гроб с телом батюшки будет доставлен в Храм Христа Спасителя, чтобы все желающие смогли проститься с ним.
