Слон с царского плеча
Все началось в 1859 году, когда стараниями московского университетского профессора А.П.Богданова при Обществе сельского хозяйства организовали комитет по акклиматизации животных и растений. Первоначально главной целью этой организации было расширение ареала обитания полезной флоры и фауны:медоносной пчелы, медицинской пиявки, тутового шелкопряда, речных раков и так далее.
Фактически их просто-напросто переносили из одного климата в другой, а тем, в свою очередь, ничего не оставалось, кроме как приспосабливаться. Говоря научно, акклиматизироваться.
Как самостоятельная структура Общество появилось в 1864 году. Тогда же под его эгидой открыли московский зоосад, нынешний зоопарк. Коллекция сразу же вышла богатой. Командир фрегата «Светлана» Иван Бутаков, вернувшийся из кругосветки, преподнес несколько австралийских зверушек.
Витебский генерал-губернатор, задействовав административный ресурс, направил в Москву лосей, зубров, рысей, росомах, бобров и выдр. Настоятель Валаамского монастыря отец Дамаскин отправил нерп и северных оленей.
А император Александр II пожаловал слона, о чем была сделана запись: «Государь выразил всемилостивейшее одобрение членам правления Сада за вполне удовлетворительное состояние его и изволил пожаловать Саду слона из Царского Села, принесенного Его Величеству в дар бухарским эмиром».
Зоосад сразу же после открытия стал жить двойной жизнью. С одной стороны – как увеселительное и вместе с тем просветительное учреждение, а с другой – как научная база для деятельности общества.
«А зайцев тыкали руками»
Газета «Русский инвалид» сообщала: «Ко дню открытия в Московском зоологическом саду собрано более 300 экземпляров животных, из которых почти все, исключая каких-нибудь пяти-шести, составляют пожертвования людей, близко сочувствующих делу акклиматизации. Для того чтобы сад мог быть доступен всякому, цена на вход будет назначена по праздникам 10 коп., в остальные дни 20 коп., по четвергам 50 коп.».
Иван Шмелев писал о зоосаде: «Да, это был сад, новый сад… Дорожки были желтенькие, зеленела трава, сверкал пруд, деревья тронулись в зелень, а за проволочными сетками шустро перепархивали птицы. Всюду развевались сине-красные флаги и важно колыхались груды цветных шаров.
По дорожкам гуляли господа, чистая публика, и прилично попрыгивали дети в красных и синих шапочках и чистеньких пальтецах с якорьками».
Правда, Антон Павлович Чехов не разделял этих идиллических взглядов: «За все лето ни одного посетителя. Оправдываются люди тем, что в саду, мол, все зверье от голода передохло.
Это резонно, но только отчасти. Передохло, но не все… Нет слонов, тигров, львов, хамелеонов, но зато есть… желтая собачонка, принадлежащая кустодиям (то есть, сторожам – А.М.). Есть блохи, которых на досуге ловят жены сторожей. Есть мухи, воробьи, пауки, инфузории».
Он же цитировал тамошний научный журнал:
«17-го сентября 1878 года. Дразнил зверей молодой человек.
17-го сентября. Дразнили зверей трое пьяных.
2-го февраля. Праздник. Дразнили (опять!) животных: тура – за рога, куланов и зебра – за морду, зайцев тыкали руками.
8-го. Одна госпожа предлагала купить для зверей тухлых гусей.
11-го. Господин в собольей шубе бодался с козлом через перегородку.
Открытие: у господина в собольей шубе рога! Но далее:
Генваря 26-го. Ночью кто-то из однокопытных кашлял; за темнотою нельзя было разобрать, кто.
Октября 13-го. Офицер с женою (!) и дочерью был в отделе аквариев; дочь уронила палку и перебила аквариум. Служитель просил или подождать, или пожаловать в контору, но офицер, пригрозив служителю дать в рожу, ушел».
И возмущался: «Не правда ли, научно?»
Антон Павлович, конечно же, преувеличивал. Не все было столь мрачно.
Не желаете ли зебровидного быка?
Среди животных зоопарка были истинные знаменитости. Например, тигрица Машка, воспитанница московского купца Михаила Хлудова, вывезенная из Средней Азии и непостижимым образом прирученная. Когда господин Хлудов умер, Машку поместили в зоосад, где она вскоре умерла: слишком скучала по хозяину.
В 1904 году у входа в зоосад открыли здание аквариума. Газеты радостно писали: «Вчера отдел ихтиологии Императорского общества акклиматизации животных и растений осуществил свою заветную мечту – создание аквариума с лабораторией для работ по ихтиологии».
При этом ценные подарки продолжали поступать. В частности, в 1909 году некто Фальц-Фейн презентовал зоологическому саду «белого верблюда, помесью бизона и коровы и несколько зеброидных оленей и быков».
А слон, подаренный царем, скончался в 1903 году. Он был одним из немногих животных, удостоившихся газетного некролога.
«Новости дня» с прискорбием сообщали: «В Зоологическом саду – большое смятение: пал слон Мавлик, ценность которого определяется в 50 000. Мавлик был подарен персидским шахом Императору Александру II. Покойный Император пожаловал слона обществу акклиматизации для Зоологического сада. Это было в 1872 году, и с тех пор Мавлик находился в саду, часто доставляя немало хлопот администрации».
Насчет хлопот – это, конечно, мягко сказано. Гиляровский описывал, как этот слон убегал из зоопарка, бродил по улицам Москвы, громко трубил и переворачивал будки городовых вместе с городовыми. Правда, Владимир Алексеевич называл слона Мямликом. Скорее всего, у него было два имени – официальное и народное.
Пчелы на барке
Зоосадом дело, разумеется, не ограничивалось. У общества было несколько отделений: кроме уже упомянутого ихтиологического, действовали флористическое, орнитологическое, пчеловодческое. Отделение охоты выпускало журнал «Русский охотник».
Чем только не занималось это общество! В Измайлове, к примеру, обустроило новую пасеку. Специально изданный «Путеводитель по опытной пасеке Императорского Русского Общества Акклиматизации животных и растений» перечислял объекты этого сооружения:
«1. Дом заведующего пасекой Ф.С.Мочалкина с дворницкой.
2. Дом зоолога-наблюдателя.
3. Главный дом пасеки – дворец, имеющий два этажа. Верхний – жилой, в нижнем – парадные комнаты с портретами деятелей пасеки, императоров и покровителей Общества.
4. Дом для прислуги со столярно-плотничной и вощинной мастерской, склад…
8. Музей пасеки с богатейшим собранием ульев, приборов, приспособлений и инструментов. Большая часть ульев – дар от их авторов.
9. Царская беседка – сень, используемая для молебствий…
11. Площадка для размещения пчел.
12. Двухкомнатный домик пчеловода.
13. Летняя аудитория для слушателей воскресных бесед».
И так далее.
Первая же передвижная пчеловодческая выставка была организована на барке длиной 71 метр. Видимо, чтобы пчелы с их дурна ума не разлетелись.
Овчар по кличке Бойкий
Огромной популярностью пользовались собачьи выставки, которые систематически устраивали акклиматизаторы. Газеты помещали репортажи: «Внимание публики больше всего привлекает отдел полицейских собак – доберман-пинчеров и немецких овчар.
Результат удивительной дрессировки показали на бывших вчера и третьего дня испытаниях Ролланд, Буян, Дик, Бойкий и другие ищейки.
Любопытнее всего проходят задания с ловлей «преступника». Его роль взял на себя один из жандармов, «забронировавшись» от острых зубов четвероногих сыщиков хорошо наваченной (то есть набитой ватой – А.М.) одеждой.
Пущенные ищейки проделали ряд интересных номеров.
В погоне за преступником перепрыгивали через высокий забор, по приказанию бросались в поиски зарытых вещей и т.п. Интересно, что полицейских собак обучают бросаться на помощь на тревожный свисток или крик. Четвероногие сыщики не соблазняются даже пищей из чужих рук или подброшенной кем-нибудь. Преступник, таким образом, не может освободиться от преследования четвероногого сыщика, подбросив отравленную пищу.
Любопытно также посмотреть, как собака, обнюхав оставленный на месте преступления какой-нибудь предмет – нож, топор и т.п. – верно нападала на след».
Надо полагать, подобные мероприятия снижали тягу населения к совершению преступлений.
Чирикающий граммофон
Не отставали и голубеводы: «Кружком певчей птицы при обществе акклиматизации животных устроен оригинальный конкурс пения соловьев и дроздов. Особая экспертная комиссия по домам записавшихся на конкурс слушает пение и записывает на граммофонных пластинках. За лучшее пение будут выдаваться золотые жетоны».
Огромное внимание общество уделяло и пернатым, предназначенным к столу. «Трудовая копейка» писала в сентябре 1912 года: «Вчера, в 3 ч. дня, в Зоологическом саду открылась выставка домашней птицы. Представлены гуси, утки, павлины, фазаны, цесарки, куры и т.п. Лучшие экспонаты будут награждены золотыми, серебряными и бронзовыми медалями и похвальными отзывами департамента и земледелия, мин. торг. и пром. и общества акклиматизации животных. Имеется несколько призов».
Надо полагать, что курам и цесаркам было мало радости с этих наград.
Почтовые же голуби летали взапуски. Их, кстати, по необходимости направляли на войну, где они занимались своим прямым делом: доставляли корреспонденцию, в том числе через линию фронта.
А в 1916 году газета «Вечерний курьер» сообщила: «Недавно из Зоологического сада русского о-ва акклиматизации животных и растений отправлена вторая партия обезьян на наш западный фронт в распоряжение проф. Недригайлова».
Правда, в боевых действиях те обезьяны не использовались – профессор ставил на них опыты по получению противотифозной сыворотки.
Вело это общество и международную деятельность. Сохранился документ, в котором акклиматизаторы просят «Его Высочество Альберта Гонория I, князя Монако принять звание Почетного члена общества в выражении глубочайшего уважения к его замечательным трудам по изучению глубинной фауны морей и за его благосклонное внимание к депутатам Общества на Парижской всемирной выставке».
Никаких особенных, судьбоносных свершений в активе Общества нам не сыскать. Пожалуй, главная его заслуга – зоосад, вокруг которого в дальнейшем и вращалась жизнь этой необычной организации. Да, члены общества время от времени писали и издавали фундаментальные научные труды. Но, вероятнее всего, без общества они бы занимались тем же самым.
Впрочем, вреда от него тоже не было. А те милые мелочи, с помощью которых московские акклиматизаторы разнообразили жизнь своих соотечественников, в общем, не такой уж и пустяк. Случись сейчас подобная организация – все только выиграли бы от этого.
