«Изменения правил призыва – спасение армии или угроза обществу?», – тема очередного заседания Московского политклуба, состоявшегося 24 июня в Информационном агентстве Росбалт.
Разговоры о грядущих изменениях идут на уровне Министерства обороны, о них регулярно сообщают российские СМИ. В рамках этих изменений предполагается увеличение призывного возраста до 30 лет (сегодня – 27), отмена отсрочек для студентов дневных отделений вузов, предоставление призывникам права выбирать, в каком возрасте они хотят служить.
Главная декларируемая цель изменений – решить проблему недобора. Сегодня призывного возраста достигли юноши, родившиеся в 1992 году, а именно в 1990-е годы в стране резко снизилась рождаемость. Руководитель Центра по изучению проблем народонаселения МГУ Валерий Елизаров отметил, что демографические проблемы легко предвидеть заранее. О том, что в наше время возникнут серьезные проблемы с комплектацией рядового состава армии, они с коллегами предупреждали еще в начале 2000-х гг. Демографический подъем достиг пика в 2004-2005 гг., и Елизаров убежден, что из тех, кто служил тогда, 200-300 тысяч могли бы сегодня продолжать службу по контракту, закрывая демографическую дыру. Но для этого надо было создать условия, сделать службу в армии привлекательной. Поскольку условий не создали, идея профессиональной армии, на переход к которой многие уповали, провалилась. Еще более осложнится ситуация с призывом в 2017 году – самая низкая рождаемость зафиксирована в России в 1999 году. Демографическая ситуация стабилизируется лишь к 2030 году.
Контрактную систему изначально строили так, чтобы она пришла к краху, утверждает независимый эксперт Павел Фельгенгауэр. Военное руководство страны верило в преимущества призывной модели. Один из офицеров Генштаба доказывал Фельгенгауэру эти преимущества на примере событий 1993 года – контрактники из «Альфы» отказались штурмовать Белый дом, а призывники из парашютно-десантного полка выполнили приказ. Поэтому изначально высшие армейские начальники не были заинтересованы в развитии контрактной армии. Набор контрактников проводили военкоматы, что недопустимо. Задача военкомата – призывать всех, кто мало-мальски годен по состоянию здоровья. А набор профессионалов по контракту предполагает большой отсев кандидатов. Во всех странах, где существует профессиональная армия, желающие служить в ней проходят очень строгую проверку, в ходе которой многих забраковывают. Набирать контрактников должны профессиональные рекрутинговые агентства.
Невозможно создать хорошую профессиональную армию, предлагая контрактникам 8-12 тысяч рублей в месяц и не гарантируя никакого социального пакета, считает главный редактор журнала «Национальная оборона» Игорь Коротченко. Неудивительно, что когда в 1990-е годы в приказном порядке создавались контрактные подразделения, в них набирали преимущественно представителей социальных низов из самых депрессивных регионов. «Мотивировка качественно выполнять свои обязанности даже не просматривалась», – вспоминает Коротченко. Конечно, профессионализм такой армии сомнителен.
Настоящие профессионалы и социально ответственные люди придут служить по контракту только в том случае, если им будут платить нормальную зарплату, предоставят квартиры и социальные пакеты, а это требует еще в 2-3 раза больше денег, чем сама зарплата. Поэтому в условиях экономического кризиса разговоры о контрактной армии неактуальны. Коротченко убежден, что в ближайшие лет 50 основу российской армии будут составлять призывники. И упор надо делать на то, чтобы люди перестали бояться служить в армии. А боятся в первую очередь из-за дедовщины. Игорь Коротченко – сторонник ее безжалостного искоренения вплоть до увеличения сроков уголовного наказания. С этой же целью он считает целесообразным введение военной полиции, подчиняющейся не Министерству обороны, а Министерству юстиции.
По мнению главного редактора «Национальной обороны», Анатолий Сердюков – первый из постсоветских министров обороны, который действительно хочет адаптировать армию к современным условиям, гуманизировать ее. Четверо его предшественников (Грачев, Родионов, Сергеев, Иванов) в силу своей ментальности пытались сохранить советскую модель. Недавно представители Министерства обороны официально обещали, что солдаты не будут заниматься хозяйственными работами, и смогут уделить больше времени тому, для чего и призваны в армию – боевой и физической подготовке. Планируется создание корпуса профессиональных сержантов. В этом году Рязанское высшее военно-десантное училище проводит первый набор. Срок обучения будущих сержантов – три года.
Многие участники дискуссии выразили сомнение, что сам по себе институт профессиональных сержантов может решить проблему дедовщины. «Нет дорожной карты карьеры для сержанта», – сказал Павел Фельгенгауэр. В Америке, по его словам, есть восемь карьерных ступеней для сержантов. На высшей ступени сержанты получают примерно столько же, сколько генералы. И по ответственности их должности сравнимы с генеральскими. Чем будут российские профессиональные сержанты отличаться от старшин-сверхсрочников или прапорщиков, пока не очень понятно.
«Призывная армия возможна лишь при сильной идеологической составляющей государства или при условиях постоянно имеющейся военной угрозы», – заявил президент Всероссийского фонда образования Сергей Комков. В советское время идеологическая составляющая была: армия – школа жизни, мы призваны, чтобы защищать завоевания социализма. Многие в это искренне верили. Сегодняшние призывники не знают, что они защищают. Не только в контрактную, но и в призывную армию идут преимущественно социально неустроенные люди. Детей олигархов и просто успешных менеджеров, как правило, откупают родители или эти дети пересиживают призывной возраст за границей. В обществе нарастает социальный пессимизм, и именно социально озлобленные люди составляют основу рядового состава армии. Комков считает, что такая призывная армия небезопасна для общества. По его мнению, нельзя совсем отказываться от профессиональной армии, надо искать синтез.
Отмена же отсрочки для студентов дневных отделений сломает систему высшего образования, убежден Комков. Трудно рассчитывать, что студент, на год прервавший учебу, потом вспоминающий все, что забыл за время солдатской службы, станет хорошим специалистом. Большие проблемы и с высшим военным образованием. Многие училища из-за нехватки финансирования также выпускают офицеров с низким уровнем подготовки, что в век высоких технологий недопустимо.
Валерий Елизаров считает целесообразным давать возможность выпускникам технических вузов служить по специальности. Тогда удастся убить сразу двух зайцев – выполняя долг перед родиной, молодой специалист одновременно будет расти как профессионал. На таких условиях многие выпускники охотно согласятся поработать на Министерство обороны, убежден Елизаров. Если же студент не имеет возможности в будущем служить по специальности, полученной на военной кафедре, само существование военной кафедры бессмысленно.
Пока изменения правил призыва только обсуждаются. Но почти все сходятся во мнении, что необходимы реформа армии и поднятие престижа армейской службы. А чтобы поднять престиж, в армии должны служить дети руководителей страны и крупных политиков. Как ни утопично такое предложение, на вчерашней дискуссии Игорь Коротченко повторил его несколько раз.
Леонид ВИНОГРАДОВ
