Сборная России по керлингу на колясках великолепно выступила на Паралимпийских играх в Сочи – дебютанты турнира завоевали серебряные медали, уступив в финале только победителям предыдущих Паралимпиад канадцам. В составе сборной выступали скип (капитан команды, определяющий стратегию игры) Андрей Смирнов, Марат Романов, Александр Шевченко, Светлана Пахомова и Оксана Слесаренко.
Антон Батугин. Фото http://www.gazetasporta.com
Старший тренер национальной команды Антон Батугин рассказал порталу «Милосердие. RU» о том, как создавался коллектив, оценил ситуацию с развитием керлинга на колясках в стране, отметив, что после Паралимпийских игр надеется на всплеск интереса у инвалидов-колясочников к необычному для России виду спорта.
– Как игроки вашей команды пришли в керлинг и пробились в сборную России?
– Это, наверное, лучше у них спросить – у каждого своя история и не все, наверное, захотят об этом рассказывать. Все пришли в керлинг, уже находясь в инвалидном кресле – у всех травмы приобретенные, а не врожденные. В основном – последствия автомобильных аварий. И в керлинг, как и в спорт в целом, они пришли уже в зрелом возрасте, раньше спортом занималась только Света – плаванием, на полулюбительском уровне.
Андрей с Оксаной пришли в керлинг чуть пораньше – начали заниматься в 2003 году, Саша – в 2006 году, Марат примерно в то же время, а Света – на год попозже. Кто-то занимается уже десять лет, кто-то шесть-семь, то есть, возраст для нашего вида спорта уже достаточно зрелый.
Все они за это время освоили азы игры, поняли особенности тактических вариантов и приобрели необходимый опыт.
– Сколько лет уже существует команда именно в таком составе?
– Эта пятерка выступала на последних чемпионатах мира, она играет в неизменном варианте уже с 2011 года. А состав был сформирован в ходе отбора к чемпионату мира, осенью 2010 года. Четверка образовалась именно тогда, но в команде не было Оксаны, тогда играл другой спортсмен.
– Следующий вопрос несколько дилетантский – как произошел выбор скипа команды?
– Как это ни парадоксально звучит, но в нашей сборной из пяти человек четыре скипа, в своих командах они играют ведущие роли. Это на самом деле очень непросто – собрать лучших игроков из своих команд. Потому что в своих коллективах они привыкли руководить остальными спортсменами и вести игру.
Сложно было сделать так, чтобы они слушались только одного – в первые полтора-два года, естественно, были некоторые разногласия, но сейчас все уже притерлись друг к другу и считают авторитетом Андрея. Но при необходимости каждый игрок может нормально сыграть на любой позиции – и Саша, и Марат, и Света взаимозаменяемы.
– Это повышает тактические возможности команды?
– Конечно. И, допустим, в матче с командой США сначала на третьем номере играл Саша, а на первом – Марат. Но у Саши игра не пошла, мы поменяли их местами и все стало хорошо. И если мы в какой-то момент почувствуем, что у кого-то не клеится игра, то можно своевременно сделать перестановку и игра команды, возможно, станет лучше.
– Насколько у вас, как тренера команды, был широк выбор игроков при отборе основного состава на Паралимпиаду?
– В России существуют восемь команд, которые принимают участие в чемпионате страны. Умножьте на пять игроков в каждой и вы получите сорок человек. И из них более-менее играющих на хорошем профессиональном уровне – всего десять-двенадцать, по два в каждой команде. Вот эти игроки и входят в расширенный список сборной России. Все они в ходе подготовительного периода принимали участие в тренировочных сборах и выезжали на различные соревнования. Но уровень мастерства той пятерки, которая выступала в Сочи, все-таки немного повыше.
Есть еще один хороший кандидат на попадание в основной состав, Костя Курохтин из московской команды, в прошлом году ставшей чемпионом России. Но очень сложно новому человеку сразу безболезненно влиться в команду, для этого нужно определенное время.
– В каких регионах страны базируются эти команды?
– Две команды находятся в Москве, две в Московской области, а также в Санкт-Петербурге и Краснодарском крае.
– Можно ли назвать регионы, в которых в последние два-три года идет активное развитие паралимпийского керлинга?
– Активное развитие идет там, где есть площадки, тем более, если они новые. А они существуют только в Сочи, Москве и Санкт-Петербурге. Построили каток в Ижевске, но там нет ни специалистов, ни тренеров, ни игроков. Они пока только закупают инвентарь, а это стоит недешево. И в этом плане не все просто – гораздо выгоднее запустить массовое катание и взять по сто рублей с каждого человека, чем развивать керлинг.
Но можно отметить, что в Калининграде в последнее время идет прогрессивное развитие и в отдельных регионах появляется интерес: в Иркутске, к примеру, и Томске.
Фото http://www.otr-online.ru
– Керлинг во многих странах развивается уже на протяжении нескольких столетий. Насколько широк выбор игроков в других командах, являющихся вашими конкурентами?
– В керлинге на колясках, кстати, у нас в стране ситуация далеко не самая плохая. Потому что во многих странах есть только одна команда – национальная сборная, а других нет.
Больше всего наш вид спорта развит в Великобритании и Канаде, у них также проводятся национальные чемпионаты. В Канаде команд, конечно же, побольше, чем у нас, потому что у них сначала проводятся чемпионаты провинций, а потом – страны. И в Южной Корее существует около двадцати команд, но все они совмещают и другие виды спорта. В основном это баскетбол на колясках и керлинг.
– Для игроков вашей команды спорт, по всей видимости, является главной отдушиной в жизни?
– Конечно, ведь у нас на самом деле в стране не все так хорошо приспособлено для жизни инвалидов-колясочников. Тот же Марат Романов в Челябинске живет на пятом этаже пятиэтажного дома и не может самостоятельно по лестницам спуститься на улицу, чтобы просто погулять. И у Андрея с Оксаной такая же ситуация.
Керлинг для них – это способ показать не только себя, но и отомстить своей судьбе за что-то, за то, что произошло. И если бы не было этой естественной отдушины, то они сидели бы по домам, только читая книжки и смотря телевизор. А благодаря керлингу у них сейчас, естественно, есть четкая цель в жизни – они, по крайней мере, не потерянные люди для общества.
– Как они проводят тренировки, находясь в различных городах?
– У них есть свои команды, в которых они тренируются. Но у нас, к сожалению, лед приемлемого качества, на котором можно реально отрабатывать какие-то технические элементы, есть только в Москве и Московской области. И все. Ну, может быть, еще в Челябинске… Они тренируются, камни катают, но без особого толка, к сожалению.
– Проведение Паралимпийских игр в России может способствовать развитию в стране вашего вида спорта?
– Я, по крайней мере, очень на это надеюсь. Потому что у нас в стране существует определенный кризис игроков, у нас давно уже нет притока новых спортсменов. Годы идут, а те ребята, которые сейчас играют в сборной, моложе не становятся. И я надеюсь, что после Паралимпиады, и с помощью, в том числе и средств массовой информации, люди в колясках узнают, что есть такой вид спорта как керлинг, который доступен для всех.
Если говорить о Москве, то у нас есть специальный автобус, который заезжает домой за спортсменами и три раза в неделю бесплатно отвозит их на тренировки и обратно. Хочу пригласить на занятия керлингом всех, кто заинтересовался им, приходите и есть возможность, если все будет хорошо, уже через четыре года принять участие в Паралимпийских играх в Южной Корее.
– Как вы сами оказались в сборной и стали тренером национальной команды?
– Московская группа спортсменов в первые годы начинала тренироваться в керлинг-клубе, в котором я работал инструктором. Мы знаем друг друга уже давно, я давал какие-то советы, мои коллеги и мы не раз ездили на соревнования, потому что все это тогда происходило на полуволонтерских условиях.
А в 2010 году появилось финансирование, стало понятно, что сборная России должна участвовать в домашних играх и надо что-то делать. Потому что наша сборная не принимала раньше участия в Паралимпиадах. Назначили тренера – Владимира Шевченко, который, к сожалению, в 2012 году умер. Он тогда привлек меня в команду и с тех пор я работаю с ней.
