Собаки могут определять некоторые виды рака у человека, чувствуют резкие колебания сахара в крови диабетиков и способны предупредить своего хозяина об этом еще до появления у него симптомов. В мире есть собаки-помощники и собаки-ассистенты инвалидов. Собаки – герои нашей публикации своей работой доказали, что просто незаменимы для человека.
Чувство безопасности. Лора Панина и Волна
– В моем питомнике живут 11 собак, все они используются в канистерапии, – рассказывает канистерапевт, детский психолог, психотерапевт, кинолог Лора Николаевна Панина. Ее питомник в Суздале отмечен наградой: «Лучшая собака-терапевт в России 2022». – Породы здесь содержатся разные: от маленького русского тоя до восточноевропейской овчарки, которая весит 60 кг. Собаки не похожи друг на друга, и у каждой есть свое ключевое качество, которое я использую в терапии.
Канистерапия – это особый метод работы психолога, где используются собаки-ассистенты, специально обученные и подготовленные для взаимодействия с детьми и взрослыми.
Если я как дефектолог использую канистерапию с детьми с ОВЗ, то у собак одна роль, если веду занятия, связанные с развитием эмоционального интеллекта, у собаки другая роль, кружок юного собаковода – третья роль.
Специфика терапии с собакой – ребенок становится главным, может сам управлять кем-то, это новые для него вертикальные отношения, поскольку обычно, наоборот, все управляют ребенком: родители, учителя. Во время занятий с собакой образуются новые нейронные связи, новое эмоциональное состояние. Канистерапия помогает детям побороть комплексы, неврозы, школьные синдромы и многое другое.
Все мои собаки изначально подбираются с учетом высокого уровня лояльности к детям. О роли каждой из них можно много рассказывать, но остановлюсь на одной.
Восточноевропейская овчарка Волна – одна из крупных, серьезных собак. Она центральная среди остальных, я ее называю ведущим специалистом. Рост в холке – 75 см, весит больше 60 кг. Собака сильная, смелая, и внутри у нее есть это ощущение, понимание собственной силы. В терапии она помогает проработать детско-родительские отношения, дает ребенку чувство безопасности.
Конкретная история. На занятие привели мальчика, в его жизни отсутствовал отец – сильная фигура для ребенка. Запрет на любовь к отцу, вынужденное пребывание в квартире одного привело к различным нарушениям у мальчика.
Фигура отца ассоциируется со смелостью, силой, благородством. Поэтому для терапии мы взяли крупную, сильную восточноевропейскую овчарку Волну. Ребенок пришел со страхом, неуверенностью, с отсутствием родительского контроля и понимания, что такое отец.
Когда мы начинали работать, у мальчика были нарушены все социальные взаимодействия. Он не мог находиться в школе, не мог самостоятельно передвигаться, хотя был здоров физически. Отношения с мамой привели к таким результатам.
В канистерапии в этом случае мы использовали проекцию. Любовь мамы – безусловная, любовь папы – условная, отношения с ним нужно выстраивать. И с Волной, как с отцом, тоже надо было выстраивать отношения. Мальчику помогло мое упражнение с элементами психотерапии.
Ребенок должен выбрать среди собак себе «маму» и «папу». Собаки все сидят в ряд – выбирай любую. Мальчик выбрал на роль мамы более слабую собаку – немецкую овчарку, а на роль папы – Волну. Далее одна собака прижимается к ребенку с левой стороны – это мама, а другая с правой стороны – это папа.
Я говорю: «Это твои папа и мама, запоминай эти ощущения. Эти ощущения ты должен нести всю свою жизнь. Где бы ты ни был, какими бы ни были твои родители – они всегда с тобой». Это правильная позиция, когда ребенок комфортно чувствует себя в этом мире.
Если надо проработать отношения с кем-то конкретным в семье, то мы сажаем собаку на пьедестал и ребенок может сказать ей все, что он на самом деле хотел бы сказать своему родственнику, а не то, что родственник хочет услышать.
С мальчиком мы так и работали, плюс он постоянно занимался с Волной дрессировкой, выстраивал четкие хорошие вертикальные отношения с собакой. Здесь он был главный. Это важный момент канистерапии: в отношениях с собакой он становится главным, меняется его роль, появляется уверенность.
Кроме ловкости, мышления, четких движений и командного голоса ребенок учится следить за собакой и понимать ее. Идет всестороннее развитие.
Спустя время этот мальчик начал ходить в школу, вернулся к обычной жизни. Он и сейчас мне звонит и пишет периодически, мы общаемся.
Значительную роль в его терапии сыграла Волна. Она честно и четко выполняет даже плохо сказанные ребенком команды. С одной стороны, да, она слушается, но если приходит агрессивный ребенок, который будет плохо себя вести, то собака всем своим видом, поведением покажет: «Хочешь со мной взаимодействовать, следуй правилам».
Другому ребенку Волна помогала проработать острый конфликт с педагогом. Таких ситуаций очень много, учителя разные. Крупная собака лучше помогает проработать эту проблему, потому что учитель – крупная фигура в жизни ребенка. На занятиях мы даем детям понять, что таких Мариванн в жизни будет еще много, учим ребенка преодолевать сложности, идти вперед, поясняем, как действовать в подобной ситуации.
Мы прорабатываем у детей боязнь собак, неврозы. Приходила ко мне девочка в капюшоне, насупленная, сгорбленная, не отлипала от телефона. Выбрала голден-ретривера. Она честно занималась с собакой, ухаживала, дрессировала. После ряда занятий, смотрю, и капюшон сняла, и голову подняла – лицо показала. Оказалось, девочка очень умная, начитанная, у нее много интересных идей, она хорошо рассуждает.
Все собаки проживают на моей территории, у них четко выстроен график, режим сна, работы и отдыха. Качественное питание, витамины, гигиена – очень важный момент. Перед занятием каждая собака тщательно готовится: специальный шампунь, обработка, вычесываем их. Чистые поводки, ошейники, повязываем платочки с надписью «собака-терапевт». Животные понимают, что идут на работу.
Первую часть занятий собаки спокойно лежат, дети их гладят, обнимают, трогают. Мы разговариваем. Вторая часть занятий активная: играют с мячом, дают команды.
Пригласила однажды своих коллег-кинологов для проверки рабочих качеств собаки, Волна показала по всем параметрам хороший результат, внешние данные тоже произвели хорошее впечатление. Восхищались нервной системой собаки, что такая ровная, выдержанная, ее можно ставить на любую дисциплину, справится. Я ее еще учу искать детей в лесу.
Однажды мама ребенка с РАС сказала мне: «Вы можете дать моему ребенку те ощущения, которые я одна дать ему не могу».
Ангел-хранитель. Галина и Юппи
– Вот этот документ позволяет мне передвигаться с моим псом везде, – говорит председатель Калужской городской местной организации Всероссийского общества слепых Галина Быкова, показывая темно-зеленую обложку паспорта на собаку-проводника. – У меня его практически никогда не спрашивают. Здесь вписаны мои данные как владельца собаки, ее дата рождения, пол, кличка – Юппи из Купавны.
Собаку я получила от государства в качестве средства технической реабилитации. Да-да, именно к ним относят собак-проводников. У каждого инвалида есть индивидуальная программа реабилитации, в нее вписаны необходимые технические средства реабилитации. Вот эта собака – мое ТСР.
До Юппи у меня были только коты и кошки. Собак у нас не было, я скажу больше, я их очень сильно боялась. В какой-то момент, когда я переехала в Калугу, захотела завести собаку. А тут как раз такая возможность – инвалиду по зрению первой группы можно получить лабрадора, да еще специально обученного.
Если в индивидуальную программу реабилитации и абилитации вписана собака-проводник, то можно претендовать на получение собаки. Скорость получения зависит от многих факторов: от пожеланий самого инвалида, от города, в котором живешь. Бывает, кто-то из соседнего города отказывается и собаку отдают претенденту из ближайшего: так вызвали меня. Я даже полгода не прождала свою Юппи, но кто-то ждет год-полтора. У нас в стране только две школы готовят таких собак, и они не справляются в плане количества, физически не могут охватить всех.
За Юппи я с сестрой ездила в Российскую школу подготовки собак-проводников Всероссийского общества слепых в Балашихе. Там жила две недели, меня обучали взаимодействию с собакой. Собака-то уже обучена, теперь обучали меня.
Помню, Екатерина Балесная, наш инструктор, вывела Юппи, а мне дала в руку печенье. Я протянула собаке ладонь и почувствовала такие мягкие, теплые губы собаки!
Она взяла это печенье, стоит, хвостом виляет. Я начала ее гладить, но самая настоящая любовь, когда я поняла, что все, это моя собака, случилась чуть позже.
Одна из самых сложных команд для собаки – команда «Ко мне». У нас с этой командой не было проблем никогда. Я только скажу: «Юппи, ко мне!», она бежит всегда со всех лап. Вот и в первый раз, когда она прибежала, я ее обняла и поняла: это моя собака. Любовь случилась с моей стороны, но не с ее, ведь она воспринимала инструктора как хозяина. Я еще должна была доказать, что достойна ее любви. Мы занимались, играли, гуляли, целовались и со временем Юппи ответила мне взаимностью.
С появлением Юппи моя жизнь изменилась.
Многие незрячие называют собак-проводников своими ангелами-хранителями. Это так, ведь мы много чего на дороге не видим, не замечаем: люки, ветки, другие препятствия. Собаки все это видят, обходят. Причем как Юппи обходит люк: она обходит препятствие так, чтобы оно осталось с ее стороны! Для моей безопасности. Мы всегда идем по левой стороне тротуара. Почему? Если я буду идти по правой, то должна буду сама контролировать ситуацию, а встречные люди постоянно будут задевать собаку пакетами, сумками, мы будем о кого-то спотыкаться.
Когда же мы идем по левой стороне, Юппи находится между мной и бордюром – это моя безопасность. Второе, нас видят издалека, а так как мы идем четко по своей траектории, обойти нас несложно.
В дороге у нее свои ориентиры: углы заборов, столбы, еще что-то. Юппи не запоминает маршрут в целом, она его запоминает краткими отрезками. Когда ты этот маршрут с ней изучил, то только потом его называешь, говоришь: «В Дом музыки», например. Она сразу запоминает и всегда соотносит маршрут с названием.
С собой у меня сумочка для лакомства: это кусочки сыра, домашние сухарики, кусочки печенья – что угодно, так я ее хвалю.
Кроме того, когда мы идем куда-то, сначала мы идем по одной стороне тротуара, а возвращаемся по другой стороне, это значит, что у собаки два маршрута. Если я изучила, к примеру, маршрут в 10 мест, то для Юппи я умножаю это на два, для собаки это 20 маршрутов.
Маршрутов она знает очень много, только на работу их несколько, все зависит от настроения, погоды, хотим ли мы поехать или пойти, если пойти, то как.
Лабрадоры удивительные собаки, неконфликтные. Юппи умеет выбирать максимально безопасный путь. Были случаи, когда мы с ней шли привычным путем, мне не видно, а она вдруг видит какую-то огромную собаку впереди, и она ее обходит! Я ей полностью доверяю.
Когда надо, она меня терпеливо ждет. Я укладываю перед ней шлейку и говорю: «Место». Она будет лежать и ждать. Такую команду можно использовать, к примеру, в поликлинике, когда идешь на прием к врачу.
Если вы видите, что идет человек с собакой-проводником, то не надо мешать, отвлекать, собака работает. Если вам хочется погладить ее, и она при этом сидит, то спросите разрешение у хозяина.
С Юппи мы проводим в школах «Уроки доброты». Я рассказываю ребятам о собаке-проводнике, показываю, что она умеет делать. Для детей я называю ее «мохнатым навигатором». Если она навигатор, то вот эта шлейка – ее руль.
Я чувствую по шлейке, куда она идет и что она делает. Я могу рулить шлейкой, поворачивать вправо-влево. С другой стороны, когда она сама меня тянет, я тоже это чувствую. Шлейка дает и встречным людям понять, что это особая собака, надо ее обойти.
Дети понимают, что собака-проводник безопасна для окружающих. У нас был такой случай, я захожу в троллейбус, а Юппи ходит без намордника, это разрешено законом, потому что собака-проводник помогает незрячим поднимать упавшие предметы и так далее.
Вот мы стоим на дальней площадке троллейбуса, рядом встает женщина с мальчиком и говорит мне: «Извините, но собака должна быть в наморднике. Почему вы его не одели?» Мальчик, который был с ней, испугался, заволновался, говорит: «Мам, ну ты что! Мама, это собака-проводник, поэтому она без намордника!» Или сидим мы в скверике, слышу, бежит какой-то мальчишка и издалека кричит: «Юппииии, привееет!» – и побежал дальше.
В 2020 году мы с ней выиграли Всероссийский конкурс собак-проводников «Мы с хозяином вдвоем», на тот момент она была со мной не более двух лет.
Самое сложное и важное задание на конкурсе – прохождение маршрута. Это ее профессия. Все участники видят по-разному: кто-то хуже, кто-то лучше. Я, например, вижу цвета. Для равных условий нам всем надевали светонепроницаемые очки. Шансы у всех были равны.
Дело в том, что я очень много хожу. Люблю наш Дом музыки, постоянно посещаю концерты. Если это два отделения, то домой ты идешь в 10 часов вечера. Уже темно, а если еще дождик – все, я как вслепую иду. Юппи хорошо научилась водить меня таким образом. Если днем я еще что-то вижу, то вечером – нет.
Когда на тебя надевают такие светонепроницаемые очки, это стресс. И если хозяин ранее так с собакой не ходил, то они оба начинают нервничать, задача провалена. У нас с Юппи опыт был, потому и победили.
Юппи очень любит людей, а они ее. Сколько лет ходим в Дом музыки, столько слышим комплименты в ее адрес. Зрители к ней привыкли, любят. Помню, пришла я однажды с сестрой на концерт, а собаку оставила дома. Ко мне столько людей подошло: «Скажите, пожалуйста, а где собачка? Что с Юппи? Она не болеет?» «Юппочка дома отдыхает», – отвечаю.
Не так давно у нас был нелегкий период. Юппи серьезно заболела. Диагноз – параксизмальная дистонизия, судороги, нужны были деньги на лекарства. Так как я являюсь членом Общественной палаты Калужской области, то обратилась к коллегам, они помогали, в другой раз помог председатель заксобрания региона. Он спрашивал, какая сумма нужна, перевел деньги на лечение. Сейчас она на лекарствах, приступов почти не было за два месяца.
По прошествии пяти лет, что Юппи со мной, скажу, что она очень изменила мою жизнь. Я стала мобильна, у меня появилась работа, я могу идти, куда мне хочется, и не ждать, когда меня туда отведут. Появилась возможность вести те же «Уроки доброты», информировать окружающих. С Юппи я живу полноценно, активно, обзавелась большим количеством друзей, приятелей, доброжелателей.
В Калужской области пока не больше девяти таких собак, а потребность в собаках-проводниках, поверьте, очень большая.
Пообещала себе: «Буду кинологом»
– Я решила, что я буду кинологом, когда мне было семь лет, – рассказывает начальник кинологического подразделения Пожарно-спасательной службы Калужской области Мария Глинкова. – Мой папа всегда любил собак. Мы жили в частном доме, куда он приводил бездомных псов: кормил, лечил. Глядя на него, и я своей жизни без собак не представляла.
Однажды, мне было шесть лет, я собиралась в первый класс, к нам приблудился породистый пес, терьер. Я с папой сделала ему будочку, даже снаряды какие-то для занятий смастерили, но случилось так, что собака тяжело заболела, умерла. Ее не смогли спасти. Я так тяжело это переживала.
Помню, пообещала себе: «Я обязательно стану ветеринаром, у меня ни одна собака не погибнет. Буду лечить всех. И буду кинологом». То есть я хотела не просто их лечить, но еще и заниматься, чтобы собака приносила пользу.
17 лет я работаю кинологом в поисково-спасательном направлении: это поиск живых людей в природной среде, в условиях техногенных катастроф и в разрушенных транспортных средствах. У нас за одним сотрудником закрепляется одна собака, мы с ней вместе круглосуточно: и на работе, и дома.
На службу собака берется щенком, уже тогда видны ее способности, задатки. К животным предъявляется ряд поведенческих требований. Кроме того, важен размер: очень крупные нам не подходят. Мы часто переносим собак, передаем друг другу, помогаем залезть на высоту или преодолеть что-то, вместе ездим на автомобилях – людей много, собака должна поместиться. Большой размер здесь мешает.
При техногенных катастрофах, когда рушатся дома, вокруг разбросано много стекол, большой вес собаки спровоцирует ее травмы. А еще – любая агрессия у щенка исключена, таких мы забраковываем сразу. Собака-спасатель должна быть доброй к человеку.
У меня немецкая овчарка Полли, и она отлично подошла для службы по всем параметрам. Ей пять лет. Законодательно собака остается на службе до восьми лет, но на практике может быть и дольше. Мы следим за здоровьем животного: корм, витамины, осмотры, гигиена – рабочая форма у нее сохраняется дольше.
Процесс обучения идет постоянно, непрерывно. У нас нет четкого разделения: общий курс дрессировки, а потом уже профессиональные навыки. Учим всему сразу, параллельно. Как только собака появилась, вместе с послушанием проводим поисковые игры.
Ей всего два месяца, а мы уже через игру показываем, как это круто – поиск. Тренируем нюх: прячем игрушки, чтобы она искала по запаху. Чем сложнее навык, тем быстрее он забудется, поэтому тренируемся постоянно, послушание и поиск должны быть отработаны идеально.
Мы с Полли чаще работаем на поисках в лесах. Сейчас лето, дети уходят, грибники теряются.
При поиске собака выполняет очень большой объем работы. Бывает, что мы ходим и четыре, и восемь часов, если теряются дети, мы ведем поиски и ночью. Мы с собакой как-то искали четырехлетнюю девочку, в прошлом году выезжали, когда рухнуло старое здание, по нему лазили подростки 15-16 лет, одного придавило крышей насмерть, другой был с травмами доставлен в больницу.
– Как организуется работа? Как собака отдыхает, снимает напряжение?
– Мы у собаки вырабатываем рефлекс: когда она находит человека, нужно подать голос – собака лает. Животное работает на большом расстоянии от нас, мы даем команду на поиск один раз, и она уходит в лес, ее не видно, не слышно. Ведет поиски самостоятельно, работает на запах и до результата, но мы не знаем, каким он будет: найдем ли человека живым или мертвым. Собака сообщит нам голосом, что нашла.
Конечно, Полли отдыхает. Если жарко и сухо, отдых нужно делать чаще. Когда она забегалась, дышит ртом, значит, не ловит запахи носом. Тогда даю ей минут 10-15 отдохнуть. Все зависит от условий, рельефа. Бывает сложная местность, бурелом, тогда даем отдохнуть побольше, обязательно нос смачиваем водичкой. Час-два поработала – небольшой отдых.
Чтобы у собаки не пропала мотивация, ее надо обязательно повеселить.
Главное, чтобы родственники этого не видели. Человек, у которого, к примеру, пропали дети, не поймет, почему я тут играю с собачкой, будто бы веселюсь. Но это важный психологический момент! Собака тоже переживает, старается, важно, чтобы у нее не падала мотивация.
Я пытаюсь собаку переключить: поиграть, подбодрить, поделать легкие отвлекающие упражнения.
– Всегда ли вы довольны работой своей собаки?
– Всегда. Она молодец. Когда были люди найдены – да, конечно, это отличный результат. Но бывает, что мы уходим на поиски, ищем человека три-четыре дня, все истоптано вокруг, и ты уже просто не знаешь, куда идти.
Каждую зону поиска мы отмечаем на карте, у нас есть специальное приложение, там мы разбиваем зоны по квадратам. Потом смотрим, сколько прошла собака.
Бывает, ходим неделю и результата нет, а потом кто-то случайно находит пропавшего: лесники или охотники набредают на тело, показывают нам место, где он был. Тогда ты понимаешь, что собака не прошла мимо, она честно отработала каждый квадрат, шаг за шагом, просто человека на тот момент там не было, он пришел туда позже.
Так случилось, невозможно в лесах объять все. Собака на поисках может чуть ли не сотни километров обыскать за неделю.
А сколько радости, когда ты видишь найденного тобой человека! Вот он сидит с этими корзинками грибов и готов тебе и грибы отдать в благодарность, и собаку расцеловать, и говорит: «Ой, какие ж вы молодцы!» Тогда ты понимаешь: да, и ты, и собака твоя – молодцы.
Полли максимально дружелюбна, она любит всех. Я даже за ее безопасность иногда могу волноваться. Был случай на поисках, нашли мужчину, когда собака обозначила свою находку лаем, он внезапно сильно ударил ее по спине. Я это видела своими глазами. Люди разные бывают, разные реакции.
Что заставляет собаку ходить по лесу, пробираться через заваленные конструкции? Похвала хозяина, вкусняшки или игра. Обнаружив и обозначив человека, Полли ждет похвалы от меня. Я в долгу не остаюсь: «Ты у меня самая хорошая, дорогая, умная, прекрасная». Все, она счастлива!
Рабочий день у нас не заканчивается никогда. Ты отработаешь свои часы, в девять вечера, например, уходишь, а потом тебя возвращают назад – кто-то потерялся. Ночью или днем – мы наготове в любое время. Ты привыкаешь к этому режиму с годами, я сама это выбрала.
Какие бы семейные планы я ни строила – Полли всегда со мной. Нам с ней постоянно нужны люди, мы должны поддерживать ее в рабочей форме, для этого нужно кого-то искать. Причем, люди должны быть разные: дети, женщины, мужчины, даже выпившие или курящие люди. Собака должна быть знакома со всеми запахами, которые могут исходить от пропавшего.
Если у меня выходной и я со знакомыми куда-то договорилась поехать или сходить, то обязательно попрошу их спрятаться. Мое окружение знает, где я работаю, соглашаются. С животным надо поработать.
В собаках меня радует все: они настолько позитивны, обучаемы и полезны. Идешь с ней и забываешь обо всем. Она – существо уникальное. У собаки настолько чувствителен нос, ее можно использовать в стольких видах служб! Сколько лет, веков прошло, но до сих пор ничто не может заменить собаку. Она помогает человеку во всех сферах, если правильно и грамотно с ней обращаться.
Только в МЧС собаки работают по пяти направлениям: горно-лавинные, поиск на воде тонущих и утонувших, минно-розыскные, поисково-спасательные (это Полли. – Ред.), есть отдельное направление по поиску тел погибших. И никто не заменит их в этом!
«Мой лучший защитник». Дарья Кошелева и Саманта
– У меня эпилепсия с 2011 года, – рассказывает Дарья Кошелева из Архангельской области. – В начале ноября 2015 года я взяла себе собаку. В интернете увидела объявление, что остался последний щенок, двухмесячная девочка, ее отдавали в хорошие руки.
Мы живем в городе Котласе. Недалеко от нас город Коряжма, минут 30–40 туда ехать. Вот там и оставался последний щенок, остальных разобрали. Я посмотрела на фото, поняла: моя собака! Это, кстати, первая собака в моей жизни, раньше были кошки и коты.
Этой осенью Саманте будет восемь лет. Она с самых первых дней очень реагировала на мои приступы, а когда ей исполнился год, к тому времени она сама выработала определенный порядок действий.
У нее четкое поведение при моих приступах: она оповещает всех вокруг и старается мне помочь. Во-первых, начинает громко лаять. Далее, если муж или ребенок в другой комнате, она бежит к ним, начинает там лаять и потом резко убегает – так зовет их. Прибегает ко мне, ложится на ноги или тело, будто пытается удержать.
Сейчас приступы редкие, но были тяжелые периоды. Мне около 10 лет не могли подобрать лечение, к концу 2020 года приступы шли каждый день по нескольку раз. Собака всегда была рядом, она постоянно за мной ходит по пятам.
Сэмочка много раз меня спасала. Это действительно так, я не преувеличиваю.
Мы живем на первом этаже, муж в тот день был дома. Несколько дней подряд шли дожди, лужи кругом были большие. Я возвращалась домой, не почувствовала ничего в тот раз, приступ случился сразу. Я упала в лужу почти под окном своего дома. Знаете, ведь я могла там захлебнуться, если бы Саманты не было рядом. Она начала так звонко и сильно лаять, муж узнал голос нашей собаки на улице, понял, что она зовет. Посмотрел в окно, увидел, что я в луже лежу, побежал меня вытаскивать. На улице не было никого.
Дома дважды были ситуации. Я ведь падала на газовую плиту, когда готовила. Потом попала с ожогами в больницу, делали пересадку кожи. На руке сильные ожоги.
Муж был за компьютером в наушниках, не услышал, что я упала, а Саманта же за мной по пятам ходит, ни на шаг не отстает и тогда была со мной.
Я падаю, она тут же рванула в комнату к мужу, лаяла там, прыгала ему на колени и убегала ко мне, на кухню, звала его на помощь. Он меня от огня оттащил.
Еще был случай, когда никого не было дома. Я упала, соседка моя услышала Саманту, рассказывала потом: «Слышу, Саманта не прекращая лает, я уже поняла, что что-то случилось». Дверь у нас всегда открыта на такой случай. Соседи знают, если наша собака не прекращает лай, значит, зовет на помощь. И ведь никто специально ее этому не обучал.
Теперь, бывает, сяду, когда дома никого нет, чувствую, что у меня будет приступ, говорю: «Саманта, мне сейчас будет плохо». Она уже и слово это прекрасно знает, понимает, о чем я говорю. Тут же ко мне на диван, садится рядом, смотрит на меня глазками внимательно так, ждет уже.
Моя Сэмочка – обычная маленькая дворняжка, чуть повыше таксы. Она любит вкусняшки, все мясное. Мясная душа. Добрая, любит играть с игрушками, на улице бегает за палочкой, любит баловаться, скакать. Дома проявляет характер охранника, если слышит, что дверь открывается, бежит, лает, потом видит, что свои, – ага, все в порядке, – тогда кружится, встречает.
Два года назад я сделала операцию в Санкт-Петербурге, в институте Алмазова, теперь приступы бывают редко: на погоду или когда перенервничаешь.
У меня есть знакомая несколько старше меня, тоже эпилептик, живет вообще одна. Когда она узнала о моей Саманте, сказала: «Надо и мне завести собаку. Была бы собака – помогла бы, была рядом».
Я нисколько не пожалела, что завела собаку, что мы проехали эти 40 минут за этим щеночком. Обычная дворняжка оказалась очень умной, просто незаменимой для меня. Она очень много раз мне помогала, спасала. Не отходит от меня. Мой лучший защитник и помощник!
Коллажи Татьяны Соколовой с использованием фотографий их личного архива героев
