Человеческая история: «Редкая женщина. Старообрядка. Красавица»

Конная тяга и свои харчи

Известная саратовская благотворительница Анна Васильевна Чирихина родилась в 1841 (по другим сведениям в 1845) году в Саратове. Девушка сызмальства росла в атмосфере предпринимательства и благотворительности. Еще бы – внучка крупного строительного подрядчика Вукола (Викулы) Гудкова, дочка строительного же подрядчика и саратовского городского головы Василия Гудкова – ей ли не знать, что такое бизнес. Один из лучших в Среднем Поволжье колокольный завод, завод литейный, кирпичные и алебастровые производства, собственная пристань – все это обязывало семью Гудковых – по традиции того времени – к жертвованию в пользу тех, кому в жизни повезло несколько меньше.

Сиротский дом, Детский учебно-заработный дом – все это результаты филантропии семьи Гудковых.

В 1868 году Анна Васильевна вышла замуж за купца Прокофия Кутина. Похоже, что особенной любви там не было – просто время пришло, дальше засиживаться в девках было неприлично (особенно если придерживаться первой версии датировки рождения).

Да и вряд ли урожденная Гудкова могла испытывать высокие чувства к человеку, который установил на своем производстве изнурительный одиннадцатичасовой рабочий день, при этом пользуется самыми отсталыми технологии (станки у Кутина работали на конном приводе), а платит в месяц от трех до двадцати рублей, из которых большая часть денег уходит на питание. Рабочие у Прокофия Тихоновича жили, что называется, на своих харчах.

Впрочем, брак не был долог. В тридцатилетнем возрасте Анна Васильевна становится вдовой, получившей в наследство от мужа тот самый чугунолитейный завод. И спустя три года вновь выходит замуж – снова за купца, за хозяина мельницы Сергея Чирихина.

Совпадение интересов

А вот здесь-то как раз могло быть настоящее чувство. Сергей Дмитриевич владел двумя водяными мельницами, землей, лесом.

Главным же увлечением, а можно сказать, главным делом жизни Сергея была благотворительность.

Если первый муж в благих делах замечен не был вообще, отец жертвовал скорее по необходимости, в силу традиции, чтобы деловые партнеры косо не смотрели, чтобы не брезговали совместные дела иметь, то Сергей Чирихин действительно жил в мире социального благоустройства общества. Денежными переводами не ограничивался, принимал самое деятельное участие – состоял в Саратовском губернском попечительстве о тюрьмах, был попечителем, почетным старшиной и казначеем Мариинского детского приюта, попечителем Четвертого мужского училища.

В такого можно было и влюбиться, косвенным подтверждением чего, собственно, служит и сам факт второго замужества. Если первое обществом поощрялось и могло быть совершено под воздействием общественного мнения, то во втором случае все было ровно наоборот. Однако что-то же заставило Анну Васильевну пойти с небогатым, в общем-то, Сергеем Дмитриевичем под венец.

Брак с ним продлился пятнадцать лет. Пятнадцать лучших лет в жизни Анны Васильевны. И в сорок восемь она вновь вдова.

«Красавица. Одинокая и бездетная»

О третьем замужестве, разумеется, и не помышлялось. В те времена в подобном возрасте это считалось просто непристойным. Анну Чирихину вполне устраивало жить памятью по безвременно ушедшему и любимому мужу. А в чем же была эта память, какой же сосуд заняла она? Детей у Чирихиных не было, иначе сосудом тем были бы дети. Так же вышло, что благотворительность. Что было мужу дорого, в том и вдова нашла успокоение.

Разразился в Поволжье голод 1891-1892 года? Стала бесплатно молоть рожь для нуждающихся. Всего смолола 164 тонны. Саратовское попечительство о слепых подыскивает для училища незрячих здание, да чтоб не дорого? Пожертвовала один из собственных домов, и притом безвозмездно.

Об этом поступке Чирихиной было доложено в Петербург, в канцелярию императрицы Марии Федоровны, которая лично вынесла ей благодарность, а впоследствии помогло получить статус почетной попечительницы Саратовского отделения Попечительства императрицы Марии Александровны о слепых. 

Но ей все эти благодарности и статусы были не очень интересны. Жертвовала самозабвенно, ее благотворительность ложилась легко, как ложатся на холст мазки отмеченного Богом живописца.

Один из современников так отзывался о ней: «Редкая женщина. В высшей степени религиозная. Старообрядка. Красавица. Одинокая и бездетная».

Благотворительность как смысл жизни

Благотворительная деятельность между тем все расширялась. Анна Васильевна становится председателем одного из участковых попечительств о бедных.

Притом самого сложного — на территории ее участка находится известная  клоака, саратовская хитровка, так называемый Глебучев овраг. Здесь в нищете и антисанитарии проживало 70 тысяч саратовцев, по большей части совершенно опустившихся в социальном плане, которые нормальной жизни уже даже не хотят, которых все устраивает.

Помощь, однако же, оказывалась. Тех, кто еще мог вести какое-то хозяйство и имел семью, бесплатно снабжали дровами, одеждой, продуктами. Завели детскую бесплатную столовую. Женщин приглашали заработать денег в швейной мастерской. Некоторые даже соглашались.

Анна Васильевна на собственные деньги покупает двухэтажный дом для детского приюта, ему же был выделен капитал в 71 тысячу рублей, который, будучи положен в банк, давал три тысячи рублей годовых процентов. Благотворительница решает назвать этот дом в честь своих ближайших родственников – «Сиротский дом имени саратовского купца Василия Вуколовича Гудкова и его братьев Михаила и Петра». И только после долгих уговоров гласных Думы, она, наконец, соглашается на продолжение – «и дочери его саратовской купчихи Анны Васильевны Чирихиной».

Не забывает она и о заведении для слепых – регулярно направляет туда продукты и всевозможные лакомства. Особенно радуют успехи обучаемых – дети с диагнозом «неизлечимая слепота» получают не только образование, но и доступное им ремесло, и часть денег для училища зарабатывают самостоятельно – переплетают книги, делают камышовые сидения для венских стульев, обувные щетки, рыболовные сети, плетеные корзины, даже детские коляски. Все это охотно покупают горожане.

За участие в жизни слепых Анна Васильевна получает медаль «За усердие», но и медаль ей не нужна.

Она уже живет очередным проектом – открывает дом дешевых квартир для вдов и одиноких женщин. Собственно, для таких, как и она сама, но при этом еще ограниченных в средствах.

«Саратовский дневник» привычно сообщает: «Чирихиной приобретен

ночлежный дом Моревой для устройства в нем квартир для неимущих».

«Чирихинские кружева»

Это было еще одно, очень важное в жизни Анны Васильевны. Унаследованный ею еще от первого мужа чугунолитейный, механический и машиностроительный завод процветал. Помимо всего прочего, он выпускал чугунные решетки для оград, балконов, лестниц, памятников. Именно этот завод был отдушиной, которая приносила настоящую радость – в отличии, к примеру, от торгового дома «А. В. Чирихина с преемниками», через который реализовывались скобяные товары собственно производства, и который был исключительно бизнесом. Торговый дом регулярно публиковал газетную рекламу: «Железный товар в полном ассортименте! Дымогарные, газовые, гидравлические трубы, крыльчатые насосы, дифференциальные блоки, лебёдки, тиски, кожаные пеньковые и приводные ремни и пожарные рукава. Английские инструменты. Клозеты, унитазы, писсуары, раковины. Цемент, олифа, сухие и тертые краски».

А вот чугунные решетки ни в какой рекламе не нуждались. Их рекламным пространством были сами улицы, площади и переулки теплого и солнечного губернского города.

До сих пор большая часть ажурной красоты, которая смотрит на саратовских прохожих с фасадов дореволюционных особняков – ее, чирихинского производства. А старожилы Саратова называли все эти украшения «чирихинскими кружевами».

Конец истории

Еще незадолго до мятежных событий судьба отняла у Чирихиной ее любимый чугунолитейный завод. В силу ряда причин, она вынуждена продать его акционерному предприятию «Работник». После чего завод гибнет окончательно, уже физически. «Саратовский вестник» сообщает в 1913 году: «Завод бывш. Чирихиной, а ныне «Работник» разрушен оползнем, работы прекращены. 200 рабочих остались без крова. Завод решено переместить в помещение чугунолитейного завода Коробова на Губернаторской улице, в настоящее время неработающего. Перевозятся машины».

Что же случилось с этой редкостной благоворительницей после революции? А этого никто не знает. Семидесятишестилетняя женщина была, что называется, подхвачена вихрем революции, и неизвестно, куда этот вихрь ее зашвырнул. По некоторым данным, Анна Васильевна Чирихина за границу выехать не сумела, лишилась всех средств к существованию и скончалась в нищете 1924 году. Ряд источников утверждает, что она умерла от голода.