Люди приняли беженцев с Украины в свои дома, для них организованы социальные центры, но постепенно растут усталость и раздражение. Почему беженцы недостаточно благодарны, почему они не устраиваются на работу, как местным жителям не позволить им сесть на шею и свесить ножки?
«Привезите нам, разгрузите и в рот положите»
«Был такой случай: мы привезли помощь беженцам в пункт временного проживания — продукты, средства гигиены, половину Газели. Стояли три мужика беженца — и никто не подошел помочь. Я попросил вежливо, опять ноль реакции. Потом я уже крикнул «Сюда быстро! Вперед таскать помощь!» Просто обидно стало за костромичей, которые от чистого сердца все собирали», — рассказывает руководитель общественной организации«Воскресение», организатор единственной в Костроме ночлежки для бездомных Александр Пушкарев. Сейчас ему, как и многим другим общественникам и благотворителям, приходится заниматься проблемами беженцев, отвлекаясь от нужд постоянных подопечных. Он уверяет, что случаи неблагодарности и нежелания работать среди беженцев единичны, но нельзя закрывать глаза на то, что они все же есть.
Глава миссионерско-образовательного отдела Костромской епархии протоиерей Виталий Шастин тоже сейчас руководит центром для беженцев. В духовно-просветительском центре «Отрада» в Нерехте живут до ста человек.
«Да, беженцы бывают не очень благодарными — и тогда может помочь как раз беседа со священником. Нужно не поставить на место, не обругать, а разъяснить людям реальную ситуацию: ни государство, ни бизнес нам не помогают, вам приносят продукты местные жители, ни разу до того вас не видевшие», — говорит отец Виталий.
http://stringer-news.com/
Сотрудник МЧС Архангельска Дмитрий Чистяков даже обратился к беженцам с открытым письмом, вынеся в заголовок новозаветный принцип «Кто не работает, тот не ест». «Каждый раз, когда я вижу ваших мужчин в шлепанцах сидящими во дворе у ведра с окурками посреди рабочего дня, я недоумеваю: как так можно жить? Как можно жить, есть, пить за чужой счет — и не работать?!» — говорилось в письме. Дмитрий Чистяков был возмущен тем, что беженцы, которым за три дня сделали разрешения на работу, не искали вакансий или даже подработок, привыкнув к безделью после вынужденной праздности в ПВР под Ростовом. «Это хамство, когда санитарки за действительно скромную зарплату вынуждены обслуживать здоровых людей на полном пансионе, ждущими в/о работу, да еще подкрепленную бесплатным жильем», — считает Чистяков. Он предложил дать беженцам три недели на поиск работы, а после этого попросить очистить медицинские центры. Впрочем, за публикацию открытого письма его уволили по статье «несоответствие занимаемой должности» за «неуважение к беженцам»…
Слишком много наобещали
Среди беженцев есть те, кто отказывается от работы, считая слишком низкой предлагаемую зарплату, и требует просторного и бесплатного жилья. Естественно, что у россиян, часто ютящихся по съемным квартирам и работающих словно «за добровольное пожертвование», это вызывает недоумение или раздражение.
«Конфликты обусловлены тем, что беженцам у границы наобещали неизвестно чего, — уверен отец Виталий. — Первую партию людей к нам привез один фонд, не буду его осуждать и называть. Сотрудники фонда провели в Ростовской области агитационную работу: рекламировали Кострому. Люди приехали с обещаниями, которых мы не давали, а значит, приехали с претензиями. В следующий раз я уже поехал в Ростов-на-Дону сам и говорил: у нас есть центр на столько-то человек, и мы согласны вас принять, если вы будете соблюдать наши правила и выполнять обязательства».
В центре «Отрада» запрещено пить, курить и сквернословить, необходима самостоятельная уборка, то есть там никто не будет убирать «отхожие места» за беженцев, как в Архангельске.
«Если вы согласитесь со своими обязанностями — возможно, мы согласимся вас принять, говорю я беженцам, — поясняет отец Виталий Шастин. — Тогда у людей возникает и благодарность. Они звонят и просятся, я отвечаю: вообще-то все заполнено. Они просят взять хоть как-то — и если найдешь им место, тогда они и благодарны. А если не хочешь работать и выполнять правила — оставайся в палаточном лагере или возвращайся на Украину.
«К нам в основном приходят женщины с детьми, старики, мужиков мало, — рассказывает Александр Пушкарев. — Но есть и мужики. Дело в том, что в Ростове им наобещали счастливую жизнь в России, вот они теперьсидят и ждут».
«Если люди пожили в безделье неделю и у них все было благоустроено, их воля к жизни начинает гаснуть», — уверен священник.
Как понудить беженца найти работу
tv.yandex.ru
Конечно, каждый случай требует индивидуального подхода, и маму с тремя детьми вряд ли можно заставить обеспечить себя и малышей самостоятельно и снять жилье, как бы ее ни «воспитывали». Но если речь идет о работоспособных мужчинах, священник и общественник считают разумным побудить их прервать безделье.
«С людьми нужно разговаривать, общаться. Мы заключаем с беженцами договор: мужчин размещаем на месяц, а женщин с детьми на три месяца. Каждую неделю задаем им вопрос: что вы сделали за эту неделю в оформлении документов, поиске работы и так далее. Важно работать с государственной администрацией: например, нам районные власти сразу принесли список из 440 вакансий, из них 70% — с проживанием. Бывает, что беженцев устраивает зарплата, но не устраивает жилье. Тогда муж или старший брат едут к этому месту и все там готовят, а семья живет в это время в нашем центре, ведь если их отправить к тем условиям, которые есть там изначально, они просто не поедут», — описывает практику центра «Отрада» протоиерей Виталий Шастин.
«Я нашел одному беженцу работу на 15 тыс. рублей, для Костромы чуть ниже среднего. Он не захотел. Я ему сказал: тогда езжай на свою родину, а не сиди на шее у людей, которые тебе помогают», — вспоминает Александр Пушкарев, снова оговариваясь, что это единичные случаи в его практике. И все же в этих случаях «что поделаешь, приходится ругаться».
«Некоторые говорят: я не буду устраиваться на работу за 7 тысяч, потому что потом отдам 5 тысяч за съем квартиры, а жить мы уже не сможем. Они могут устроиться для начала на такую работу и жить в нашем центре, но уже платить небольшую компенсацию, пока не найдут работу с нормальной зарплатой. Тогда им самим станет неинтересно жить у нас, и они найдут отдельное жилье», — считает отец Виталий.
Например, недавно в центр «Отрада» обратилась семья, которая изначально поселилась у родственников, а теперь родственники не могут содержать их дальше. В центр приняли самых немощных членов семьи — бабушку-инвалида, маму и детей. Они живут и питаются в «Отраде», а папа и дедушка бегают и ищут работу, оформляют документы.
Главная проблема — жилье
В том, что расселение — главная проблема, согласны и священник, и общественник.
«Если бы нас поддержали с жильем, все остальные проблемы решались бы легче, — уверен отец Виталий Шастин. — Иногда нам как навезут памперсов — девать некуда! Столько лет люди жили без памперсов, а теперь человек и не спрашивает нас, что нам нужно, поскольку уверен, что нам нужны памперсы. А нам, например, нужно подсолнечное масло или макароны. Но лучше бы всего — чтобы помогали с жильем».
«В деревне жилье есть, а работа за копейки, зато можно вести подсобное хозяйство, но туда ехать не хотят», — отмечает Александр Пушкарев.
В интернете постоянно встречаются истории, что люди, имеющие жилье и готовые принять у себя беженцев при условии работы, например, на ферме или подсобном хозяйстве, не могут найти ни одной семьи, согласной трудиться. Не реже — жалобы на то, что уже поселившиеся в домах у родственников беженцы никак не стремятся облегчить жизнь принимающей стороны, которую изрядно потеснили. Вопрос о том, что делать, чтобы избежать социального взрыва в пунктах компактного расселения беженцев и множества человеческих конфликтов в «частном секторе», между по сути хорошими людьми, попавшими в трудную ситуацию, пока остается открытым.
