Владимир АБАРИНОВ
У служащих Конгресса можно поучиться невозмутимости.
— Алло, ангел Алла Гордина? — кричали они по телефону из Вашингтона.
— Ангелы, построиться! — распоряжались церемониймейстеры.
— А вы кто? — спрашивали за столом аккредитации. — Вы — ангел?
— Я — ангел… — кротко отвечала Алла. Ее забавляло, что этим словом называется теперь она.
Ангелами не рождаются. Ими становятся. По решению Конгресса США доктор Алла Гордина приехала в Вашингтон с мамой получать ежегодную награду Конгресса «Ангел усыновления». Это высокое отличие. В прошлом году одним из лауреатов премии стала первая леди Лора Буш.
В зале, отведенном для церемонии вручения наград, собралось много народа, было шумно, шалили дети. Сопредседатели коалиции Конгресса по усыновлению сенаторы Мэри Ландрю и Ларри Крейг и конгрессмен Джим Оберстар общались с лауреатами, многих из которых они знают лично. Кандидатов на премию представляют законодатели — каждый член Конгресса имеет право заявить одну кандидатуру из числа тех, которые назвали ему его избиратели. Потом члены обеих палат голосуют. Законодатель, чей кандидат получил награду, старается вручить ее лично — в церемонии этого года приняли участие около двух десятков членов Конгресса.
Кандидатуру Аллы Гординой представил сенатор от Нью-Джерси демократ Фрэнк Лотенберг. «Приемные родители, — пишет сенатор в своем представлении, говорят, что д-р Гордина строит мост между медицинской практикой других стран и Соединенных Штатов, чем оказывает неоценимую помощь семьям и их лечащим врачам». По словам Аллы, Фрэнк Лотенберг уже второй раз играет ключевую роль в ее судьбе: в 1989 году он внес поправку об увеличении квоты беженцев из Советского Союза, благодаря которой семья Гординой смогла перебраться в США.
Сенатор Мэри Ландрю, демократ от Луизианы, узнала о том, что одним из «ангелов» этого года стала детский доктор из России, от меня. Она надеется, что эта награда будет способствовать разрушению негативного стереотипа, сложившегося в России относительно международного усыновления. Она знает о случаях трагической гибели российских детей в приемных американских семьях. Однако считает, что это не повод ограничивать международное усыновление.
«Прежде всего, — сказала сенатор Ландрю, — мы в Соединенных Штатах глубоко сожалеем о каждом потерянном ребенке, будь он приемный или родной. Насилие над детьми — это, к сожалению, реальность нашей жизни. Иммунитета нет ни у какой страны, ни у какого общества. В американских семьях биологические родители убивают сотни детей. (По данным министерства юстиции США, в период с 1976 по 2004 год в американских семьях от рук родителей погибло 9 945 детей младше пяти лет. В 2002 году число детей, погибших в семьях в результате насилия или небрежного обращения, оценивалось в 1 400 человек — это примерно два ребенка на 100 тысяч. — В. А.) Мы расследуем каждый такой случай, мы наказываем родителей и отправляем их за решетку, мы отбираем у них детей и передаем их в другие семьи, потому что иногда они просто плохие родители. Но 99,9% американцев — прекрасные, любящие родители как для биологических, так и для приемных детей, в том числе из России. Да, трагические случаи бывают, и виновных надо привлекать к ответственности. Но это не основание и не предлог для того, чтобы разрушить систему международного усы-новления. Гораздо больше детей страдают и погибают в сиротских приютах, на улицах, в семьях, где о них не заботятся, или от рук психически больных взрослых. Признавать проблему, значит, сообща искать ее решение, а не отказываться от усыновления. Мы должны способствовать усыновлению внутри России, где в прошлом году было усыновлено примерно семь тысяч сирот. (По данным министерства образования и науки РФ, в 2004 году внутри России посторонними гражданами, то есть не отчимами и мачехами, было усыновлено 7 526 детей. Эта цифра не учитывает отмененные усыновления. — В. А.) Американцы усыновляют в год сто тысяч американских детей. Я хотела бы призвать российское общество, политиков России, ее гражданские организации активнее содействовать усыновлению российских детей российскими гражданами. Но в то же время нельзя лишать ребенка его шанса обрести свой дом и любящую семью где-то за пределами страны. Это просто несправедливо по отношению к детям — держать их взаперти в стране, где национальная система усыновления не работает. У моей сестры приемная дочь из России, ей сейчас четыре года, мы все ее любим, она одна из 37 внуков и внучек нашей семьи, она живет в атмосфере любви и обожания, у этой девочки такие возможности в этой стране…
Из скромности сенатор, сама родившаяся в многодетной семье, не сказала, что она и ее муж адвокат Фрэнк Спеллинг — тоже приемные родители двоих детей.
Началась церемония награждения. После речей «ангелы» выстроились в очередь к столу, где выдавали красиво переплетенные дипломы и коробочки с нагрудным знаком — к регалиям ничего больше не полагается. Получив диплом, «ангел» фотографировался вместе с сопредседателями Конференции по усыновлению.
— Вот, — сказала Алла. — Теперь у меня есть справка, что я ангел.
— Покажите! — потребовал я. — И что это вам дает, кроме того, что вы повесите ее в рамке в своем кабинете?
— Буду оправдывать звание…
Член Американской академии педиатрии доктор Алла Гордина закончила в 1983 году Московский медицинский институт и работала педиатром и детским дерматологом в Севастопольском районе столицы, защитила диссертацию по детской травматологии. В 1989 году переехала с семьей в США и прошла длинный путь профессиональной легализации. В этом году она отметила юбилей: десять лет назад она открыла собственную практику детского врача в Ист-Брунсвике, штат Нью-Джерси. Она оказалась единственным русскоязычным педиатром в округе, и к ней стали обращаться приемные родители детей из России — они считали, что проблемы адаптации ребенка в новой стране и новой семье связаны с языковым барьером. Но на самом деле проблема гораздо сложнее, и не проблема, а проблемы. От этих первых семей пошла молва в со-обществе приемных родителей, у д-ра Гординой появилась обширная клиентура. Не прекращая работу в качестве обычного детского врача, она углубилась в вопросы усыновления.
Ее офис называется сегодня Global Pediatrics. Алла и ее коллеги оказывают помощь семьям, усыновившим детей из бывшего Советского Союза. Люди, профессионально занимающиеся проблемами международного усыновления, знают, что эти дети — особенные. Алла «ведет» ребенка с того момента, когда потенциальные усыновители выбрали его по картинке в интернете, консультирует приемную семью по медицинским вопросам в течение всей юридической процедуры усыновления, а потом помогает ребенку освоиться в новой обстановке. Но спрос на ее услуги столь высок, что ей приходится консультировать заочно, на специализированных форумах интернета, и не только родителей, но и врачей.
На одном из таких вэб-сайтов, Thinking of Adopting, на днях появилось сообщение о присуждении Алле Гординой награды Конгресса с таким комментарием: «Разумеется, каждый, кто когда-либо встречался с д-ром Гординой, и так знает, что она ангел для приемных детей и их родителей и неустанный поборник усыновления, но все-таки здорово получить еще и формальное признание. Поздравляем, д-р Гордина!».
После награждения Конгресс устроил в честь новых лауреатов прием в вашингтонском Центре международной торговли. А наутро Алла и ее мама уехали к себе в Нью-Джерси шестичасовым поездом — в 11 утра у нее начинался обычный рабочий день.
Я позвонил ей в вагон. Она рассказала, что вчера на банкете познакомилась с другими «ангелами» и они договорились объединиться, чтобы решать проблемы усыновления вместе.
Алла Гордина говорит, что главная проблема усыновления российских детей состоит не в отсутствии законодательной базы, а в несоблюдении существующих законов.
Одно из самых распространенных нарушений – непредоставление медицинской информации о ребенке.
Алла Гордина: Каждый усыновитель обязан ознакомиться со всеми документами в личном деле этого ребенка. То есть все бумаги, все карты должны быть раскрыты человеку, который принимает решение о приеме этого ребенка в эту семью.
Владимир Абаринов: Но зачем органы опеки скрывают историю болезни ребенка?
– У меня был случай, когда семья привезла ребенка, причем ребенок был в стране месяца четыре. Несколько семей из одного региона усыновили детей, причем старшего возраста. И они скинулись и привезли из этого региона представителя агентства, с которым они работали, чтобы этот представитель помог детям в период адаптации к новому образу жизни. И когда этого ребенка привезли мне на осмотр, то этот представитель российский находился в офисе со мной. Я посмотрела на бумаги, я смотрю, что, во-первых, бумаг практически нет, то, что дали, если назвать по-русски – это были филькины грамоты. Часть бумаг была просто фальсифицирована и, причем, было видно, где они фальсифицированы. Если человек знает порядок ведения медицинских карт в российских детских домах, детских садах, в российских школах, то это все достаточно просто видно. А перевод был достаточно жуткий. Я в открытую спросила представителя, почему не было дано информации обо всех проблемах, которые этот ребенок имел. Причем в оригинале было написано, что у ребенка была тяжелая неврологическая патология, перевод был сделан такой, что все было замазано, смазано, все было сглажено. Почему не дали никакой информации о предыдущих госпитализациях ребенка, ребенок и в туберкулезной клинике лежал, и в психоневрологическом диспансере лежал и прочее. Почему этой информации не было? Этот товарищ посмотрел мне в глаза и сказал: «Вы знаете, если бы мы им дали всю эту информацию (в смысле родителям приемным), то они бы никогда не усыновили».
Алла Гордина считает это заблуждением – американцы усыновляют любых детей. Но они должны знать, на что они идут.
Алла Гордина – У меня были ситуации, когда родители были готовы усыновлять детей-инвалидов. К примеру, ехали усыновлять ребенка, у которого были тяжелые расщелины лица и губы, и неба. Они знали это, они знали, что у ребенка проблемы. Но у ребенка кроме всего прочего были очень странные измерения – рост, вес, что-то не укладывалось. И когда родители приехали в детский дом, я попросила, чтобы мне дали больше измерений. В детском доме детей измеряют очень часто, до года их меряют каждый месяц, а после года через каждый квартал. Родители настояли, чтобы им дали больше измерений. Я стала смотреть – у меня ребенок в обычную карту роста не укладывается. Тогда я стала смотреть на патологические карты роста, есть карты роста для карликов, есть карты роста для детей с даун-синдромом, все прочее. И ребенок у меня совершенно четко уложился в карту роста для карликов. Я срочно пишу письмо родителям: товарищи, вам дают ребенка с хондродисплазией, подтвердите диагноз. Родители уже были готовы взять больного ребенка, но это был шок для них. Ни приходят в детский дом и говорят: у ребенка хондродисплазия? Те смотрят на них, говорят: да, конечно. Это было известно до рождения ребенка. То есть они планировали дать этого ребенка, не указывая настоящего диагноза, а там разбирайтесь сами – в Америке все вылечат.
– Есть мнение, что детей-инвалидов усыновляют потому, что это дешевле?
– Да, расценки на усыновление детей-инвалидов намного меньше. Но те суммы, которые эти родители платят потом на лечение этих детей, в тысячи раз превышают ту разницу, которую они «сэкономили» при усыновлении детей-инвалидов. Вы же поймите, что это время, взятое от работы. Есть дети, которые приезжают, им уже назначена операция, это родители всегда при ребенке. То есть ребенку нужно проходить реабилитацию, родители должны везде возить, родители должны заниматься. Часть вещей покрывается страховками, часть вещей нет. Ребенку нужны специальные школы, ребенку нужно то, это. Это родители сознательно идут. То есть сказать о том, что усыновить ребенка-инвалида дешевле, может только бездушный человек.
– Так может быть, те нервные срывы приемных родителей, которые имели следствием смерть приемных детей из России, объясняются именно тем, что усыновители не представляли, с чем им придется столкнуться?
– Это общеизвестный факт. К примеру, случай с ребенком, погибшим в Чикаго, уже после этой трагедии стало известно, что ребенок тяжело болен, ребенок был на тяжелых психотропных препаратах, что семья была выставлена из страны в обход всех правил. Еще одно правило есть, что по закону Российской Федерации после усыновления семья должна провести десять дней в стране, ожидая вступления усыновления в силу.
– Но и у совершенно здорового детдомовца проблем хватает. Он не умеет жить в семье. А семья подчас не подозревает, что из детдомовца надо еще сделать ребенка.
– Ребенок из одной системы жизни, из закрытого учреждения переходит в другую систему жизни – в семью. Он не знает, что такое деньги, он не знает, что такое газеты. Кстати, родители не знают, что это за ребенок. Они не знают, как этот ребенок ложится спать, они не знают, что этот ребенок любит, они не знают, к чему этот ребенок привык. Я всегда сравниваю эту ситуацию с возвращением солдат с фронта. Некоторые из них вписываются в мирную жизнь абсолютно спокойно, некоторые не могут этого сделать никогда. Ребенка надо научить быть ребенком. Эти дети живут в условиях постоянного стресса, значит эти дети должны научиться, что они могут доверять родителям. Они не плачут, когда они ударяются не потому, что они такие храбрые и не потому, что они не боятся боли, просто никогда не было рядом с ними человека, который придет и их пожалеет. Их никто не берет на руки, они не знают, что это такое. А если их берут на руки, то для того, чтобы их стукнуть. Эти дети боятся купаться, потому что их просто обливают или слишком горячей или слишком холодной водой. Их же не купают как дома, когда с ребенком играют, когда купание – это всегда приятное мероприятие, нет.
