Несостоявшаяся героиня «Горя от ума»
Княжна Александра родилась в 1821 году в Москве, в одну из счастливейших эпох российской истории. Наполеона уже победили, а до декабрьского восстания и последующего за ним оцепенения общества было еще целых четыре года.
Годы эти княжна счастливо провела, купаясь в роскоши и полагая, что так оно и должно быть. Отец Александры был князем и смоленским помещиком, а мать, урожденная Бородина – дочерью одного из богатейших людей того времени, откупщика Петра Бородина.
Литератор Степан Жихарев писал о том, какие у Петра Тимофеевича закатывались вечеринки: «Несмотря на раннюю пору, были оранжерейные фрукты; груш и яблок бездна; конфектов груды; прохладительным счету нет, а об ужине и говорить нечего. Что за осетр, стерляди, что за сливочная телятина и гречанки-индейки! Бог весть чего не было! Шампанское лилось как вода: мне кажется, более ста бутылок было выпито. Хозяин подходил к каждому и приглашал покушать; сам он был несколько навеселе».
Впрочем, и после событий 1825 года безмятежная жизнь продолжалась. Девочка росла здоровой, шустрой и притом красавицей. А к семнадцати годам ей подобрали мужа – Степана Стрекалова, сына известного царедворца, а в недалеком будущем и казанского губернатора Степана Степановича Стрекалова.
Он прекраснейшим образом влился в дом Жихаревых, интересы были, в общем, схожи. Один из современников писал о Степане Степановиче:
«Он был во всех отношениях прекрасный человек, деликатный, прекрасный собеседник, любивший хорошо покушать, выпить и поиграть в карты».
В 1846 году у молодых родился сын – третий по счету Степан Степанович Стрекалов, были еще и дочери. Много жили в Европе – Италия, Франция. Словом, если б эту пару вписать в пьесу «Горе от ума», она легла бы туда очень органично.
Когда б не одно обстоятельство – знакомство в Париже с Надеждой Ивановной Нарышкиной, она же светская львица Надин Дюма, жена Александра Дюма-сына и возлюбленная еще одного Александра, Сухово-Кобылина. Тут уже совсем не грибоедовский сюжет.
Надежда Ивановна (урожденная баронесса Кнорринг) держала в Париже салон, где считали за честь проводить вечера актеры, литераторы, политики и прочие властители умов. Туда же была вхожа и Стрекалова. И, наслушавшись там пламенных речей, по возвращении на родину, Александра Николаевна изо всех сил предалась благотворительности. И это занятие ее увлекло.
Опережая Толстого и Сытина
В 1861 году Александра Николаевна создает «Общество распространения полезных книг». Ей помогает маститый правовед и историк Михаил Николаевич Капустин. Собственно, в этом обществе они и подружились, стали доверять друг другу, сделались тем, что в наши дни принято называть словом «команда».
Он становится секретарем Стрекаловой, ее правой рукой. Цель общества – распространение дешевых книг, способствующих не только образованию, но и нравственному совершенствованию народа.
Именно народу эти книги и предназначались, в этом отношении Стрекалова обогнала и Льва Толстого, и Ивана Сытина.
При обществе было основано издательство, в котором выходили дешевые тома исторических и географических очерков, просветительской литературы по разным областям знаний (более прочих процветала юридическая область, сказывалась специализация Капустина). Здесь выпускалась всяческая прогрессивная литература – от Ивана Тургенева до Мариэтты Шагинян.
В 1877 году была издана книга «Цари израильские: История их в рассказах для учащ. Юношества». А в 1880 – «Начальное чтение: Посвящается рус. детям их другом А.Стрекаловой».
Александра Николаевна была слегка сентиментальна и время от времени позволяла себе такие трогательные посвящения.
Николай Добролюбов иронизировал: «Вы объясняетесь очень категорично, но я не удовлетворен. Общество называет себя «Обществом распространения полезных книг»; уже в этом самом названии предполагаются книги бесполезные, которых Общество не намерено распространять ни под каким видом».
Дело, однако же, шло. Выходил и журнал под названием «Воскресные рассказы. Чтение для народа и детей». Проводились народные чтения. Всего не перечислишь.
«А также для детей, занимающихся нищенством»
Проходит два года и запускается очередное стрекаловское начинание, «Общество поощрения трудолюбия». Для начала Александра Николаевна присоединилась к крупнейшей российской благотворительной организации – Императорскому человеколюбивому обществу. Оно существовало с 1802 года и на тот момент являлось своего рода государственным монополистом в области добрых дел.
Общество принимало пожертвования (в том числе из казны), само вело коммерческую деятельность и распределяло все эти вагоны денег по собственному усмотрению. Эта машина действовала безотказно.
Но довольно быстро стало ясно, что Стрекалова способна вести под эгидой все того же Человеколюбивого общества свой собственный проект – сделалось «Общество поощрения трудолюбия».
Первоначальные задачи отличались скромностью, всего-навсего распределение заказов на шитье с последующей реализацией готового товара через собственные магазины. Но Александра Николаевна ни в чем не знала меры, и вот уже по всей Москве появляются швейные мастерские общества, школы кройки и шитья общества, ссудные кассы общества, благотворительные столовые общества.
Более же всего «Общество поощрения трудолюбия» прославилось первым в стране исправительно-воспитательным детским приютом.
В 1864 году московский купец Николай Рукавишников выделяет для него участок на Смоленской-Сенной площади. Общество приступает к активной работе в 1867 году, его директором становится все тот же профессор Капустин.
Правда, Капустин директорствует всего лишь три года. В 1870 году его приглашают возглавить знаменитый Демидовский лицей в городе Ярославле. Зато все больше времени тратит на приют сам Рукавишников.
Учреждение в первую очередь рассчитано на мальчиков, «состоящих под следствием или судом, подлежащих отдаче на поруки или остающихся без надзора после суда над ними, а также для детей, занимающихся нищенством». Принимали сюда и уже осужденных детей.
В 1873 году приюту официально присваивают имя Рукавишникова. А спустя еще два года Николай Васильевич, не дожив до собственного тридацтилетия, умирает, простудившись на экскурсии по Воробьевым горам, куда водил своих воспитанников. Приют отошел к государству.
«Московский муравейник»
Далее. Приют для детей воинов, убитых на русско-турецкой войне, организация «Александровского убежища» для увечных и престарелых воинов, «Алексеевского приюта». Продумывается любая мелочь. В частности, в Александровском убежище, открытом рядом с селом Всехсвятским, недалеко от современной станции метро «Аэропорт» часть инфраструктуры размещается так, чтобы обслуживать не только призреваемых. Аптека, например, одним своим фасадом выходит на шоссе.
Историк И.Ф.Токмаков писал в 1903 году: «Не доезжая какой-нибудь версты до села Всехсвятского, с левой стороны, вплотную к густой роще, прижался довольно обширный поселок. Перед поселком на шоссе красивая часовенка. До 1877 г. здесь был пустырь от вырубленного леса. Ныне тут два убежища: Александровское для увечных и престарелых воинов и Алексеевское убежище-приют для увечных офицеров.
Они устроены на благотворительные средства. Убежище для воинов основано в 1878 г. Призреваемые живут в 15 домиках, по 8 человек в домике – комнаты на двух человек и одна общая.
К устройству убежища особенно отзывчиво отнеслась Александра Николаевна Стрекалова, урожденная княжна Касаткина-Ростовская (по идее которой основан также в Москве Рукавишниковский приют). Пожертвования потекли со всех сторон».
В Тульской губернии, в своем селе Руднево Стрекалова открывает больницу, ремесленную школу для девочек, а также приют для детей, действующий во время активных полевых работ.
И в 1893 году запущено очередное крупное начинание, благотворительное общество «Московский муравейник». Основная цель, в общем, все та же – обеспечение бедных женщин работой, в первую очередь, портновскими заказами. А руководить мастерскими она пригласила Надежду Петровну Ламанову.
Можно сказать, что именно Александра Николаевна, выделив Надежду Ламанову, открыла ей блистательный карьерный путь (как это было тридцать лет назад с профессором Капустиным).
Мало кому известная тогда портниха довольно быстро сделалась закройщицей номер один. Ее звали «русской шанелью», она была главным модельером Московского художественного театра, парижских Дягилевских сезонов, обшивала царскую семью.
Благотворительнице посчастливилось застать ламановский триумф. Александра Николаевна умерла в 1904 году, преодолев восьмидесятилетний рубеж и будучи, как мы писали в начале, абсолютно довольной своей прожитой жизнью.
За гробом шли московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович с супругой великой княгиней Елизаветой Федоровной и митрополит Софийский Парфений. Похоронена Стрекалова на кладбище храма Александра Невского при Александровском убежище, построенной двумя десятилетиями раньше по ее собственному почину и во многом на ее же деньги.
При жизни же Стрекалова нередко говорила: «Богу угодно, чтобы богатый делал добро бедному, чтобы любовь была связью, их соединяющею. Благотворя ближним, мы, сами не замечая, делаем гораздо более для себя, чем для других».
