Мы в своей жизни неизбежно сталкиваемся с болью, страхом, выбором, одиночеством, наконец, самым неизбежным – смертью. Но именно в подобных ситуациях нам дается возможность узнать самого себя, проверить – такой ли я, как о себе думал?
И получается, что страдание – не то, от чего надо прятаться, стараться избежать, а то, с чем важно встретиться и прожить. Если человек, оказавшийся в экстремальных ситуациях, сохраняет себя как личность, он имеет больше шансов выжить и биологически – об этом написал свою книгу «Сказать жизни «Да!» узник Освенцима, философ, психолог, невролог Виктор Франкл.
Такой человек меньше подвержен панике и страху, в отличие от того, кто утратил собственное отношение к происходящему и начал рефлекторно реагировать как на внешние условия, так и на внутренние импульсы.
Как сохранить свою душу и веру, проживая тяжелые времена? По мнению мучеников Соловецкого монастыря, для начала важно прислушиваться к своей совести, не замыкаться и проявлять внимание и сочувствие к другим.
Настоящее христианское время
В течение пяти веков Соловецкая обитель была местом паломничества, источником поддержки, сил, духовной радости. В начале XX века монастырь превратили в концлагерь, где людей «перевоспитывали» каторжным трудом, а не поддающихся пытали и казнили. Обитель стала Голгофой.
О том, что в монастырь придут тяжкие времена, Матерь Божия «знала» изначально. Как фиксирует соловецкая летопись, в начале XVIII века преподобному Иову Анзерскому (в схиме Иисусу) во сне было явление Богоматери вместе с Елиазаром Анзерским. Богородица благословила основать новую обитель на высокой горе острова Анзер с храмом в честь Распятия Господня и предсказала, что эта гора станет «второй Голгофой», где многие мученики пострадают за Христа.
Через три года на указанном Богородицей месте был построен Голгофо-Распятский скит и воздвигнут храм в честь Распятия Господня с приделом в честь Успения Пресвятой Богородицы. В 1923–1939 годах на территории скита располагалось отделение Соловецкого концлагеря. Здесь были устроены карцеры-пыточные, а также производились массовые расстрелы. Во время эпидемии устроили госпиталь, где умерло множество людей, а в храме Воскресения Господня, под Анзерской горой, некоторое время помещался лагерный морг.
Противоречат ли друг другу два образа Соловецкого монастыря – мирный и страшный? Оказалось, что и у узников концлагеря, и у исследователей, изучающих события тех лет, – разные ответы.
В своем докладе на конференции 30 июня 2023 года на Соловках историк Ирина Чудинова приводит пример из воспоминаний И.М. Зайцева, который после пережитого на Соловках с горечью противопоставляет «прежние» Соловки Соловкам начала XX века – месту преступлений и страданий.
Однако в воспоминаниях других соловецких узников начала XX века можно найти слова о восприятии испытаний совершенно иначе – как самой большой радости. В публикации «Вестника РСХД» от 1949 года приводится свидетельство русской беженки, угнанной во время войны в Германию, а до этого отбывшей пятилетний срок в Соловецком концлагере. Находясь уже в преклонном возрасте, она сохранила удивительную внутреннюю бодрость.
Автор ее воспоминаний пишет: «Когда я спросил ее, как она перенесла тяжкие годы пребывания в концлагере, она с улыбкой ответила: «Это были самые счастливые годы моей жизни. Нигде в другом месте я не видела с такою мощью проявляющуюся силу Духа и благодатное влияние стихии Церкви. Люди верующие подхватывались этой неземной силой с самого момента ареста.
Помню, в момент, когда за мною пришли, у меня было такое ощущение, как будто мне нужно переплыть море в утлой лодке. Я знаю, что нужно переплыть, а лодка не двигается.
В момент внезапного ареста бывает одна неприятная минута, и требуется вся наша воля для подчинения нас воле Божией.
После этого милость Божия вступает на место человеческой растерянности, и вы чувствуете, что на вашей лодке поднят парус, несущий ее через пучину моря».
Эта русская христианка не была даже монахиней. Однако Тверской епископ Фаддей Успенский, новомученик, находясь в 1919 году в тюрьме города Твери, произносит очень похожее: «Для нас настало настоящее христианское время. Не печаль, а радость должна наполнять наши души. Сейчас мы должны открыться для подвига и жертв. Не унывайте. Христос ведь с нами!»
Бодр духом, покоряюсь воле Господней
Многие святые свидетельствовали, что мученичество и исповедничество – дар Божий, и, если не роптать, а принять его с верой, смириться – ощутишь Божию помощь. Потому что как страдания от Господа, так и помощь от Него.
Агиограф новомучеников российских, богослов, протопресвитер Михаил Польский, говоря о своем арестантском опыте, писал: «На третьем месяце пребывания в Бутырской тюрьме (еще до соловецкого концлагеря. – Ред.) под следствием, у меня наступил духовный кризис. Следствие затягивалось и могло закончиться самым печальным результатом.
Первоначальная бодрость пропадала, выветривалась, очень тянуло на свободу, охватывала нестерпимая жалость к близким и милым родным. Сердце делалось готовым на все, чтобы только спастись от уз. Но вот вызывают на допрос, первые же вопросы следователя вызывают в сердце стойкость, крепость и бодрость.
Говоришь все по совести, заведомо себе во вред, и когда допрос кончается, то чувствуешь снова, что сам выкопал себе яму и ухудшил свое положение. И снова малодушие. И вот в эти часы снисходило в душу сознание, что исповедничество есть дар свыше и себе самому ты ничем не обязан».
Так сбылись в жизни о. Михаила слова Христа: «Когда же приведут вас в синагоги, к начальствам и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святой Дух научит вас в тот час, что должно говорить».
А дальше следует очень важное: познавший свою слабость перестает осуждать, а только всех жалеет и желает спасения:
«И снисходило глубокое сочувствие всем павшим и их понимание и им прощение, – продолжает о. Михаил. – И благодаришь Бога за Его великую милость, что стоишь и что не изменил истине».
Еще первые христианские отцы учили: на мучения не напрашивайся, но если доведется, неси их как свой крест, подражая Христу, ведь уже в первые века были люди, провоцирующие своим поведением языческие власти на арест, – им казалось, так они своей смелостью прославляют Бога и свидетельствуют перед людьми свою веру.
Однако в застенках оказывалось, что смелость была вызвана самоуверенностью, своеволием и полным незнанием себя. Часто такие люди ломались первыми. В письмах с Соловков близким и духовным чадам архиепископ Петр (Зверев) постоянно пишет о восприятии страданий в покорности воле Господней, а не самочинно, по своему хотению:
«Бодр духом, покоряюсь воле Господней, меня не оставляющей скорбями и испытаниями», пишет он 28 декабря 1928 года. Та же мысль – в его письме от 15 января 1929 года: «Слава Богу за все, что пришлось мне за это время пережить и переживать. <…> Все это решительно надо терпеть. Ну что делать? Не так живи, как хочется, а как Бог велит».
На Соловках я почти ничего не читал, ничему не научился, многое забыл, во многом опустился, но…
Священномученик Иоанн Стеблин-Каменский, также узник Соловков, в своих письмах из лагеря составил практически руководство для тех, кто может оказаться в заточении и подвергнуться истязаниям.
Отец Иоанн особо указывает на то, что причина страдания не должна поглощать внимание страдальца:
«Мы не должны смущаться тем, что по немощи своей и ограниченности своего разума не можем себе правильно объяснить совершающееся с нами, и для того, чтобы отдаться воле Господней спокойной душой, чтобы умерить скорбь, нам надлежит не мудрствовать, а просветить свой разум причащением Божественной Крови Христа.
За время своего пребывания на Соловках я почти ничего не читал, ничему не научился, многое забыл, во многом опустился, но
Господь утешил меня именно тем, что мне, быть может, теперь особенно нужно. Я приобрел полную покорность Его Воле и твердую уверенность в благой целесообразности всего совершающегося с нами.
Это не значит, что мне не хочется домой и что я мало чувствую скорбь длительной разлуки со всеми мною любимыми; нет – мне просто стало понятно, что скорби не только могут сопутствовать христианину на его земном пути, но прямо являются естественными его спутниками. Если Сам Господь пришел на землю для несения креста и тем – спасти человечество, то и нам при возникновении вопроса «Что мне сказать? Отче, избави меня от часа сего» – надлежит самим себе ответить, «но (ведь) на час сей я и пришел».
Обретение покорности Божьей воле и душевного мира, веры, что все совершается во благо, несмотря на то, как выглядит внешне, священномученик Иоанн ставит выше приобретения интеллектуальных познаний и человеческих привязанностей, которых он оказался лишен в годы своего соловецкого заточения.
Не бывает страданий напрасных
По мнению священномученика Иоанна Стеблин-Каменского, благое действие страданий раскрывается и в том, что человек выходит из своего эгоизма, оглядывается и начинает видеть, что не один он страдает, что он – не сам по себе, а связан с другими общей болью. Если он не ропщет, его книжное понимание любви к ближнему становится органическим ощущением другого как того самого ближнего, которого он призван любить.
«Верующему во временность телесной жизни и вечность полноты бытия особенно радостно верить, что ему, по слову апостольскому, все содействует ко благу. Само собой, что в это «все» не входит ни один собственный дурной поступок, но зато входят решительно все тяжелые переживания, как те, которые являются следствием наших собственных ошибок, так и в особенности те, которые нами лично действительно не заслужены.
Из другого его письма: «Не сомневаюсь я в непрерывности Промышления Божия о нашем духовном возрастании для вечной жизни, но для того, быть может, и ставит нас Господь иной раз в тяжелые для такого возрастания условия, чтобы мы лучше познавали немощь своих личных способностей, постоянно искали бы помощи свыше и за светлые минуты духовного подъема благодарили бы Господа как за дар благодати».
Как хотел бы я открыть свое сердце и показать вам, как страдания его очищают
«Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», – говорит Христос. Эта заповедь, по опыту священномученика Петра (Зверева), обретается только в страданиях.
Находясь в Таганской тюрьме архиепископ Петр тяжело заболел из-за сильнейшего истощения, его в таком состоянии назначили на этап и перед отправкой разрешили свидание. Проститься к владыке пришли духовные дети, и позже их рассказ был зафиксирован в воспоминаниях о святителе Петре: «Когда его (архиепископа Петра. – Ред.) вывели из Таганской тюрьмы, они подошли к епископу и шли вместе с ним через весь город до Николаевского вокзала в сопровождении конвоя. Солдаты, охранявшие архиерея, не препятствовали провожавшим идти рядом с епископом и не мешали разговаривать.
Епископ много рассказывал о своем пребывании в тюрьме и в конце беседы сказал: «Как хотел бы я открыть свое сердце и показать вам, как страдания его очищают». Но, видимо, этот опыт невозможно адекватно передать словами.
Прими нашу скорбь как службу Любви
В письмах священномученика Иоанна Стеблина-Каменского из концлагеря постоянно звучат слова о радости как признаке благодатной силы, даруемой Христом каждому исповеднику. Но откуда берется радость?
Страдание прелагается в радость тогда, когда начинает восприниматься как служение Богу.
«Самые тяжелые переживания, если только они воспринимаются умом и сердцем как служение Господу, делаются легко переносимыми и по вере радостно вожделенными, – писал новомученик Иоанн Стеблин-Каменский. – И не надо и в мыслях иметь, что это делалось, как теперь говорят, «в припадке религиозного экстаза»; нет, их радостное шествие на смертные муки логически истекало из их миросозерцания и веры».
«…За время моей разлуки с вами для меня приобрели новый смысл слова: «всегда, ныне и присно и во веки веков». Кроме понятия бесконечного времени, которое они обнимают, в них слышится мне теперь еще и вера во всеблагой Промысел Божий, вера в неизменяемость постоянной любви Бога к нам, слышится готовность прославлять имя Его не только в храме, не только в дни благополучия, но всегда и при всех обстоятельствах спокойно и даже в скорби радостно отдаваться Его святой воле.
Лишь бы Он благоволил принять нашу скорбь как службу Любви, хотя она и является чаще всего последствием нашей греховности».
Список использованной литературы:
Автор выражает глубокую благодарность историку Ирине Чудиновой за возможность использовать в тексте ее доклад «И в страдании Его верую спастись»: соловецкие исповедники веры о страдании и мученичестве», прочитанный 30 июня 2023 года на Соловках во время научно-практической конференции «История страны в судьбах узников соловецких лагерей».
Сошина А. А. На Соловках против воли: судьбы и сроки 1923–1939. Соловки; М. : Изд-во ТСМ, 2014.
А. П. Яковлева. «Соловецкие лагеря в истории гонений на Русскую Православную церковь (1923–1927) / Воспоминания соловецких узников. 1925–1930 / отв. ред.: иерей В. Умнягин. Соловки: Издание Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря, 2015.
Воспоминания соловецких узников: 1925–1928 / отв. ред.: иерей В. Умнягин. Соловки: Издание Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря, 2014.
Соловецкие новомученики / составитель игумен Дамаскин (Орловский). Москва; Соловки: Издание Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря, 2009.
