– Кутузов здесь? – разносится на всю палатку голос девушки-волонтера. Обед готов. Перед выдачей еды начинается перекличка.
Каждый должен записаться
«Ангар спасения» найти очень легко. Это центр Москвы, Таганский район. У зеленых ворот, которые переходят в забор, стоят люди. Кто-то одет очень плохо, кто-то получше, третьи совсем образцово. Почти все они очень зажаты, сутулы и как будто немного придавлены или подавлены. У всех пропала крыша над головой. Сейчас они хотят попасть в знаменитый Ангар, который появился в 2014 году и для многих уже стал последним перевалочным пунктом.
– Был раньше автобус от службы «Милосердие». В нем грелись бездомные, которые зимой замерзали по ночам. Потом надобность в этом автобусе отпала – городские власти запустили «Социальный патруль», – вспоминает руководитель «Ангара спасения» Роман Скоросов. – Это тридцать автобусов. Они с этой задачей справляются.
Мы проходим в большую палатку военного типа. Здесь тепло, просторно и гулко. Сотрудники ангара распаковывают супы быстрого приготовления. Скоро начнется обед. Двое мужчин оживленно беседуют, жестикулируя мощными кистями рук. Некоторые читают спортивные новости. Мужчина в последнем ряду погрузился в книгу. Многие – в полусон.
– Это стационарный лагерь, – рассказывает Роман, – здесь помогают решить социальные вопросы и потребности: поесть, получить первую доврачебную медицинскую помощь, принять душ, немного отдохнуть. Открыт с десяти утра до шести вечера.
Каждый, кто попадает в палатку, должен сначала записаться. В анкете он указывает цель визита: еда, стрижка, одежда, помывка, медицинская помощь. Администратор просит расписаться и предлагает посетителю занять свободное место. Всего их 65. Если большой наплыв, а это случается в морозы, людей немного трамбуют. Но никто не жалуется.
Для этого и предусмотрены печи. Работают на газу. Сейчас немного экономим, поэтому пока работает одна печка, – показывает в сторону выхода Роман. – В день через «Ангар» проходят до ста человек. Многие приходят каждый день, потому что им больше некуда идти.
Уникальная практика, о которой я услышал впервые. Людям, которые приехали в Москву и хотят вернуться обратно, здесь покупают билет. Нужен только паспорт и желание вернуться домой, чтобы начать жизнь заново.
– Недавно мы одной бабушке купили билет, но ей было негде ночевать. Отправили ее в ЦСА Люблино, ждать поезда.
– Пономарев здесь? – доносится голос сотрудницы Ангара.
В углу сидит совсем молодой, хорошо одетый парень. Приехал он из Чувашии. В Ангар попал случайно, кто-то подсказал. Сейчас ищет другую работу, но хочет вернуться домой.
– Как вы здесь оказались?
– На работе кинули.
– А где вы работали?
– В охране. Работал в Богородском торговом центре, кинули. Обещали 1300 рублей за смену.
– Кто вы по специальности?
– Программист.
– Какие языки программирования знаете?
–MS-DOS, Pascal.
– И где вы сейчас живете, после того, как вас кинули?
– Сегодня буду ночевать на вокзале, завтра попытаюсь вернуться в Чебоксары.
Ангар спасает не только от холода и голода, но и от самого себя. Улица учит выживать, а чтобы выжить, иногда приходится выкручиваться: обманывать и воровать.
– Вы с ним общаетесь, а он может спокойно украсть. Для него это не нарушение, это часть его мировоззрения. С этим тоже нужно работать, – делится опытом Дмитрий Лялин, В «Ангаре спасения» он отвечает за палатку и душевые кабины. – У них не происходит личностного развития. Здесь нужна очень серьезная работа психолога. Людям, которые попали сюда, которые оказались на улице, нужна помощь очень больших специалистов. Это комплексная работа.
В отдельном помещении рядом с палаткой работает фельдшер. Он оказывает доврачебную медицинскую помощь. В некоторых случаях приходится вызывать скорую.
Начинают раздавать горячее. Люди подходят к большому столу, берут заваренные супы быстрого приготовления, хлеб и садятся на свое место.
История молодой мамы
Женщин в Ангаре значительно меньше, чем мужчин. Может быть они реже попадают на улицу или стесняются приходить за помощью? В середине палатки сидит молодая девушка. С возраста не принято начинать беседу, но я попытался.
– Мне 24 года, бывший муж выгнал из дома. Работала на заводе «Рубин» в Люберецком районе, мы там делали вино, – рассказывает Любовь.
История у девушки немного запутанная. Несколько месяцев назад она сдала квартиру по договору на пять лет. Арендатор немного задерживает выплату. Чтобы вернуться в свой дом нужно выплатить неустойку.
– Я должна заплатить 24 тысячи.
– Вам не проще занять у друзей-знакомых и вернуться в свое жилье?
– Поесть не каждый даст, а вы про заем! – недоумевает девушка. – Да я и не особо хочу. Здесь можно поесть, помыться, погреться.
– Свое жилье – это тоже «помыться и погреться». Квартирант вам платит?
– Да, просто у него проблемы на работе, осталось два дня подождать. И он должен заплатить. Я шесть дней только на улице. Человек, который сдавал мне жилье, не захотел ждать и пришлось идти на улицу.
Сейчас девушка ночует, где придется: в электричках и на вокзалах. Любовь три года училась в Мытищинском медицинском училище, но учеба не задалась.
– Сейчас ждем обеда, – продолжает рассказ молодая москвичка. – На Ярославском еще можно поесть, на Павелецкой. Можно получить зубную щетку и мыло. Есть справочник бездомного, мы им пользуемся. Здесь отношение лучше, чем на Ярославском вокзале.
– А что не так на Ярославском?
– Там все хорошо, только когда журналисты приезжают. Ночлежка там так устроена: 15 человек, все спят на полу, ужасное отношение. Не включают печку. В социальном патруле тоже разные люди. Пьяные драки случаются, хотя сухой закон везде, – быстро и очень эмоционально выговаривается Любовь.
У девушки маленький ребенок. Сейчас ее дочь лежит в больнице из-за простуды. Мама продолжает рассказ о том, как выживают бездомные.
– Здесь супы дают, горячее, могут позаботиться. Это тоже уважение. Неважно, в каком ты состоянии пришел. Я видела, как пришла одна женщина вся избитая, вся грязная. И к ней здесь отнеслись очень хорошо. Помыли, накормили! Здесь не смотрят на то, во что ты одет, воняешь ты или нет, – резюмирует Любовь.
Еще одна женщина приехала в Москву на заработки из Брянской области. Работала в компании «Мастер софт». Собирала детские игрушки. Обещали 1200 рублей за смену, но ничего не дали. Сейчас ночует на вокзалах. Завтра очередное собеседование.
– Сейчас на улице не всегда можно сразу отличить бездомного человека от простого человека, – объясняет Роман Скоросов. – Внешне – это не обязательно вшивый, плохо пахнущий человек. У многих есть все документы. Кого-то выгнали родственники, у кого-то дом просто развалился, жить там невозможно. Есть те, кто приехал работать в Москву, а выживает на улице, готов терпеть лишения и трудности. Днем приходит к нам, обедает, моется и снова за работу, – резюмирует Скоросов.
Выходим с Дмитрием Лялиным на улицу. Идем смотреть душевые и парикмахерскую.
– Сколько человек могут вернуться в нормальную жизнь? Из ста человек, например, какой процент найдет работу и жилье?
– В России – это 2%. В Европе 18%. Там люди – это ценность. А для нашего правительства эти люди ценности не представляют. Там работают психологи, целый аппарат. В Москве около пятидесяти тысяч бездомных.
У небольшой постройки с покатой крышей стоят несколько мужчин. Они уже поели и помылись. Каждому человеку после душа выдают комплект нижнего белья: трусы и носки.
Из Ангара можно позвонить в любую точку России. Бесплатная возможность связаться с родными, друзьями и попытаться решить свою проблему. Телефон установили перед входом.
– А носки взял? – спрашивает женщина выходящего за ворота мужчину.
– Нет, а вообще-то носки нужны, – задумчиво отвечает мужчина и снова возвращается в Ангар.
Лидия Сергеевна занимается первичным приемом всех посетителей и фиксирует всех, кто входит и выходит. Она и завернула обратно бездомного без носков. Меня она, кстати, сначала не хотела пускать. Потом мы хорошо поговорили.
– Недавно приходил мужчина, – рассказала историю Лидия Сергеевна. – Мы ему купили билет на самолет, чтобы он улетел домой. Поверили ему. А он в Шереметьеве закатил скандал, потребовал вернуть деньги за билет в кассе. Естественно, это у него не получилось.
– Вещи можно сдать? – спрашивает ее женщина с полным пакетом одежды.
– Проходите, – отвечает Лидия Сергеевна.
На выходе проверяю, как работает печка, под стеклом гуляет огонь. Рядом стоит мужчина с набитым пакетом, греется.
– Вы в Ангар? – зачем-то спрашиваю мужика.
– Не, я просто позвонить.
