В обители преподобного Сергия не бывает скучно. Экскурсовод, коренная загорчанка и автор блога «Интересный Посад пешком» Инна Акентьева рассказала о том, какие открытия может совершить в Лавре современный паломник (или турист).
Мы можем увидеть «следы» преподобного Сергия Радонежского
Того монастыря, который был при преподобном Сергии, мы сегодня, конечно, не увидим – за семь столетий он много раз видоизменялся и перестраивался. Но кое-что сохранилось.
Что осталось в Лавре от времен преподобного Сергия?
Самое главное, это, конечно, мощи преподобного в Троицком соборе. А в Успенском соборе находится деревянный гроб, в котором он был похоронен и в котором пролежал 30 лет. В 1422 году при строительстве новой каменной церкви останки преподобного были обнаружены нетленными. Их перезахоронили, и как раз недавно, 18 июля 2022 года, в Лавре отмечалось 600-летие со дня того самого обретения. Этот первый гроб сейчас закрыт стеклом, потому что много верующих за предыдущие столетия стремились отщипнуть кусочек от святыни.
В ризнице Лавры находится шитый покров, который лежал на гробе. Поскольку по времени создания он ближе всего к жизни Сергия, то считается, что лик преподобного на этом покрове больше других передает черты внешности святого.
В музее Московской духовной академии есть сандалии, в которых хоронили основателя обители и которые были обнаружены при обретении мощей.
Там же, в музее, есть богослужебные сосуды, деревянные Чаша и дискос времен основания монастыря.
«Все прославленные в истории России личности делали богатые вклады в этот монастырь, – писал европеец Астольф де Кюстин, путешествовавший по России, побывавший в Лавре в 1839 году, – но во мне они вызвали скорее изумление, граничащее со столбняком, нежели восторг. На мой взгляд, простые одежды и деревянная утварь святого Сергия затмевают все великолепные сокровища, включая богатейшие церковные облачения».
«Некоторые посетители мне говорили, что они хотят увидеть ту самую простоту, которая была при преподобном Сергии, и их раздражают золотые купола, – соглашается Инна Акентьева. – Я отвечаю так: если хотите понимать, что Сергий дал миру, изучайте то, что он делал, как жил».
«Я через преподобного Сергия приходила к пониманию любви нелицемерной. Для этого пришлось изучить сначала его житие, и не в одном изложении, понимать повороты в его судьбе, – вспоминает Инна Акентьева. – Для меня очень важным стал момент ухода Сергия в Киржач. В монастыре случился конфликт, старший брат Стефан посчитал, что он выше Сергия по „годам служения«, так как „раньше пришел на место сие«. Сергий ушел, не желая вступать с братом в спор, не желая распалять его зависть. Меня это поразило! Благословил всех и ушел на другое место. И сколько я живу с того момента, как я открыла это, для меня это лучший пример, как вести себя в жестком конфликте.
Такие детали из жития мне кажутся более важными, чем материальные предметы, оставшиеся от того времени. А то, что мы видим постройки разных времен, с точки зрения архитектуры – это прекрасно».
Мы можем пройти путем польско-литовского войска
Преподобного Сергия можно назвать пассионарием, его духовное влияние на русский народ огромно. В Смутное время подобный человек опять появился в Лавре.
Мы, сегодняшние, очень мало знаем об архимандрите Иоасафе, который руководил Лаврой во время осады ее польско-литовским войском в 1609–1611 годах. Он был уже немолодой человек, когда Лжедмитрий II предложил ему духовно поддержать его притязания на русский престол.
Своим экскурсантам я предлагаю: давайте поставим себя на его место, все вокруг рушится, государство шатается, неизвестно, что с Василием Шуйским, которому в 1606 году присягали как русскому царю.
Вы получаете письмо от предводителя огромной силы, он предлагает вам его поддержать. И вы выбираете, либо вы дальше еще нормально поживете, либо подпишите себе смертный приговор.
Архимандрит Иоасаф выбирает смертный приговор. Почему? Он, как глубоко верующий человек, вообще не особо рассуждает на тему «жизнь или смерть» – все от Бога. И отвечает Лжедмитрию II очень дерзким письмом, не дипломатическим.
Почему было важно не пустить Лжедмитрия II в монастырь? В то время никто не мог понять, что происходит, а к монастырю прислушивались особо. Лавра была большим духовным авторитетом для простых людей.
Архимандрит Иоасаф в самые страшные дни рассылал письма по русским городам и говорил: не подписывайте никаких хартий и соглашений с Лжедмитрием II, мы Шуйскому крест целовали и на том стоять будем.
Я не думаю, что он осознавал себя пассионарием, который спасает мир, но он им становится.
И он переживет все эти страшнейшие 16 месяцев, доживет до конца осады, когда из трех с половиной тысяч защитников Лавры останется 250 человек. Вполне возможно, что, если бы Лавра тогда приняла Лжедмитрия II, мы бы не говорили сейчас с вами на русском языке.
Свою авторскую экскурсию про Великое сидение я начинаю с горы Волкуши, где стоит музей игрушки. Мы спускаемся вниз и заканчиваем на Каличьем мосту. Когда я говорю, что мы идем по следам истории, это правда: мы идем по той самой дороге, по которой продвигалось войско Сапеги и Лисовского.
Мы идем два с половиной часа, и часто люди по-настоящему плачут. Один мужчина стоял молча минут пять после экскурсии, потом сказал: «А я-то думал, что знаю нашу историю», развернулся и ушел.
Мы в прямом смысле можем потрогать историю осады Лавры. На территории музея можно потрогать пушки, они стоят прямо на улице. Можно потрогать руками храмы, обойти кругом монастырские стены, которые в последнее время оборонялись всего двумястами защитниками.
Известный артефакт – в Троицком соборе, рядом с ракой преподобного Сергия, есть пробоина в воротах, ведущих в Серапионову палату. Это след от польского ядра, попавшего в храм.
Я слышала версию, что это не те ворота, которые стояли в начале XVII века. Их меняли, а след делали специально для того, чтобы сохранилась память. Ни доказать, ни опровергнуть этот факт я не могу, но в любом случае след от ядра был, потому что летописи о нем сообщают.
Еще от Смутного времени остались тысячи захоронений на территории Лавры. Например, в 2019 году в музее Московской духовной академии проходила выставка «Защитники земные и небесные». И там, среди артефактов, было ребро человека, порубленное саблей. Это ребро было найдено на территории Московской духовной академии во время археологических раскопок.
Мы можем полюбоваться масштабным подарком Петру Первому и архитектурными «рифмами»
Храм, который сейчас называют Трапезным, на самом деле представляет собой Трапезную палату, соединенную с церковью преподобного Сергия. Его построили в подарок Петру Первому. Я советую всем заходить в Трапезный храм – его архитектуру и росписи можно бесконечно изучать.
Буквально на днях, тысячу и один раз будучи в Трапезной палате, увидела при входе в Сергиевский храм наверху на колоннах точно такие же вазы, как на Лаврской колокольне. Вот так детали исподволь объединяют архитектуру монастыря в единое целое. Мы этих деталей по отдельности не видим, мы заходим и видим гармонию.
Или, например, «папские шишки» – такие украшения колонн и интерьера Трапезного храма. Если ты один раз обратил на них внимание, то потом замечаешь, что они в Лавре везде!
В свое время Андрей Вознесенский в книге «Прорабы духа» очень точно заметил, что у Лавры есть точка сбора, точка парения. «В архитектуре существует понятие „парящих точек«. Точка пересечения осей несущих опор архитектуры находится вне здания, как бы паря над ним. Она невидима для непрофессионалов, но именно она влияет на строй архитектуры. Когда позднее зодчий Ухтомский
построил колокольню, он завершил ее именно на уровне „парящей точки«. Он инстинктивно уловил эту высоту».
Когда мы заходим в Лавру, мы понимаем: несмотря на то, что все здания разной высоты, все построены в разное время, это не смотрится хаосом. Именно потому, что есть точка собирания.
И у точки собирания есть еще и условный смысл. В духовном смысле Лавра действительно – собиратель. Сколько раз было в истории, когда нужно собрать народ – тогда в истории появляется Лавра. Как во время преподобного Сергия, как в Смутное время.
Мы можем увидеть Лавру более аутентичной, чем до революции
Архитектура Лавры, которую мы сегодня видим, – заслуга советских реставраторов. Фактически до 1920 года (именно тогда был открыт музей историко-художественных ценностей в стенах Лавры) вообще не было такого понятия, как культурное наследие. Храмы были в неузнаваемом виде!
Очень сильно был застроен Троицкий собор, форма его изменена из-за многочисленных пристроек, закрыты закомарные покрытия. Снаружи он был обклеен холстом и расписан под мрамор, растесаны древние окна. В Успенском соборе были трещины в сводах, в Трапезном храме разрушалось гульбище, в аварийном состоянии была Духовская церковь, частично закрашенная синей масляной краской.
В 1941 году, когда немцы рвались к Москве, золотые купола Лавры служили ориентиром для вражеских самолетов. Последовал приказ МПВО убрать их в кратчайший срок. Говорят, даже ставился вопрос о применении взрывчатки. Тогда пять студентов, включая Виктора Балдина, взялись срочно закрасить их, на что отводилось немногим больше недели.
Операция на высоте прошла успешно, купола Троицкого, Успенского соборов и колокольни избежали разрушения и не пострадали.
Для того чтобы мы могли увидеть те соборы, которые есть сейчас, трудилось не одно поколение реставраторов. Самые масштабные работы проводились в 1950-е годы. В тот период реставрацией руководил Виктор Балдин (автор проекта реставрации Троице-Сергиевой лавры и руководитель реставрационных работ в 1950–60-е годы). Он считал, что нужно «убирать то, что явно вредит зданию, грубо искажает его первоначальный облик, и восстанавливать древние формы только при наличии достовернейших натурных данных».
Тогда же, в конце 1950-х, в Загорске переселили из Лавры 1300 человек: можно представить, в каком состоянии находился памятник, в котором были жилые помещения и учреждения.
Мы можем найти скрытый ход в крепостную стену, редкие музеи и храмы
Одно из самых интересных мест Лавры – музей Московской духовной академии. Я не понимаю, почему в него не стоят многочасовые очереди. В нем невероятнейшая, потрясающая коллекция! Сначала я бы посоветовала сходить туда с экскурсией, а потом можно и самостоятельно. Меня там поразили антиминсы, зал Богородичных икон, зал католической культуры, знаменитая статуя Христа с Немецкого кладбища.
Еще есть два храма, куда не всегда заводят экскурсантов, – Михеевский и Духовской. Я считаю, что там надо побывать обязательно. Духовской храм прекрасен и стариной своей, и очень красивым иконостасом. Там в иконостасе есть икона, которую писал Иван Матвеевич Малышев, ведущий иконописец Лавры во второй половине XIX века, один из самых ярких. Михеевский храм крошечный, там совершается служба раз в году, в день Радонежских святых. В Михеевский храм нельзя попасть без экскурсии, но можно заказать экскурсию с посещением храма в Паломническом центре Троице-Сергиевой Лавры.
Печалюсь, что в Лавре все меньше и меньше доступных для осмотра мест. Я коренная загорчанка, и помню Лавру с очень раннего возраста, лет с трех. Когда я была маленькая, мы прибегали сюда гулять. Бегали по аллеям, можно было подняться на Каличью башню, на стены. Сейчас это невозможно.
Но если ты очень хорошо Лавру знаешь, то и сейчас там можно найти доступный для посещения кусочек крепостной стены. Для этого надо подойти к Троицкому собору, встать так, чтобы он был с левой стороны. Перед вами будет стена желтого цвета, раньше там был музей, а сейчас находится магазин Троице-Сергиевой лавры. Надо подняться в этом магазине на второй этаж, и там будет указатель «крепостная стена». По стрелочкам вы придете в один из торговых залов, который устроен прямо внутри крепостной стены. Там есть маленькая экспозиция про оборону Лавры.
За стенами Лавры есть древние овраги, куда я советую непременно заглянуть. В одном из них бьет ключ Саввы Сторожевского. Ощущение, как будто в другое измерение попадаешь, как будто время остановилось: овраги, древняя река Кончура, старые ивы.
Чтобы найти источник, надо идти от главного входа направо вдоль стен, дойти до Уточьей башни, а потом вдоль стены до Каличьей, там начинается Каличий мост, под ним – родник Саввы Сторожевского.
В Лавре есть чудесные уголки, куда редко заходят туристы. Например, уголок у Водяной башни, где находится книжный магазин (кстати, книжные магазины Лавры посетители часто пропускают, считая, что там только церковная литература, а там можно найти редкие мемуары, книги по истории, искусству), – когда ты туда попадаешь, то такое ощущение, что ты один в монастыре, хотя толпы туристов совсем рядом.
