«…Не радуйся о мне, противник мой, яко падох, ибо снова восстану. Аще сяду во тьме, Господь озарит мя…»( Мих. 7,8)
Уличным службам даже дождь – не помеха
За время существования Дома Трудолюбия через него прошло 49 зависимых от алкоголя и наркотиков русскоязычных бездомных. Их них православных христиан – 42 человека (двое из них изначально не были крещены и приняли крещение в стенах приюта), 4 католика, 1 иудей и 2 атеиста.
Из общего числа нашли работу, сняли квартиру и, с благодарностью покинув приют, вернулись к нормальной жизни 17 человек.
11 человек срывались и снова уходили в запой или в наркотики, однако нашли в себе силы вернуться обратно. Из них 2 человека вошли в число 17-ти вернувшихся к нормальной жизни, а 9 человек, сорвавшись еще раз, в приют больше не возвратились. Судьба их известна, она не очень привлекательна…
Остальные 23 человека, покинув по тем или иным причинам приют, обратно не вернулись. Судьба некоторых известна: они нашли работу, с которой справляются, однако от своих пагубных привычек не отказались…
Вот истории некоторых обитателей приюта, проживавших там, на момент написания этой статьи – этакий социологический срез.
Брат Георгий (кличка «Привидение»), 49 лет, киевлянин, по образованию – историк (Киевский Государственный Университет), специалист по общей Истории, в прошлом – учитель Истории старших классов в одной из киевских школ; крещеный, православный, однако Храм никогда не посещал, никогда не исповедовался и не причащался; много лет запойно алкогольно зависим.
В Америку с семьей (жена, 11-летний сын) приехал в 1996 г. со статусом беженца. Работал в одной Бруклинской Компании токарем (карусельные станки с программным управлением)… Через год вышел серьезный конфликт с женой, пришлось уйти из семьи, запил, какое-то время еще продержался на рабочем месте, потом работу потерял и оказался на улице…
Жил под мостом в Шибседбейе…
– Матрац, одеяло, бутылка водки на ночь… Полиция предлагала приют… Каждые три часа они приезжали проверить, жив ли я еще…
Жил на стадионе…
– Большой пляжный зонт, клеенка, стояла кровать…
Жил под беседкой на Брайтонском «Бордвоке»…
– Однажды просыпаюсь утром, умер один, нас трое было…
А вообще, сколько раз думал: «Все! Конец! Белая горячка!» Зимой 2001г. тащил ночью по хайвею коляску с пустыми бутылками, около здания ООН. Чувствую, сейчас упаду и замерзну…
Всего на улице прожил 8 лет, и все это время, за вычетом 2-х лет, запойно (с перерывами) пил. В течение упомянутых 2-х лет не пил, работал развозчиком готовой продукции в одном американском журнале, но жил (это вошло в тяжелую привычку) все равно на улице…
– На улице свои законы, нужно приспособиться… Для меня так: там поле, там полянка, там перекресток, а там тебя могут убить…
Большую часть времени из этих 8-ми лет прожил в палатке в лесу в районе аэропорта Кеннеди. Постоянной работы не было (иногда развозил газеты за $ 40 в день), жил впроголодь. Несколько раз забирали в полицию, но отпускали «за отсутствием состава нарушения». Зимой, чтобы не замерзнуть напивался до беспамятства…
– Палатка, три одеяла, обогревался свечами, еще кошки грели… Ну, матрац с подогревом, конечно, мы зовем его «Привет лэндлорду!»…
В начале ноября 2005 г. обратился к отец Вадиму с просьбой дать ночлег, помочь избавиться от алкогольной зависимости. Старший по Дому потом говорил :
«Гляжу, что за «чмо» такое? Бегающие глазки, шея втянута! Погода теплая, а на нем какая-то немыслимая ушанка, чуть ли ни одно ухо – вверх, другое – вниз. Поставили перед ним тарелку борща – будто бы никогда не ел ни ложкой, ни вилкой. Мы все поняли. Сразу окружили его максимальной заботой…»
Брат Георгий прожил в Доме Трудолюбия 4 месяца и за это время ни разу не пришел из города выпивши.
– Я отогрелся душой. Очень теплое отношение было ко мне. Отец Вадим за меня молился…
Иногда по ночам, с разрешения Старшего по Дому, он уходил собирать пустые бутылки, сдавал их и вносил свою долю в плату за коммунальные услуги (они в Доме Трудолюбия оплачивались сообща). В приюте ему нравилось.
– Хорошее место. Ему доверяешь. Я ночевал в других приютах, полиция просветит тебя всего! На пять минут выйдешь, на входе опять шмон. Однажды не было мест, я на стуле просидел всю ночь, так ботинки даже не разрешили снять. А тут – телефон! Звони куда хочешь!
А однажды собирали деньги на похороны, хоть он был и католик. Я удивился! Я помню, когда у нас на Брайтоне под беседкой умер товарищ, полицейские засунули его в черный мешок для мусора… Говорят, их на острове где-то хоронят, в братской могиле…
Устроился на постоянную работу на старое место – разносчиком готовой продукции в американский журнал. Говоря о своей бродяжьей палаточной жизни, сокрушался:
– Мог бы и оставить там свою жизнь. Как отец Вадим говорит: «Не успел бы и исповедаться!»
В Православии продвигался, как он сам выразился «муравьиными шагами».
– Учился, как к кому подойти, как перекреститься, как свечу поставить. Все кругом помогали… Постепенно стал проникаться содержанием молитв, просил Господа, чтобы призрел на меня в молитве…
а 4 месяца своего пребывания в Братстве брат Георгий ни разу не пропустил ни одного Богослужения, постоянно исповедовался и причащался…
– Теперь не представляю, как можно было не молиться. Два дня не помолюсь и все плохо. Меняется настроение, на душе не спокойно… И тут нужно немедленно возвращаться к молитве иначе этот душевный дискомфорт сменится комфортом, но только это будет уже другой комфорт – приземленный, комфорт безразличия, самоуспокоенности, нерадения… Это уже от Сатаны. Я восемь лет жил с этим…
В феврале по благословению иерея отец Вадима брат Георгий был допущен в алтарь Храма прислужником, за что проникновенно благодарил Господа. Послушание это выполняет с христианским смирением.
– В алтаре душа сразу настраивается на духовный лад. Там я очень уверенно чувствую место…
С марта месяца живет самостоятельно, ведет абсолютно трезвый образ жизни, регулярно три раза в неделю приезжает в Часовню на Богослужения, беседует с вновь поступившими братьями о христианском образе жизни в приюте.
– Сколько людей спасено от гибели! Сколько наставлено на путь истинный!
На Православную Пасху вымыл большую часть собранных им бутылочек, залил их освященной отец Вадимом водой и собственноручно наклеил на каждую бутылочку ярлычок «Святая вода» – для бесплатной раздачи прихожанам…
– Душа крепнет. Такое ощущение, что сегодня ты сильнее, чем был вчера, а завтра будешь сильнее, чем сегодня…
Брат Евгений (Дерягин, в обращении – «Михалыч»), 65 лет, харьковчанин,в прошлом – кадровый военный, подполковник ракетных войск стратегического назначения (РВСН), выпускник Военной Академии РВСН им. Ф.Э. Дзержинского в Москве, кандидат технических наук (научные разработки, сделанные им во время работы над диссертацией, были внедрены в войска и до сих пор имеют практическое значение), мастер спорта по офицерскому пятиборью, имеет награды… Никогда не имел никакой ни алкогольной, ни тем более наркотической (в советской военной среде это встречалось крайне редко) зависимости.
В Америку приехал в сентябре 1997 г. по гостевой визе и уже через два месяца, по истечению срока визы, стал нелегалом. Работал в Северо-Восточных штатах по ремонту отелей, рабочим на стройках, помошником повара в ресторане… На «Бордвок» попал в ноябре 2005 г., когда в Харькове в автомобильной аварии погиб его тридцатилетний сын. Шок, а затем депрессия были настолько сильны, что работать полноценно уже не мог…
Полторы недели безвылазно пьянствовал на Брайтонской набережной (правда, к его чести сказать, никогда не опохмелялся по утрам), а к концу 2-й недели, почувствовал, что погибает…
Он сидел на скамейке на «Бордвоке» и совершенно доходил. Видимо, и вид у него был соответствующий, потому что отец Вадим обратил на него внимание.
– Крещеный? Православный?
Рассказал священнику, как в 2001г. в день своего 60-летия принял в Свято-Николаевском соборе в Манхэттене Святое Крещение, как, окрестившись, сразу же забыл об этом – не молился, не соблюдал посты, ни разу не исповедовался и не приступал ко Святому Причастию. Да и в Храме-то за эти годы был всего 2 раза. Однако с гордостью носил крест, и чувство принадлежности к Православному братству не покидало его ни на минуту.
А потом эта беда с сыном… Отец Вадим все понял.
– Без Бога не обойтись. Он протянет руку! Нужно только верить…
Он предложил Евгению пройти курс детоксикации и пригласил в Дом Трудолюбия. Начались первые шаги к Православию.
Сначала он не понимал, почему Богослужения такие долгие (тянуло на улицу покурить), а молитвы такие длинные…
– Прозревал медленно. Стал исповедоваться, причащаться, ездить с отцом Вадимом на Богослужения в другие храмы, и не только в Нью-Йорке… Выучил наизусть ряд молитв. Постепенно они перестали казаться мне длинными, так же и Богослужения… Причем, я не понимал старославянский, пришлось купить молитвослов с разъяснением. А однажды на исповеди как-то вспоминал свои старые по жизни грехи, и вдруг полились слезы… Так было несколько раз.
Через Христианство старался переосмыслить смерть сына:
– На все воля Божья! У Него свой Промысел. За сына молюсь, записочки подаю… Не понимал раньше, как это ему нужно.
В январе 2006 г. нашел работу помощника повара в ресторане и в апреле собирался покинуть Дом Трудолюбия. И тут отец Вадим предложил ему оплачиваемую должность Старшего по приюту. Отказаться не мог.
– Он привел меня в Православие, был добр, внимателен ко мне… Я принял послушание…
Работа оказалась не такой уж простой.
-Они очень все разные – по характеру, взглядам, целеустремленности. Ну это ничего, нормально. Но они же все зависимы – от водки, от наркотиков. С алкоголиками я еще знал как себя вести, они предсказуемы, а вот наркоманы… Я впервые столкнулся. На диалог не идут, поступки их часто не прогнозируемы…
C работой он справился. Помог огромный офицерский опыт работы с людьми. Правда, за эти месяцы всякое бывало. Была и кража казначейского ящика. Пришлось выцарапывать из полицейского участка падшего брата, которому, не заяви Старший, что в ящике не было денег, грозила бы неминуемая тюрьма…
Был и неожиданный отказ поступающего в приют брата отвечать на задаваемые ему вопросы («Что тут концлагерь, что-ли?»). С ним пришлось расстаться, и брат Евгений до сих пор расценивает это, как свое поражение:
– Он наркоман, с него какой спрос? А вот я… Милосердие мое где было, доброта? Не подобрал ключи…
Организационные же мероприятия, однако, не представляли большого труда: было эстетически усовершенствовано обустройство часовенки, доведено до автоматизма разворачивание по воскресеньям «походной Церкви», расширены ассортимент иконной лавки и каталог изделий, производимых Артелью; упорядочено составление финансовой отчетности всех доходов, поступающих в Дом Трудолюбия; стал составляться и неукоснительно выполняться график дежурств по приюту (дежурный следит за порядком и лично осуществляет влажную уборку всех помещений)…
Самым трудным оказалось являть собой пример православной жизни для других. Нет, кое в чем брат Евгений все-таки преуспел. Подавая пример братии, он неукоснительно соблюдал все посты. И не впадал в искушение даже тогда, когда, имея поварской опыт, старался на разговение приготовить для ребят что-нибудь особенно вкусное, вкушая при этом соблазнительные скоромные запахи.
Старался быть примером для других во время православных праздников. Предварительно ознакомившись по книгам с содержанием праздника, он собирал братию и рассказывал, какому Евангельскому или Ветхозаветному событию посвящен наступающий праздник, кому и о чем хорошо бы в этот день помолиться. И когда об этом позже говорил отец Вадим, братия была уже подготовлена к восприятию.
Хуже всего у Старшего получалось с молитвой. Он соблюдал утреннее Правило,..
– Мы ставим пару свечей в молельной комнате – двое-трое, кто там ночевал в эту ночь (остальные молятся у себя в бейсменте). И пошла молитва!..
…иногда вечерние. Но в течение дня заставить себя встать на молитву мог не всегда. Впоследствии в интервью он осудил себя:
– Сетовал на недостаток времени. Стыдно вспоминать! Грех самооправдания! Как может не хватать времени для молитвы, главнее которой для православного христианина ничего нет?
Поведал, что все время ловит себя на осуждении других. Сокрушался:
– Стараюсь сдерживаться, но ничего не выходит! Вот сатанинская природа! Свою грязную, нечестивую душу не осуждаю! А у других различаю соринку в глазу…
16 сентября он улетел домой в Харьков. Там на могилке сына ждала его жена. Он говорил, что с удовольствием вернулся бы на полгодика в Бруклин, чтобы бесплатно поработать на стройке Храма Иконы Пресвятой Богородицы «Неупиваемая Чаша»…
Акафист Пресвятой Богородице перед иконой «Неупиваемая Чаша»
Брат Андрей, 37 лет, киевлянин, по профессии – оптик, специалист по сборке очков; крещеный, православный, однако, храм посещал крайне редко, в то же время раз в году обязательно исповедовался и причащался, а с женой своей, как и полагалось по православному обычаю, венчался в Церкви; никогда не был ни алкогольно, ни наркотически зависим…
В Америку приехал пять с половиной лет назад по выигранной им в лотерею «гринкарте», чтобы подзаработать денег. Жену и двух маленьких детей оставил в Киеве. Сразу остро почувствовал одиночество:
– В Америке я оказался совершенно один…
Сначало все складывалось хорошо: нашел работу по специальности в одном из магазинов «Оптика», хорошо зарабатывал, начал откладывать деньги… А через полгода случилась беда: однажды вечером, будучи совершенно трезвым (тогда он еще вообще не пил), он оставил в метро сумку со всеми документами…
Восстановить «гринкарту» и карточку «social security», дающую право на работу, хотя он и знал наизусть их номера, оказалось не просто: требовалось предъявить два официальных документа с фотографиями. Правда, одним из таких документов легко могли стать водительские права, которые он при желании мог бы быстро получить, однако, со вторым (им бы мог стать его восстановленный украинский паспорт) сразу возникли проблемы. Дело было в том, что он еще не встал на учет в украинском консульстве, что сразу лишало его права на автоматическое восстановление утраченного паспорта. Ему предложили вернуться на Украину и получить там новый паспорт.
– Ну а как бы я обратно в США въехал без «гринкарты»? Визу просить? А кто бы мне ее дал?..
В это время магазин «Оптика», где он работал, перестал быть рентабельным, и хозяин закрыл его. Два месяца Андрею выплачивали пособие по безработице, он кое-как оплачивал рент, потом не смог. Оказавшись на улице, сразу попал в определенное окружение…
– Я даже не помню точно, когда я начал пить. Но я стал напиваться и, чего я никогда в жизни раньше не делал, – опохмеляться… И никак не мог выйти из пьяного состояния…
Однажды в марте 2002 г. он лежал на лавочке в парке, приехала полиция и его отвезли в госпиталь на детоксикацию. Через 5 дней он вышел из госпиталя и в тот же день вернулся к своим дружкам в парк…
С тех пор 5 лет с небольшими перерывами беспробудно пьянствовал, побывав за эти годы в госпитале на детоксикации 18 (!) раз… Все время тщетно пытался восстановить документы…
За эти годы не раз подходил к Храму Святых Новомучеников и Исповедников Российских (на 18-й авеню). Православная Церковь представлялась ему чем-то вроде тихой гавани, где он мог бы хоть временно «встать на якорь», «отлежаться душой», оглядеться… Однако войти внутрь пьяным не решался и каждый раз, постояв немного, уходил прочь.
Но однажды, два года назад, когда Богослужение уже окончилось, он все-таки решился и, хоть и был пьяным, вошел в храм.
– Меня никто не укорял. Согрели, накормили, дали , я их сразу пропил… Отец Георгий (Каллаур – авт.) все уговаривал меня пойти в госпиталь…
За эти 5 лет он несколько месяцев проработал посудомойщиком в ресторане в Квинсе (выгнали за пьянство); несколько месяцев – строителем на ремонте помещения будущего ночного клуба в Майями (пил, но все-таки доработал до конца, пока хозяева из-за недостатка денег не прервали ремонт); несколько месяцев – сантехником в доме для перстарелых в Нью-Йорке…
На этой работе он не пил, и может быть, кто знает, так бы и пошло дальше, но неожиданно умерла пожилая русская женщина, с которой он делил двухкомнатную квартиру, и он, похоронив ее (кроме него это было сделать некому), не выдержал стресса и выпил…
– Самое страшное для алкоголика это – первая рюмка. К тому же я опять оказался на улице: целиком квартиру я оплачивать не мог…
А на улице дружки-приятели: «На-ли-вай!» В самом начале этого запоя, – как утопающий за соломинку, – вспомнил про отца Георгия. Тот был рад, принял как родного, очень советовал проситься к отцу Вадиму в Дом Трудолюбия.
Отец Вадим потом рассказал:
– Вошел во время Богослужения. Поведение неприятное: агрессивен, грубо разговаривает со Старшим… Я приостановил службу.
– Если ты решился обратиться к нам, то тебе немедленно, прямо сейчас нужно на детоксикацию!
Он помедлил, а потом вдруг резко:
– Отец, сними очки!
Я помолился, снял очки, и он очень приблизил свое лицо к моему.
– Согласен! Я все понял! Согласен!
После службы повез его в госпиталь. Он ершился. Любые мои попытки заговорить о духовном встречал со смехом… И все пытался убежать.
Я сказал: «Если хочешь – поедем, а нет, – буду молиться за тебя…» Он все-таки из машины выскочил…
Он пять месяцев беспробудно пил, а однажды, в начале августа 2006 г., когда его в очередной раз забрали в госпиталь, у него обнаружили панкреатит (воспаление поджелудочной железы). 10 дней его лечили, назначили лекарство… Впрочем, денег на лекарство все равно не было, и по выходу из больницы он рецепт выбросил…
– Один день я продержался, потом сорвался и снова запил. Уже через три дня мне стало плохо. Стал увеличиваться живот, появились блуждающие боли во внутренних органах. Я думал цирроз печени…
В госпитале, куда он срочно обратился, у него нашли кисту в области поджелудочной железы, закрывающую желудок. Срочно оперировали. По выходу из больницы он уже больше не пил…
Отец Вадим вспоминает:
– Он появился, в глазах братолюбие… Смотрю, это не вчерашний протрезвевший Андрей, это что-то другое…
Он поселился в приюте и крепко задумался над своей жизнью.
– Зачем Господь послал мне такое? Болезнь эту, операцию? Чтобы я, наконец, остановился? Дал мне еще один шанс?
И чуть позже:
– Он милостив. Он не дает испытаний выше сил. Он дал мне Надежду…
Он не исповедуется еще и не причащается, говорит, что «пока не готов», но, учит наизусть молитвы и, по словам отец Вадима, «просит Господа о помощи».
– А здесь к нам мальчик очень тяжелый зашел, наркоман, из Церкви Святых Новомученников. Так именно Андрей обнял его, увел… Человек подвигается ко Христу! Мы наблюдаем рождение нового человека…
Владимир Крыловский, прихожанин Церкви Святых Новомученников и Исповедников Российских, Нью-Йорк
Полностью статья опубликована на сайте Дома Трудолюбия
Клирос Дома Трудолюбия
| ПОМОГИТЕ НАМ ПРИОБРЕСТИ ДОМ! Дорогие Братия и Сестры! Начались холода и бездомные стучатся в наши двери все чаще и чаще. У нас абсолютно нет для них места, но мы не можем не пустить в дом страждущего. Оставить его на улице в такой холод – значить обречь его верную смерть. В Доме Св. Иоанна всего пять коек, а мы располагаем там до четырнадцати человек. ПОМОГИТЕ НАМ ПРИОБРЕСТИ ДОМ! Вы можете присылать нам свое поминовение – «о Здравии» и «о Упокоении», вместе с Вашей посильной лептой. Мы будем поминать Ваши записки за каждой Божественной Литургией. Будем очень благодарны любой помощи. Вы можете пожертвовать Дому Трудолюбия, пользуясь кредитной картой на нашей страничке: http://stjohnhouse.org/framesupport_rus.html Для тех, кто проживает на территории стран бывшего Советского Союза и желает поддержать Дом Св. Иоанна, имеется возможность выслать духовную литературу, иконы и пожертвования на адрес программы «Победа Милосердия». Будем молиться за каждого жертвователя! |
