«Хочу, чтобы вся эта котовасия уже закончилась, устал»
Сергей Прусаков не может добиться гражданства с 2010 года. Ему 57 лет. В России он живет с 1990 года.
Сергей приехал в Московскую область, в Сергиево-Посадский район из туркменского города Теджена. За плечами у него была армия, специальность водителя-дальнобойщика, а в руках – советский паспорт. С регистрации в Теджене он снялся, чтобы работать в России, которая буквально через год после переезда Сергея стала самостоятельным государством.
«До сих пор я тут никто, и в Туркмении не гражданин», – говорит он о себе.
Сергей жил в Московской области, при Троице-Сергиевой Лавре. Получил временную регистрацию, женился на гражданке России. Работал, проходил перерегистрацию, состоял на учете. Паспорт его советский был действителен до 45 лет – так ему сказали, даже выдали справку об этом.
«В январе 2004 года, выполняя рейс, на выезде из города Архангельск, сотрудники ГИБДД задержали транспортное средство на котором я ехал – грузовик был перегружен. Я заплатил штраф в две тысячи, у меня забрали водительские права и выдали временные. Мои права были присланы в Сергиев Посад в дорожную инспекцию, но там я уже не проживал. Мы с женой разошлись, я работал в Санкт-Петербурге», – говорит Сергей.
Работал он неофициально, так как потерял свой советский паспорт. Права забрать тоже не смог. С того момента он живет при православных храмах Петербурга и Ленинградской области. «Тружусь, гайки кручу. Я профессионал, разбираюсь».
Статус Сергея – бездомный. С 2010 года он пытается получить гражданство, а значит – паспорт и права, возможность начать хоть какую-то самостоятельную жизнь.
«В УФМС никак не могут установить мою личность. Но столько было сделано запросов и столько получено ответов, и свидетели у меня есть, что я – это я, я их приводил, их показания запротоколированы. Но мне и всем тем людям, что мне пытаются помогать, все равно приходится ходить по кругу», – рассказывает Сергей.
Ему отказывают в процедуре установки личности, хотя по всем документам, которых скопилось уже немало, можно было бы это сделать.
«Я не могу ничего – ни на работу устроиться, ни в поликлинику пойти, ни за руль сесть. Все у меня пропало. А если бы было гражданство, был бы паспорт, я бы забрал свои права. Пошел бы дальше по своей специальности. До пенсии еще далеко – несколько лет. Но если не будет гражданства, то ничего не будет. Хочется, чтобы эта котовасия уже закончилась, устал».
«Хочу официально работать. И домик в деревне»
Марьям Якубовой – 25 лет. Она родилась в Баку в 1991 году, но не помнит Азербайджана. Мама Марьям, Эльмира, наполовину – армянка, наполовину – азербайджанка, бросила в родном городе квартиру и уехала в 1992 году от начавшегося национального конфликта.
«Мы в Москве живем с 1992-го года, несколько раз пытались оформить гражданство, но безуспешно, потому каждый раз какой-то одной справки не хватает, и каждый раз все слетает», – рассказывает Марьям.
Ее младшая сестра родилась в России – и ей удалось получить гражданство за два дня до совершеннолетия, а Марьям и Эльмира до сих пор живут без него. Правда, у сестры нет прописки в Москве, поэтому она не может устроится на нормальную работу – ее взяли в продуктовый магазин, девушка работает по 15 часов в день за 100 рублей в час.
Эльмира убирает раз в неделю квартиры – больше не позволяет здоровье, ей нужна операция, инвалидность. Без гражданства нет паспорта, нет полиса ОМС, нет бесплатного лечения.
Марьям удалось окончить вуз, пока для семьи Якубовых действовало разрешение на проживание в России (оно перестало действовать три года назад). У нее финансовая специальность, но работу без документов найти невозможно. Раньше она давала частные уроки.
Якубовы живут в комнате коммунальной квартиры, которую им дали от ДЭЗа: Эльмира до 2004 года, пока действовал советский паспорт, работала там дворником. Прижились, но скоро дом должны расселять и что делать дальше, непонятно.
«В 2004 году у нас было решение Замоскворецкого суда о том, чтобы нас признать гражданами. Но выяснилось, что в постановлении была допущена какая-то неточность, неправильная формулировка – я не знаю толком, нам не объяснили. И судья перевелась куда-то в другое место. Новый судья помогать не стал, сказал, чтобы все заново начинали. Но тогда не стали ничего делать, отложили».
Планомерно получением гражданства Якубовы начали заниматься в 2012 году. Им пришлось пережить несколько отказов. Самый последний связан был с тем, что им Марьям и Эльмира смогут получить гражданство только если будет установлена их личность.
«С февраля этого года нереально было попасть на прием в ФМС, потому что там все расформировывается и ликвидируется, присоединяется к МВД, – рассказывает Марьям. – Попали только 19 сентября. Но установку личности нам не сделали, несмотря на то, что у нас было разрешение на проживание, выданное в том же районе, в том же округе. Нужно только в архив обратиться и подтвердить. Уже пошел четвертый месяц, а ничего не делается. Мы ходим, нас футболят. Что это – халатность?»
«Я никогда не видела других городов, никуда не ездила дальше МКАДа, – говорит Марьям. – Раньше хотела путешествовать, сейчас уже нет. Если получу гражданство, хочу просто устроиться на работу и купить домик в деревне. И чтобы у мамы была пенсия и она могла лечиться».
Статья продлена на три года
14 декабря вечером знакомые люди, испытывающие проблемы при получении гражданства в Российской Федерации, похожие на те, что есть у Сергея Проценко и Марьям и Эльмиры Якубовых, звонили друг другу и радовались. У них появилось еще немного времени для того, чтобы добиться того, чего им хочется больше всего, – гражданства Российской Федерации. Они имеют на него право.
