30 ноября в Москве прошло шествие и митинг врачей и пациентов против реформы здравоохранения. Это не первая акция протеста за последние месяцы – 2 ноября на Суворовскую площадь вышли 6 000 человек по этому же поводу. Чем недовольны москвичи и что вообще происходит?
Фото с сайта www.metronews.ru
Такую глобальную вещь как реформа целой отрасли, в двух словах не расскажешь, но мы попробуем сделать сначала небольшой ликбез, «для чайников».
Если совсем вкратце изложить последовательность реформы здравоохранения, то получится так:
– монетизация льгот (началом реформы было именно это преобразование, которое, как мы помним, тоже не прошло спокойно);
– модернизация здравоохранения (покупка дорогостоящей техники в больницы) – этот этап уже тоже состоялся;
– одновременно с этим происходит разработка и внедрение стандартов и порядков оказания медицинской помощи (это основа перехода от бюджетного финансирования по смете, на страховой принцип);
– затем перевод медицинской помощи на одноканальное финансирование и оптимизация неэффективных ЛПУ (лечебно-профилактических учреждений).
Вот на этом последнем этапе мы сейчас как раз и находимся. Причем, если брать за основу «Концепцию развития здравоохранения в РФ до 2020 года», Москва – один из пилотных регионов этого этапа, в течение следующих трех лет планируется оптимизировать коечный фонд стационаров по все стране.
Это самые заметные явления только одной из ветвей реформы – собственно оказания медпомощи. Одновременно с этим поэтапно предполагается развивать медицинское образование, совершенствовать кадровую политику, разрабатывать систему «эффективного контракта», развивать инновации (это все есть в Концепции). Попутно разрабатывается, апробируется и внедряется огромное количество разнообразных регулирующих документов. Сюда же, к реформированию, относится и борьба с курением и нацпроект «Здоровье»и много чего еще. Так что пусть простят меня те, кто не увидит в моей статье некоторых подробностей.
То, что имеем сейчас в Москве – оптимизация и закрытие «малопродуктивных и слаботехнологичных ЛПУ».
Стратегия московских руководителей здравоохранения основана на том, что во всем мире больничные койки делятся на койки интенсивного лечения и социальные. Они различаются по денежному содержанию – другое оснащение, разная квалификация персонала. А у нас по размерам содержания все койки интенсивные, а по факту много социальных – бабушка легла в больницу церебролизин проколоть и занимает место, а тем временем кто-то от инсульта умрет. Кроме того, во всем мире никто не валяется в больницах, если на то нет острых показаний – многие виды помощи вполне реально оказывать амбулаторно, в стационаре дневного пребывания или на дому. Звучит логично, если бы не несколько «но».
Сокращая койки интенсивного лечения, никто пока не усилил того самого амбулаторного звена (очереди все длиннее), никаких врачей общей практики, так называемых семейных докторов по факту не появилось (это было одним из подэтапов реформы, который не получился), никаких социальных и паллиативных коек тоже пока не видно (во всяком случае новых). Председатель правления Ассоциации медицинских обществ по качеству д.м.н. Гузель Улумбекова, кстати, считает, что сравнения со странами Европы по количеству коек некорректны – в Европе уже реализован принцип профилактики и ранней диагностики, усилено амбулаторное звено и вообще другое качество жизни и количество больных. Ее исследования, к сожалению, отсутствуют в открытом доступе, но можно почитать ее статьи о реформе .
Второй тезис московских медицинских властей (это же один из этапов реформы здравоохранения в целом) – борьба за повышение квалификации врачей. Для этого на федеральном уровне разрабатывается система так называемого «эффективного контракта», вводится система непрерывного образования, не будем подробно сейчас останавливаться на этом. В Москве собираются просто сократить 7000 врачей. Порядка двух с половиной тысяч врачей уже получили уведомления о прекращении трудового договора. Это ничего не говорит об их квалификации, просто больницы закрывают и эти врачи больше не нужны.
Сокращенным врачам-специалистам предлагают переучиться на врачей-терапевтов и идти работать в поликлиники. Во всех официальных докладах говорится, что в Москве 5000 вакансий для врачей, а на сайте департамента здравоохранения Москвы вакансии для 10 терапевтов и 7 педиатров – почему так?
Вот собственно мы и подобрались к тем причинам, которые выводят на улицы москвичей: врачи не хотят уходить из своих больниц и специальностей, а пациенты боятся, что некуда будет пойти лечиться. Реформаторы не обнародовали никаких документальных подтверждений своих планов – пресловутые «дорожные карты» конкретики с адресами и обязательствами не содержат.
Это никого не устраивает, и протестующие требуют приостановки закрытия больниц и сокращения врачей, создания общественного совета по проведению реформы. В совет должны войти представители всех заинтересованных сторон – врачи, пациенты, регуляторы, организаторы здравоохранения, производители медизделий и лекарственных средств. План мероприятий должен быть открыт для общественного обсуждения, а результат реформирования понятен и принят обществом.
Пока протестное движение сумело добиться от мэрии обещания, что будет создан центр трудоустройства и переквалификации для врачей, также все сокращаемым планируют выплатить компенсации в размере до полумиллиона.
Заместитель мэра Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников в интервью порталу Сноб признал, что информирование общества о предстоящей реформе не было организовано.
Москва в лице мэра Сергея Собянина обещает увеличить финансирование городского здравоохранения.
Также из последних событий безусловный позитив – то что в результате общественного резонанса все-таки удалось вернуться к вопросу о необходимости сохранения больницы №11. Из нее предлагается делать центр паллиативной помощи для больных рассеянным склерозом, что полностью всех устроило бы – это и был по сути центр рассеянного склероза. Правда, пока никакого документа об этом нет и официальных публикаций на эту тему тоже.
Радостно, что проблему хотя бы частично готовы решать, но вопрос с пациентами остается открытым – где социальные койки? Где амбулаторное усиленное звено? Леонид Печатников озвучил планы: «Даже те больницы, которые уже перестают быть больницами, а просто здания больниц, будут использованы под социальные программы». Но люди не готовы ждать несколько лет, пока построят, откроют, усилят – лечиться-то надо сейчас.
