Свято-Димитриевский детский дом (проект Православной службы помощи «Милосердие» «Милосердие» ) не так давно отпраздновал свой тринадцатый День рождения. За это время накопилось немало того, о чем можно вспомнить, порадоваться и – поделиться опытом. Этот детский дом уникален тем, что здесь никогда не делили детей на здоровых и особых. В его стенах был реализован один из первых опытов инклюзивного воспитания.
Как это было?
Спрашиваем у директора Свято-Димитриевского детского дома Александры Аракеловой.
– Александра Суреновна, в детском доме сейчас воспитывается три девочки с ограничениями по здоровью. Их жизнь проходит в обществе здоровых детей. Есть ли сложности в воспитании особых девочек?
– Судя по медицинской метрике, эти девочки имеют нарушения по здоровью. А так – обычные дети. Сложности? Конечно, они есть и будут, к этому нужно быть готовыми. В первую очередь – к тому, что за этих детей надо биться, их нужно не просто любить, а думать, как сделать, чтобы им было легче. Необходимо принимать активное участие в исправлении их физических нарушений, доставать деньги на сложные, редкие операции, искать врачей.
Что-то порой кажется почти невозможным. Но потом посмотришь – и радуешься результату. Понимаешь: оно того стоило. Ведь в раннем детстве можно многое исправить. Все понимают, что главное – не упустить время.
Наша восьмилетняя Милочка недавно приехала из Израиля, где ей сделали долгожданную операцию по исправлению нарушения развития ручек. Четырнадцатилетняя Полина тоже находится в зарубежной клинике, в Америке, где ей еще долго предстоит лечиться, сейчас девочка на протезах.
Найти деньги, нужную клинику – вот в чем основные сложности. Но не в самих девочках. Они самые обычные, можно даже сказать – необыкновенные, чудесные, как каждый ребенок. Да, на этих детей нужно больше средств и больше внимания по уходу, физической помощи.
Имея деток, у которых, к примеру, есть некие умственные проблемы, нужно, конечно же, быть готовыми к сложностям в учебе, необходимо подбирать для них индивидуальный образовательный маршрут. Должен быть особый подход, специалисты, учителя. Не махать рукой – мол, нам это не нужно, – а напротив, серьезно заниматься развитием особого ребенка. Развитием всего того, к чему лично он может иметь склонность и хорошие способности.
Наши особые девочки обучаются не в коррекционных, а в обычных православных гимназиях вместе со здоровыми детьми. Хотя мы и сотрудничаем с коррекционными школами, с центрами, где помогают таким деткам, мы консультируемся у специалистов.
Что касается совместного проживания с обычными детьми, тут мы видим большую пользу для особых, потому что они не считают себя изолированными от других людей, не отключены по принципу: инвалид должен жить с инвалидами. Они дружат друг с другом, ездят в поездки, участвуют в мероприятиях: здесь не должно быть никакого ущемления.
Я вижу в таком общении колоссальную пользу и для обычных, здоровых детей, которые видят рядом с собой тех, кому жить сложнее, чем им. Как известно, дети в детских домах склонны себя жалеть. Но видя особых детей, они понимают, что в жизни этих ребят куда больше трудностей. Наши здоровые девочки к особым относятся как к равным. Это естественно. И такой опыт для них очень важен. Скажу прямо: мы рады, что у нас есть детки-инвалиды. Они притягивают к себе очень много тепла и радости. Но их будущая жизнь должна быть устроена, поэтому если девочки-инвалиды к нам попадают, мы стараемся побыстрее подобрать им семью.
– Удалось ли за время существования детского дома устроить кого-то из особых девочек в семьи?
– Двое девочек-инвалидов ушли из наших стен в семьи. Они имели сложные нарушения, которые не испугали их приемных родителей. Наш детский дом дает возможность будущим родителям познакомиться с ребенком заранее.
– Редкий случай для России.
– Да, обычно в закрытых учреждениях к детям-инвалидам нет доступа, потенциальным родителям можно увидеть только фотографию ребенка в базе данных. После знакомства с конкретным ребенком у людей, нацеленных на усыновление, как правило, отходят на задний план мысли о том, как его лечить, что с ним делать, потому что дети такие действительно прекрасные. Сомнения отпадают.
– Мамы особых детей говорят, что здоровые дети, к сожалению, бывают жестокими, особенно если речь идет о школьном коллективе. Высмеивают даже тех, у кого нос или губы неправильной формы, не говоря о более серьезных недостатках. Они вытесняют тех, кто на них не похож. И если в современную школу привести, скажем, колясочника, такого ребенка могут просто затравить. Инклюзия – при всех ее плюсах – для многих особых детей стала ужасным явлением. Некоторые считают, что дети нашего общества, нашей страны, еще не готовы к подобной толерантности. Их часто клюют, делают изгоями, им становится не до учебы, не до общения. Каково ваше мнение по этому поводу?
– По большому счету, инклюзия – действительно непростой вопрос, в котором много подводных камней. Здесь все не так безоблачно, как может показаться. Отдавать ли особых детей в обычные школы, где дети не готовы их принять? Не думаю, что при этом удастся избежать проблем.
Но это более глубокая проблема – проблема общества в целом, проблема отношения к инвалидам.
Что же касается наших детей, то и речи не может быть о том, чтобы кто-то обижал больных. Наши дети учатся в православной гимназии, где отношение к особым людям совсем другое. Нельзя сказать, что у наших особых детей совсем нет комплексов, но с ними надо правильно работать. Мы воспитываем наших девочек так, чтобы у них не возникло желания, проходя на улице мимо инвалида, показать на него пальцем или, не скрывая любопытства, обернуться в сторону колясочника.
– Как воспитывается отношение к больному как к равному?
– Наши дети часто приезжают со спектаклями и концертами в государственные детские дома для инвалидов. Мы привлекаем девочек к социальной деятельности, чтобы они видели других детей. Но, думаю, сегодня далеко не все школы готовы к инклюзии.
– В воспитании особых, но интеллектуально сохранных детей есть проблема приоритетов. Как, найти баланс между желаемым и необходимым, учебой и лечением? Бывает, врачи говорят, что нужно обо всем забыть и только лечиться. А учителя – о том, что поскольку у ребенка сложности в передвижении, вся надежда на то, что в будущем он найдет интеллектуальную работу. А для этого нужно много и долго учиться. В результате ребенок разрывается на части и вынужден тратить больше сил на учебу и жизнеустройство, чем его здоровые сверстники. Как выйти из этого замкнутого круга? Как взять ношу по силам?
– Все индивидуально. Если стоит вопрос о жизни и смерти ребенка – он будет несколько месяцев лежать в больнице и на месяц приходить в школу. Но важно, чтобы за лечением ребенок все-таки видел жизнь. Это касается и учебы. Нужно давать детям возможность жить, как они могут. Лечиться, учиться, но не превращать все свое время в бесконечный бег за уходящим поездом.
– А как вырастить особых детей морально здоровыми? Чтобы они не были удручены своим состоянием и не думали: ты здоровый, а я – нет, у тебя есть мама – у меня нет, моя жизнь ужасна. Что можно посоветовать?
– Можно и нужно объяснить ребенку, если его воспитание основано на вере в Бога и Промысел Божий, почему он родился таким и как с этим жить.
– Особым детям нужно давать больше любви, чем здоровым?
– Особому ребенку требуется больше помощи и внимания. А любовь нужно дарить всем поровну. Дети же ревнуют. Здоровые могут сказать: «Мне надо было родиться больным, чтобы меня больше любили?». Здесь не должно быть перекосов.
– А у ваших девочек не бывает между собой конфликтов на почве инвалидности? Ревности, обиды?
– Конечно, бывает. Они же дети, и многое не могут по-взрослому анализировать. Помню, Полиночку, которая не могла ходить, мы поставили на коляске у катка, где катались здоровые дети. Она сидела, смотрела, вдоль катка на коляске ездила, а потом сказала: «Больше всего на свете я мечтаю прокатиться на коньках».
Понятно, что ребенок переживает очень сильно. Но на самом деле Господь компенсирует эти переживания очень сильным, глубоким, недетским осознанием многих сторон жизни. Нужно делать все для того, чтобы особые дети отвлекались от своей немощи и наравне с другими радовались жизни. Им помогает знание о тех, кому еще хуже. Мы говорим: «Посмотри, ты живешь в этом доме, а в доме инвалидов дети вообще никуда не выходят».
– Правильно ли говорить: «Смотри, кому-то хуже». Получается, ребенку должно быть легче от того, что кому-то хуже?
– Просто иногда ребенок считает, что он самый бедный и ему хуже всех. Но ему следует знать, что те, кому еще сложнее, умеют радоваться. Это отрезвляет. А главная профилактика всех комплексов – это любовь. Любовью можно все компенсировать.
Вы можете поддержать работу Свято-Димитриевского детского дома, став Другом милосердия.
Подробнее о детском доме читайте на странице этого проекта Православной службы «Милосердие».
