Советы психологов созависимым комментирует глава Службы коммуникации Иваново-Вознесенской епархии, член правления ивановского Комитета защиты семьи, детства и нравственности «Колыбель» и Христианской ассоциации молодежи и семьи иеромонах Макарий (МАРКИШ):
Действовать в пределах своих возможностей
— Лучшей иллюстрацией созависимости могла бы стать ситуация, когда человек тонет, к нему другой подплывает спасти, хватает и… тонет вместе с ним. Созависимость — это состояние взаимной утраты свободы. Поэтому, кстати, все рекомендации не всегда работают в браке, ведь брачный союз не предполагает абсолютной свободы друг от друга, и он должен быть вечен. Впрочем, на практике иногда бывает, что и брак объективно гибнет и реанимации не подлежит, тогда и супругу зависимого можно предпринять шаги к разрыву этой взаимогубительной созависимости — но лучше такие вопросы решать индивидуально с духовником.
А для всех других степеней близости в приведенных рекомендациях по крайней мере есть здравое зерно.
Большинство описанных симптомов не плохи сами по себе. Разумеется, нормально думать о человеке, о том, как ему помочь. Чувство долга — также абсолютно естественное чувство для человека, было бы ошибкой бороться с ним. Болезненным и неверным является нарушение меры и невозможность увидеть пределы своих возможностей. Потому что найдется человек, который скажет: «Как я могу не думать, что сын без меня пропадет — ведь он действительно пропадет, он пьяница!» И хочется спросить: «А с тобой он разве не пропадает?» Если ты не можешь ему помочь, если только поддерживаешь его в этом состоянии — да, лучше тебе отойти. Пусть он попадет в тюрьму, многих только это и спасает. Даже если он погибнет — Богу ты скажешь: «Господи, Ты знаешь: мною сделано все, что можно, большее было не в моих силах». Именно это и значит — предать его в руки Божии. Страх, о котором тут сказано, да и любой страх, не христианское состояние, он затуманивает рассудок, искажает восприятие реальности. Должна быть осторожная рассудительность: как мне подплыть к этому тонущему, чтобы не он меня за собой утянул, а я его вытащил? И если видишь, что никак, то и не надо подплывать.
Что касается рекомендательной части. Требование «стать счастливым» может показаться пошлостью и фальшью. Но если смотреть с христианской точки зрения: счастливый человек — это христианин, тот, кто «управлен в Царствии небесном» (Лк. 9: 62). И если в нас есть такая любовь и такое счастье, то они действительно залог того, что мы сможем помочь зависимому родственнику. С рассуждением надо подходить и к другим советам. Что значит — дать жить так плохо, как он стремится? А если он ворует, продает все из дома, если женщина идет на панель? Я бы сказал, надо не насиловать его настолько, насколько это возможно. Например, если он совершает противоправные поступки, отстраняться нельзя.
Здесь, кстати, еще одно важное различие: между алкоголиками и наркоманами. Отбирать у взрослого человека бутылку, выливать спиртное нельзя — это его выбор, и он должен сам дойти до того, чтобы его изменить. А вот хранение наркотика — уголовное преступление, и терпеть это невозможно. Я думаю, можно даже заявить на такого родственника в милицию, особенно если вы с ним в одном доме живете.
Суммируя, можно сказать, что мы призваны к творческому сочетанию двух противоположных методов: с одной стороны — не лишать человека Богоданной свободы, а с другой — быть к нему ближе, не бросать. Но утраченное достоинство человек должен восстанавливать сам, и, если общение становится для вас и для него губительным, а не возвышающим, как должно быть, значит, это общение надо прервать. Особенно это касается взаимоотношений родителей и взрослых детей.
Записал Михаил АГАФОНОВ
