История Наташи из Москвы и Аюра из Бурятии началась семь лет назад с поста в соцсетях.
«Я просматривала ленту, увидела там статью и ребенка на фото – маленького, желтенького, – рассказывает Наталья. – У всех детей с патологией печени характерный желтый цвет кожи. Меня поразил его взрослый, полный мудрости взгляд. Чем-то этот малыш меня очень тронул».
Родная мать отказалась от Аюра сразу после рождения. Скорее всего, причиной стал страшный диагноз – непроходимость желчных протоков, или билиарная атрезия. При этом заболевании в кратчайшие сроки развивается цирроз, поэтому, чтобы выжить, ребенку была необходима пересадка печени. Причем получить ее от родственника Аюр не мог – биологическая мать донором быть не согласилась.
«Этот парень очень харизматичный»
Мальчику повезло – меньше чем за год подходящий орган нашли. И в НМИЦ трансплантологии и искусственных органов имени академика В. И. Шумакова в Москве ему сделали сложнейшую операцию по пересадке печени – вторую в России.
Врачи подключились и к дальнейшей судьбе Аюра. Мальчику было важно остаться поближе к столице, чтобы проходить регулярные обследования. Поэтому директор центра трансплантологии Сергей Владимровия Готье, который и провел операцию Аюра, организовал кампанию по поиску приемной семьи.
По мнению Натальи, Аюру не просто везет на людей. У мальчика есть дар коммуникации, даже невербальной. «В любом коллективе, в который мой сын попадает, он начинает собирать вокруг себя людей, – говорит приемная мама. – Этот парень очень харизматичный. Он привлекает к себе людей. И меня точно так же привлек».
Решение вне логики
Наташа не скрывает, что взять Аюра в свою семью было абсолютно импульсивным поступком.
«Я почему-то совсем не подумала, что он другой национальности и что из этого будет. Честно признаться, я тогда не знала даже, где находится Бурятия, – делится Наталья. – Мы никого не собирались усыновлять. Но я показала фотографию мужу Андрею со словами: «Посмотри, какой хорошенький». А супруг вдруг сказал, что надо его усыновить. Сначала это воспринималось как шутка. Но на следующее утро мы проснулись, не забыв про разговор. И приняли решение, не поддающееся логике».
На сбор необходимых документов и прохождение Школы приемных родителей ушло три месяца. Все это время Наташа переживала, что мальчика заберет кто-нибудь другой. Ведь «зарезервировать» его за ней не могли.
«Я несколько просела эмоционально именно на старте, когда осознала, что путь к ребенку не такой короткий, как мне казалось, – говорит Наташа. – За это время Аюра перевезли в Санкт-Петербург в Дом ребенка. Я начала паниковать, что не успею и что его заберет кто-то до меня».
«Дочка ревновала страшно»
Наталья столкнулась еще с одной проблемой – в вопросе усыновления члены ее семьи разделились на два лагеря. Старший сын был восхищен таким благородным поступком родителей, а дочь, наоборот, оказалась категорически против.
«Дочка возражала больше всех, она ревновала страшно, – признается Наташа. – Девочка боялась, что мы не сможем его прокормить. Хотя тогда я очень хорошо зарабатывала. Более того, она отказывалась подписывать согласие на усыновление, необходимое юристам».
Наталья была уже готова подключать к общению с дочерью психологов из ШПР (Школа приемных родителей). Но в последний момент девочка почему-то сдалась.
Без восторгов приняла новость о грядущем усыновлении и мама Натальи. И это при том, что Наташа выдавала информацию об Аюре по частям. Сначала она сказала о желании усыновить ребенка. Потом призналась, что у мальчика есть патология. И уже в самую последнюю очередь раскрыла, что Аюр – другой национальности.
«Он очень позитивный – я верю, что это помогает Аюру жить»
«В итоге я всех подчинила своей воле. Моя решительность была настолько велика, что не было никаких сомнений, что я делаю все правильно. Мне просто казалось, что они не могут посмотреть на ситуацию из моего ракурса, – говорит Наталья. – Я знала, что во мне столько великодушия и энергии, что это совсем не трудно. А близкие почему-то волновались, что я могу сломаться – и эмоционально, и физически».
Самым сложным оказался первый год после усыновления. Мальчику предстояла долгая реабилитация, необходимо было принимать много разных лекарств.
Как вспоминает Наташа, лекарства для Аюра они с мужем хранили в гигантской коробке из-под обуви, а на холодильнике висел мелко исписанный лист А4 со схемами приема лекарств. Приходилось и избегать общения – иммунитет ребенка после операции был совсем слабым.
Постепенно мальчик начал восстанавливаться. Число принимаемых лекарств снизилось, а вместе с ними – и количество ограничений. Сегодня Аюру семь, и он ходит в обычный сад.
Занимается плаванием и даже немного играет в футбол. Как смеется Наташа, он очень подвижный. Из-за иммуносупрессоров, которые Аюр должен принимать пожизненно, у него есть задержка речевого развития, поэтому в школу он пойдет на год позже. Но на общении с окружающими эта его особенность совсем не сказывается.
«Он не впадает в меланхолические состояния. Он как будто по жизни бежит по кочкам, не падая в трясину. Оптимизм во всем, – говорит Наталья. – Я верю, что это помогает ему выживать. Он очень позитивный».
Ты становишься не таким уязвимым
Ежедневный прием препаратов, регулярные обследования и анализы, которые не всегда бывают хороши, – для Наташи часть рутины, а отнюдь не подвиг. Она успевает работать, следить за домом и домашними питомцами. И в целом их с Аюром жизнь мало чем отличается от жизни других родителей и детей.
«К этому диагнозу привыкаешь. Привыкаешь и к мысли, что все может быть. Это новая область, в которой статистики не существует, – объясняет Наталья. – У каждого свой путь. Так что делай что должен, и будь что будет. Мы надеемся на лучшее».
В свое время Наташа сама прошла через тяжелое заболевание и на собственном опыте убедилась, что полноценная жизнь с патологией возможна. В 2005 году она почти год провела в больнице, заболев туберкулезом. Организм победил болезнь, но Наталье пришлось удалить часть легкого.
«Тяжелые хронические заболевания и необходимость терапии меня пугает не так, как других людей, которые с ними не сталкивались, – говорит Наташа. – Я натренирована моим опытом. Ты становишься не таким уязвимым. И к смерти начинаешь относиться философски, когда долго находишься в стационаре».
В неприятных ситуациях спасает юмор
Так получилось, что через год после усыновления Аюра Наталья и ее муж разошлись. Но именно Андрея мальчик считает своим отцом. А тот проводит с приемным сыном все свободное время. Зато на расспросы посторонних по поводу национальности ребенка Наталья спокойно отвечает, что ее муж – бурят.
Наташа уже давно привыкла к чрезмерному вниманию на улице, когда она, блондинка, ведет за руку темноволосого мальчика с восточным разрезом глаз. А ведь именно фактор другой национальности в свое время больше всего смущал маму Натальи. Она очень переживала, что на ее дочь с приемным сыном будут постоянно показывать пальцем.
Периодически Наташе и правда приходится сталкиваться с нетактичными вопросами. Но она давно научилась даже на самые неприятные ситуации реагировать с юмором.
«Первая категория людей – любопытные – те, кто просто спрашивает: «Это ваш мальчик?» Вторая категория – агрессивные, – рассказывает Наталья. – И третья категория, самая редкая, – это те, кто считает, что я Аюра украла».
Когда Аюру было пять лет, их с Натальей отказался везти таксист. Сначала он потребовал у Наташи паспорт, а после ее отказа спросил у Аюра, его ли это мама.
«В пять лет говорил он еще плохо, плюс испугался и на вопрос не ответил. Тогда я сказала: пошли, Аюр, дядя не хочет нас везти. На что таксист вдруг отреагировал: «Аюр? Ваш муж бурят? Тогда я готов с вами ехать», – рассказывает Наталья. – Вот такая странная логика. Но эти сложности меня не особо беспокоят. В основном люди тактичны».
Аюр очень любит петь бурятские песни – особенно бурятский рэп
Тем более что именно благодаря Аюру в жизнь Натальи вошли буряты и Бурятия.
«С первого дня усыновления Бурятия была всегда рядом – в соцсетях. Мне очень много писали слов поддержки. Присылали игрушки и вещи, хотя мы ничего не просили, – говорит Наталья. – Мы с самого начала общались с московской бурятской общиной. Нам даже периодически приносят буузы – национальную бурятскую еду, похоже одновременно на пельмени и хинкали».
Наталья не знала, что на родине в Бурятии Аюр – настоящая знаменитость. До того дня, пока с ней не связался фонд «Здоровье Бурятии» и не пригласил приехать вместе с мальчиком. Поездка оказалась насыщенной, полной встреч и общения. А еще – постоянной поддержки со стороны незнакомых людей.
Наташу и Аюра узнавали на улице, заводили разговор, приглашали в гости. Некоторые извинялись за поступок биологической матери мальчика, объясняя, что настоящие буряты своих детей не бросают.
То, что ее приемный ребенок другой национальности, Наташа хорошо поняла еще до поездки.
«У бурятов есть чувство общности. А еще потрясающее чувство юмора, которое закреплено даже в фольклоре. Герой бурятских сказок должен быть обязательно смекалистым и находчивым. Все эти национальные черты я замечаю и в Аюре», – говорит Наталья.
Кроме того, Аюр очень любит петь бурятские песни – особенно бурятский рэп. Его любимая музыкальная композиция на бурятском – про сокола. Он сам находит музыкальные ролики в интернете и танцует под них.
Одно из любимых блюд Аюра – бурятские буузы. А когда мальчик знакомится с новыми людьми, то обязательно говорит, что он бурят.
«Он должен знать свою национальность, – объясняет Наталья. – У нас есть соседи буряты. И он, приехав, первым делом представляется: «Здравствуйте, я Аюр. Я бурят». Он очень этим гордится».
Об усыновлении Аюр еще не знает, но в будущем Наташа планирует обязательно ему рассказать. Просто сейчас психологической травмы не избежать. Их связь слишком сильная – с мальчиком Наталья почти не расстается. Даже в командировки она берет Аюра с собой.
К счастью, Аюр пока не задает сложных вопросов. Возможно, улыбается Наташа, он думает, что бурят – ее бывший муж Андрей, которого мальчик считает папой.
Наталья Бурдина почти никогда не отказывается от интервью. Много пишет про мальчика в социальных сетях. И отнюдь не ради самопиара. Своей целью она считает показать на личном опыте, что усыновлять таких детей, как Аюр, совсем не страшно. Вопреки стереотипам это совсем не ограничивает жизнь приемных родителей, а наоборот, открывает новые возможности.
«После усыновления Аюра моя жизнь стала принципиально другой. Расширился круг общения, – говорит Наталья. – У нас дома постоянно гости из Бурятии. И благодаря поддержке бурятов есть ощущение, что мы его растим вместе».
