«Безславна и безобразна»

Клавдия Николаевна Прасолова – сестра милосердия Фонда Димитрия Солунского. Каждый день, без выходных и перерывов на обед, она ходит по городу и ищет людей, у которых нет дома, нет документов. Она помогает бомжам. Взваливает их и в прямом смысле на себя, несет до автобусной остановки, а оттуда до нужного пункта, чтобы обмыть, перевязать, накормить, успокоить…
– Сейчас в Петербурге официально зарегистрировано 54 тысячи бомжей. Но на самом деле их гораздо больше, около ста тысяч бездомный людей. При этом в нашем государстве нет статуса бездомных. Помочь им очень трудно. В нашем городе нет помещения, в котором бы в любое время суток можно было бы произвести санитарную обработку. Таким образом, если найдешь такого человека вечером, его некуда везти и можно только оставить там, где его нашел. Можно пообещать, что ты заберешь его завтра. Но все за эту ночь может измениться: или милиция его заберет, или он найдет какой-нибудь подвал, заснул там, и не понимает, в каком времени находится. И снова они остаются на улице.
Человек остался без документов. Никто из нас не застрахован от этого.
Многие говорят: мол, они сами виноваты, лучше помогать кошечкам и собакам, чем такому человеку. Но мы не можем судить. Никогда не знаешь, какая рюмка окажется самой опасной. Перед нами больной человек, который иной раз не пил уже год, и два, и три. Господь с ним. Мы говорим: нужно помогать детям. Это, действительно, необходимо. Но это дети этих людей. Мы не должны переступать поколение родителей, которые бросили своих детей. Да, они искали легких путей. Но они еще могут покаяться. И если им не дать возможность покаяться, исповедаться, каким может быть следующее поколение? Детям будет еще тяжелее. Когда нет корней, нет и дерева, ему нечем питаться.
Практически в каждой семье есть тот, кто род тянет вниз. Мы не можем простить обиду, боль на своих родственников (мол, ты пил, ты и выкарабкивайся), и это не дает нам увидеть другое. Другое – это то, что, может быть, беда такая дана нам для того, чтобы мы сами простили, перешагнули и помогли.

– Где вы находите бездомных людей, и в какое время суток?
– Когда тепло, их меньше. Но как только холодает, снег или дождь, они выходят на улице и замерзают. В центре города их меньше, потому что здесь закрыты подвалы и чердаки. В основном они обитают в новых районах, где дома значительно теплее. Их можно встретить в любое время суток, и рано утром, и когда стемнеет.

– Что вы делаете, когда видите «лежаща (и смердяща!) брата своего безславна и безобразна»?
– Когда я вижу такого человека, и, например, спеша, прохожу два шага, но потом внутренне останавливаюсь, начинаю читать молитву и, как правило, возвращаюсь к нему. Если человек желает помощи, я помогаю. Везу в санитарную обработку, на пункт учета, прошу устроить в ночлежку или в медпункт для бездомных. Если человек находится еще в страстях, ему нравится свое положение, или не готов к помощи, я оставляю координаты и ухожу спокойно.

– Люди, которых подбираете вы, это те же, кто стоит на паперти?
– Нет. Те, кто стоит на паперти, особенно возле Александро-Невской Лавры – это люди, которые украдены цыганами в основном из провинции. Они работают на хозяина. Сами они не могут выйти из-под цыганского гнета, за ними следят, их привозят-увозят. Здесь замешана и милиция, которая заинтересована в «прибыли». В день у таких «нищих» получается по тысяче, а то и по две. Те, кто в афганской одежде, тоже в основном работают на цыган.

– Вы работает одна. Не беспокоит ли вас мысль, что вы можете заразиться (вшами, чесоткой и пр.), что вам может грозить физическая опасность, что, наконец, сердце может не выдержать такой нагрузки…
– Во-первых, я не считаю, что я одна, потому что знаю людей, которые также работают с бомжами. Не я первая начала этим заниматься. Просто я это дело продолжила и приобрела опыт. Вы говорите, вши, чесотка? Перчатки можно надеть! Физическая опасность? Так они, беззащитные, сами пугаются! Усталость? У меня однажды была усталость, но оттого, что не смогла помочь.
Бомжи – это обычные люди. Когда приходит батюшка, знаете, о чем они говорят? Почти всегда тот, взрослый человек, которого исповедуют, начинает вспоминать, что в детстве не слушал свою маму. Понимаете? Хотите, я вкратце расскажу их истории?

– Это Георгий. Он просил милостыню на Синопской набережной. Ему 86 лет. Его история запутанная. Родился он в Венгрии, мать русская, папа – венгр, оба они погибли. Георгий участвовал во Второй мировой войне. Потом после победы сидел и, думаю, за что-то тяжкое, может – за убийство. У него не было семьи, но он очень любит детей. Приехал после освобождения в Питер, жил в ночлежке. Господь смирил его, отобрав зрение. Мы прошли с ним нужные комиссии, врач определил катаракту, и мы помогли ему сделать операцию. Теперь он видит обоими глазами и живет в монастыре в Никандровой пустыни под Псковом, помогает на кухне. И если бы вы слышали, какой у него детский смех!

– Тоже Георгий, он был ведущим специалистом, инженером на Кировском заводе. У него была семья, двое сыновей. Он дорастил их до двадцати лет, дал им образование, и ушел из дома. Ушел к другой женщине, а та вскоре умерла. Вот и остался на улице, пошел бомжевать. Нашли его на помойке. Поместили в ночлежку, подлечили, восстановили документы. Разыскали его детей, Сергея и Андрея. Они оказались благородными людьми. Через двадцать лет после неизвестной судьбы отца, узнав, что он в ночлежке, они приехали к нему. Никакой обиды на своего отца они не держали. А он понимал свою неправоту, он молился за них! Какая это была встреча! Семья примирилась. Вскоре они его и похоронили.

Женщинам сложнее жить на улице. Нет таких случаев, чтобы они возвращались в семью. Как правило, они остаются жить в приютах или ночлежках. Так и Анна. Она приехала из Грузии лет шесть назад, когда у них в стране начались неприятности. Анна одинокая, родственников у нее нет. Документы и деньги у нее украли. Восстановить гражданство через суды очень трудно. Сейчас ей около семидесяти лет, она прижилась в ночлежке. Анна продает журналы для бездомных возле Гостиного Двора.

Не каждый решиться помочь человеку на улице. Не имея опыта, это действительно, очень сложно. Но каждому можно помочь. Хотя бы тем, что можно довести несчастного до медпункта для бездомных. Каждый из нас должен поучаствовать в этом хотя бы для спасения собственной души, своего рода. Помните, что бездомным очень нужна одежда, в основном мужская. Сапоги, носки, свитера – приносите все, что найдете.

Беседовала Жанна СИЗОВА

Раньше в СПб была ночлежка (на фото), но сейчас она, увы, закрыта