Сотни слушателей
22-летний отец Александр из села Поливаново под Рязанью мог увлеченно, не жалея времени, рассказывать о событиях Священной истории, растолковывать сложные места и детям, и взрослым, собирая сотни слушателей.
Молодого священника любили за это тоже, а еще потому, что батюшка не жалел времени не только на Священное писание, но и на Семена-прихожанина, у которого разболелась жена, а на доктора из города денег не хватало, и на Агафью-вдову, у которой семеро по лавкам.
В таких случаях о. Александр действовал молча и быстро: не дожидаясь просьб, нес деньги, продукты, вещи.
На престол храма в день святого великомученика Димитрия Солунского съезжались люди со всех окрестных деревень, а после службы накрывали столы и угощали всех богомольцев. Даже после революции традиция не прекратилась, причем на праздник приходили и те, кто стал называть себя атеистами.
Открытый дом
Все прихожане знали, что дом о. Александра открыт для людей. Батюшка готов был отдать последнее, если видел, что человек в беде, при том что своих детей у него с матушкой Евгенией было девять.
Когда у прихожанина Качкина умер ребенок, в доме не нашлось чистой рубашки, чтобы положить его в гроб. Отец Александр тут же отдал ему рубашку сына.
У вдовы Агриппины Королевой на руках осталось четверо маленьких детей. Ее дочка Лиза вспоминала, что в самые тяжелые периоды к ним приходил отец Александр и приносил продукты и детские вещи, которых так не хватало.
Перед арестом отец Александр отдал Агриппине на сохранение Евангелие и книги для богослужения. Дочка Агриппины Лиза по этому Евангелию научилась читать и берегла его всю свою жизнь.
В сам день Пасхи и на Светлую отец Александр по обычаю обходил все деревни своего большого прихода. Анна Милютина тогда была маленькой девочкой. Ее мать знала, что в этот день должен зайти священник. Женщина оставила детям три рубля и попросила «отдать батюшке», пока она будет на работе. Отец Александр пришел, помолился вместе с детьми, обнял их всех, подарил крашеные яйца и оставил на столе 10 рублей.
Точно также он поступал во всех семьях, где был недостаток, вдовство, сиротство или любая другая беда.
«За мной пришли»
В 1918 году отца Александра лишили гражданских прав за то, что он был священником, а еще через 12 лет арестовали «за неуплату налогов и хранение разменной монеты в церкви». Он был приговорен к 10 годам заключения, но в скором времени его оправдали. В заключении он тогда провел шесть месяцев.
Угроза ареста висела в те годы над всеми священниками. Оправдание и освобождение не означало, что в скором времени снова не арестуют. В 1937 году ему снова, прямо на улице, предъявили ордер на арест. Священник вернулся домой и шепнул матушке: «Женя, за мной пришли», – не хотел расстраивать детей.
Но дети обо всем догадались, и поднялся отчаянный плач. Матушке Евгении в эту страшную минуту как-то удалось взять себя в руки и сказать: «Сейчас нам нужно помолиться, чтобы Господь укрепил отца и дал всем нам твердость духа!» Мать с детьми стали молиться, а чекисты обыскивать дом. Изъяли фотографии, детские кроватки и одежду. Семью священника из восьми человек (двое старших детей уже жили отдельно) выгнали из их кирпичного дома в деревянную пристройку, а в доме устроили клуб.
Дочь отца Александра Алевтина вспоминала, как ее отца забирали в тюрьму: «Стены дрожали от плача. Сестренка Нина обняла сапоги папы и кричала: «Не пущу!»
Папа благословил всех нас. Сказал: «Дети, ваш отец был честным человеком. Любите Бога, мать, друг друга». Братишка Порфирий подбежал передать отцу теплые вещи (был сильный мороз), но его отогнали». Когда отца Александра увели, дети еще долго не могли успокоиться. Они не понимали, почему их лишают любимого отца и не хотели с этим смиряться.
«Личного богатства и ценностей он не имел»
Прихожане тоже пытались сделать все возможное для освобождения любимого батюшки. Они написали за него ходатайство и собрали сотни подписей. В ходатайстве было написано:
«Мы, верующие граждане Поливановского прихода, знаем священника Цицеронова Александра Александровича по его работе в Поливановской церкви с 1916 года. Священник Цицеронов работал до 1937 года. За время своей работы он очень внимательно и честно относился к верующим гражданам вверенного ему прихода. Цицеронов во время своей 20-летней работы в Поливановской церкви не имел ни одного замечания или упрека со стороны верующих. Взяток и злодеяний никаких не делал.
Были случаи, когда он из личных средств помогал бедным людям. (Случаи – потому что о. Александр старался скрывать свою помощь. – Ред.) Личного богатства и ценностей он не имел. Священник Цицеронов в своей работе пользовался уважением граждан, и среди нас, верующих, имел большой авторитет. За время своей работы ни один из верующих не слышал от священника Цицеронова никаких грубостей. Вся его работа проводилась честно и благородно. Мы, верующие, любили и уважали его».
Матушка Евгения умерла в 1993 году, так и не узнав правду о судьбе своего мужа. В 1946 году ходили слухи, будто отца Александра освободили и он сразу умер от сердечной болезни. В 1948 году Евгению вызывали в районный отдел милиции. Она готовилась к аресту и взяла с собой дочь. Евгении дали стакан воды и сказали, что ее муж умер в 1944 году.
Дело № 518
Только в конце ХХ века семья отца Александра смогла увидеть дело № 518 (в архиве значится под номером 6044). В деле есть отпечатки ладоней отца Александра. В протоколе допроса четверых свидетелей записано следующее:
«В августе 1937 года служитель религиозного культа (поп) Цицеронов А. А. не отдал ключи от церкви под засыпку зерна. Напротив, собрал церковный совет с целью воспрепятствовать решению колхозного актива. Среди колхозников села Поливанова вел злостную антисоветскую агитацию, высказывал террористические намерения в адрес членов ВКП(б)».
Несколько дней отец Александр провел в рязанской тюрьме. В архивно-следственном деле есть протокол допроса отца Александра от 21 декабря 1937 года, то есть на второй день после ареста. На все вопросы об антисоветской агитации он ответил отрицательно. Виновным себя не признал.
Тройка при УНКВД СССР по Рязанской области 26 декабря приговорила отца Александра к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в ночь на 10 января 1938 года.
Воспоминания внучки
Внучка священномученика Александра (Цицеронова) Татьяна Васильевна Резникова вспоминала: «Когда мы узнали наконец дату расстрела нашего дедушки – 10 января 1938 года, – я попросила дежурившего в храме (св. Татианы на Моховой в Москве. – Ред.) священника Владимира Вигилянского отслужить панихиду по нему. Батюшка выслушал меня и неожиданно сказал: «Мой дядя убит тоже в этот день и год. Давайте помолимся…»
Во мне поднялись с юности «запрещенные» вопросы. Дедушка, как «фигура умолчания», всегда стоял, присутствовал в жизни родных – «пораженных в правах».
Для начала о. Владимир посоветовал собрать воспоминания о дедушке – священнике Александре Цицеронове. Затем рекомендовал обратиться к Николаю Евгеньевичу Емельянову (сейчас покойному. – Ред.), сотруднику кафедры информатики Православного Свято-Тихоновского университета, где в базе данных собраны сведения о тысячах наших соотечественников, пострадавших за Христа в XX веке. Нам очень хотелось узнать, где похоронен дедушка, помолиться у его могилы. На это Николай Евгеньевич сказал нам, что надо делать следующий шаг – идти в ФСБ.
Мою нерешительность и колебания разрешил настоятель нашего храма протоиерей Максим Козлов. Он сказал, что «Церковь помнит и чтит своих верных чад», и благословил на поиски в этом направлении. Отец Максим помог мне написать запрос митрополиту Рязанскому Симону – в епархию, где служил и пострадал дедушка.
Вспоминаю день, когда мы с мамой (дочерью о. Александра Цицеронова Ниной) в специально оборудованной комнате знакомились с материалами Дела № 518 арестованного «служителя культа».
Для матери это было большим испытанием. Особенно когда она увидела в деле отпечатки ладоней о. Александра. Она наклонилась приложиться к правой руке, а я ее остановила, смутившись присутствием офицера. Но глаза мамы до сих пор меня укоряют за это…
Однажды поздно вечером раздался звонок:
– Утром состоится прославление священномученика Александра в Христо-Рождественском соборе г. Рязани. Приезжайте…
В этот воскресный день 25 мая 2003 года в Рязани отмечали день города. И нам с племянником Володей пришлось пробираться сквозь толпы гуляющих жителей, принарядившимися по такому случаю, радующихся яркому солнцу и зелени. Мы спешили, волновались. Слава Богу – успели. Собор был переполнен светом. Духовенство в пасхальных облачениях выстроилось в центре храма. На амвоне, склонив голову в ярко-красной митре, владыка Симон слушал жизнеописание о. Александра Цицеронова. Затем под пение тропаря и величания новомученика торжественно внесли его образ и положили на центральный аналой.
После богослужения мы ответили на вопросы протоиерея Сергия Трубина, который возглавлял историко-архивный отдел Рязанской епархии и сверял собранные факты с записями клира. Мы очень благодарны о. Сергию за понесенные труды.
В завершение всего торжества, по выходе из собора, нам посчастливилось получить благословение приснопамятного митрополита Симона…
А спустя несколько лет икона священномученика Александра появилась и в моем родном храме святой мученицы Татианы. Земной поклон благодарения всем, кто помогал нам и направлял нас!»
При подготовке статьи были использованы следующие источники:
1. Архив УФСБ РФ По Шпанской области, архивно-следственное дело № 6044, 1938 г.
2. Дамаскин (Орловский), игумен. Жития новомучеников и исповедников Российских XX века: Январь. – Тверь: Булат, 2005. – 560 с.
3. Личные воспоминания, собранные Т. В. Резниковой, внучкой священника Александра Цицеронова
