В Японии уверены, что решение социальных проблем – дело правительства, поэтому нет смысла создавать параллельные государству некоммерческие организации. Эту особенность японского менталитета называет ключевым сравнительное исследование благотворительности в США и Японии (2004). Развитие НКО в стране тормозят именно надежды на государство, считает Мики Оуси, автор исследования.
Газета Japan Times в 2016 году приводила данные, что НКО доверяют лишь 16,8% японцев, а опрос 2016 года маркетинговой компании Edelman показал, что НКО не доверяют 34% японцев.
В Японии сильна традиция «этикета обмена любезностями». На жест помощи или благоволения нужно ответить таким же жестом. Взаимные обязательства, дружба, почитание чинов и неформального старшинства, родственные узы и чувство долга важнее сострадания. Японцы охотнее готовы помогать тем, с кем они так или иначе связаны, чем незнакомцам. Эта культурная особенность также затрудняет развитие благотворительности. Опросы 2000 года показывают, что 52,5% жертвовали потому что «хотели поддержать добрые отношения». Только 21% опрошенных были тронуты самими просьбами о помощи.
Местные сообщества превыше всего
Хотя есть и исключения: например, катастрофы национального масштаба вроде землетрясения в Кобе в 1995 году или цунами и последовавшей за ним аварии на АЭС Фукусима-1 в 2011 году. Тогда нация считала себя единым целым, а помощь – своим долгом. Japan Fundraising Association подсчитала, что после трагедии Фукусимы было пожертвовано более 600 млрд йен – столько же, сколько ранее жертвовалось за год. Участвовали в сборе вещей для пострадавших и делали денежные пожертвования 76,9% населения страны.
Всего за год было собрано 1,01 триллиона йен пожертвований, однако в 2012 году сумма уменьшилась до 693,1 млрд йен. При этом сумма регулярных пожертвований членов различных социальных и благотворительных организаций оставалась стабильной: 319 и 322,7 млрд йен соответственно. В 2014 году общая сумма выросла до 740,9 млрд йен, а регулярные пожертвования остались примерно на том же уровне – 312,9 млрд йен.
О коллективизме и влиянии социальных групп и связей говорит и отчет Японской ассоциации благотворительных организаций 2017 года. Он ссылается на данные исследований 2011 года: наибольшее число НКО занимались развитием местных сообществ (21,7%), образованием (20.6%), воспитанием детей и юношества (18,1%), искусством и культурой (17,1%), а социальной помощью старикам лишь 13%, инвалидам – незначительное число.
Религиозный фактор
Вера играет существенную роль только в благотворительной деятельности японских христиан, их в стране около 0,7% населения. Большинство же японцев мало религиозны, и, если занимаются благотворительностью, то в силу влияния общественной морали, а не религиозного долга. Они посещают одновременно синтоистские и буддийские храмы в силу традиции по праздникам. При этом, конечно, в «кружки», установленные в храмах, оставляют пожертвования. По праздникам там бывает сбор и на различные благотворительные нужды.
Влияет ли на поведение японцев то, что жертвуют другие? Да, влияет. В 2015 году исследовательский центр Science of Philanthropy Initiative при Чикагском университете опубликовал исследование взаимного влияния пожертвований на крупном благотворительном портале JapanGiving.jp с февраля по декабрь 2011 года. Всего исследовалось почти 10 тысяч пожертвований. Потенциальные жертвователи там могли видеть 5 предыдущих пожертвований: имена, суммы, назначение и комментарии. Исследование установило, что начиная с 3 пожертвований новые суммы начинают повторять предыдущие. Пользователи следуют за тенденцией.
Скрытая бедность и НКО за бортом
Положение стало меняться в 2010-е годы. Japan Times в той же статье приводит пример организации Second Harvest Japan. Она предлагает неимущим бесплатные обеды и снабжает пищей приюты, благотворительные столовые, больницы и дома престарелых. Основанная 17 лет назад, она в самом начале работала только с двумя точками раздачи еды. В год Second Harvest Japan. распространяет 4 млн порций по всей Японии. Однако положение далеко от идеального.
Основатель Second Harvest англичанин Чарльз МакДжильтон говорит: «В Японии правительство работает в тесной связке с местными организациями. НКО оставлены за бортом. Они прекрасно могут убрать мусор или покрасить спортивную площадку, но оказываются безоружными перед серьезными проблемами – бедность, отсутствие перспективы в жизни или нелегальная иммиграция». Эксперт напоминает, что в стране сильна проблема скрытой бедности. При благополучном фасаде общества цены высоки, и до половины семей с одним родителем едва сводят концы с концами.
Решение проблемы роста НКО и исследование Мики Оуси, и МакДжильтон видят в работе с правительственными организациями. Само государство должно проявлять стратегическую волю: поддержать НКО и просвещать общество, повышая его доверие к новым инициативам.
Японские Морозовы и Бахрушины
После того как Япония открылась миру в 1868 году, частная благотворительность росла быстрыми темпами. Во многом это было связано с тем, что правительство мало заботилось о социальной поддержке малоимущих, перекладывая ее на плечи независимых доброхотов. В этом принципиальное отличие периода зарождения капитализма в стране от сегодняшней ситуации, когда граждане ожидают, что государство будет само активно участвовать в социальных программах.
Главными филантропами выступили представители нового класса промышленников и капиталистов. Часть из них сохранила семейные конфуцианские представления о том, каким должен быть «благородный муж», часть занималась помощью, обратившись в христианство.
Жизненную философию новых капиталистов выразил основатель первого в Японии банка западного типа The First National Bank и Токийской фондовой биржи Сибусава Эйити: «Том Конфуция в одной руке, счеты в другой». Сибусава и сам поддерживал социальные проекты, в частности, женское образование.
Большинство японских новых богатых занимались поддержкой национальной культуры: составляли коллекции старинных произведений искусства и поддерживали художников, творивших в европейской манере. В рядах меценатов можно было встретить и скромных тружеников, и бонвиванов вроде обаятельного и хорошо образованного прожигателя жизни Сацума Дзирохати – он проводил большую часть времени в Париже и дружил с Жаном Кокто и Айседорой Дункан.
Если вас интересует благотворительность, вы хотите разбираться в новых технологиях, читать экспертные интервью с яркими фигурами в мире НКО и помогать с умом — подписывайтесь на секторную рассылку Милосердие.РУ. Чем больше мы знаем, тем лучше помогаем!
Истоки японской КСО
Существующая до сих пор группа Mitsui в 1906 году открывает госпиталь для малоимущих – в нем на добровольных началах пациентам помогали жены управляющих компании. С 1911 года в корпоративный устав компании вводится новое правило – отчислять на благотворительность 2,5% прибыли всех входящих в группу компаний. В 1930-е годы Mitsui учредила крупнейший в стране грантовый фонд.
Традиция отчислять часть своего дохода возродилась в 1990 году, при создании One Percent Club. Топ-менеджеры японских корпораций договорились отчислять 1% прибыли своих компаний до уплаты налогов и 10% своих зарплат на благотворительность.
Крупнейшим филантропом первой половины XX века был Оохара Магосабуро (1880-1943). Его отец-аристократ владел текстильной фабрикой – из нее выросла существующая ныне химическая компания Kuraray Co. В студенческой юности Оохара был разгильдяем, отец оторвал его от учебы и вернул домой набираться ума-разума на производстве. Молодой человек почувствовал раскаяние, с головой погрузился в бизнес и проявил в нем большие способности.
Работа свела Оохара с Иссии Дзюдзи – одним из самых примечательных людей в японской благотворительности тех лет.
Христиане-благотворители
Дзюдзи, крещеный в Римско-католической церкви, затем перешедший в одну из ветвей японского Протестантизма, основал первый в Японии детский приют в Окаяме. Врач по образованию, он пережил то, что можно назвать случаем неожиданного обращения.
Однажды Дзюдзи подал чашку риса нищенке с детьми. Она отдала чашку восьмилетнему сыну, а тот передал ее сестре-инвалиду. Врач стал расспрашивать, как им живется, и женщина призналась, что может содержать себя и дочь, но троих она не прокормит. Дзюдзи усыновил мальчика. В сентябре 1887 года он со своей семьей, усыновленным сыном нищенки и еще двумя приемными детьми поселились в арендованном заброшенном буддийском храме. Число детей все увеличивалось, Дзюдзи оставил профессию врача и организовал в новом здании детский приют. Он старался сделать свое учреждение максимально независимым от государства, привлекая помощь благотворителей.
Дзюдзи был не единственным христианином у истоков социального служения в европеизирующейся Японии. В 1897 году в Токио Катияма Сен открыл первый дом призрения и трудолюбия – там добровольцы обучали грамоте бедных рабочих. Евангелист Кагава Тойохико основал сеть домов призрения в Осаке и других городах. Томеоке Косуке в 1899 году создал в Токио приют для малолетних преступников.
Среди православных христиан в то же время действовали равноапостольный Николай Японский (Касаткин) и его ученики, самая яркая страница их работы – помощь русским военнопленным. Во время Русско-японской войны 1904-05 годов в плен попало более 70 тысяч русских солдат и офицеров. По ходатайству святого Николая было основано Общество духовного утешения военнопленных. К несчастным приходили для богослужения и духовного утешения 17 священников и 6 диаконов, большинство из них японцы. Обществу помогали не только японцы-православные, в него вошли и сочувствовавшие католики, протестанты, деньги и вещи жертвовали даже нехристиане.
Студенты и профессора – первые волонтеры
В авангарде волонтерства в Японии стояли христиане. Постепенно добровольцы появились в буддистских и светских организациях. Великое землетрясение Канто 1923 года, почти полностью разрушившее Токио и Иокогаму, дало мощный стимул развитию движения в академической среде. Студенты и профессора Токийского императорского университета с первого дня помогали и предоставляли кров пострадавшим. Впоследствии их общими усилиями основаны дома призрения для бедных рабочих, больных и детей-сирот. Страховая компания Nippon Life Insurance Company послала в места бедствия команды врачей и медсестер. Отряды добровольцев создавали и молодежные организации.
Развитию благотворительности и добровольчества помешала Вторая мировая война, милитаризация Японии, ее сокрушительный разгром и оккупация. Перед войной волонтерство в значительной степени перенаправили на помощь армии. Период турбулентности пережили лишь крупные корпоративные грантовые организации, вроде фондов Mitsui и Nippon Life Insurance Company. Большинство других не вынесли финансового кризиса. Независимые волонтерские организации стали возрождаться в 1960-е годы. В 1970-е они продолжали расти и в 1980-е насчитывалось уже немало НКО, занимающихся проблемами стариков, безработных, окружающей среды, образования малоимущих. В 1989 году состоялась первая волонтерская конференция Japan Networkers’ Conference (JNC).
