Лариса Петровна Василенко президент благотворительной общественной организации «Возвращение» и всю свою жизнь посвятила работе с заключенными. Лариса Петровна рассказала нам о своей поездке в Вологодскую область, где находится тюрьма для тех, кому смертная казнь заменена пожизненным заключением. Вот ее рассказ:
– По долгу службы мне пришлось побывать там, где отбывают пожизненное заключение. До сих пор меня волнует то, что я увидела.
Поехала я в эту колонию на машине. Ехали очень долго по бездорожью, и мне казалось, что мы находимся на краю света. Там нет никакой цивилизации. Колония находится на острове Огненный. На самом деле там два острова. На одном живут сотрудники колонии. На другом острове находится Кирилло-Новоезерский монастырь, который был построен 490 лет назад.
Преподобный Кирилл молил Божью Матерь о том, чтобы она определила ему место для пожизненного пребывания на земле. И тогда Божия Матерь ему явилась во сне и сказала, что из Тихвинского монастыря ему нужно ехать сюда. Последовал Кирилл ее совету, прибыл на остров и увидел, что земля здесь красная, как будто горит. В тонком сне явился к нему ангел и сказал: вот твое место, где ты должен быть постоянно. И он, выкупив это место у жителей, перебрался на этот небольшой остров на лодке. Остров можно сразу окинуть взором. Стал строить Кирилл здесь монастырь. Многим не нравилась его затея. Не раз его грабили разбойники. А однажды эти разбойники с награбленным заблудились на озере, и Кирилл Новоезерский встретил их и сказал, чтобы они не делали больше свои беззакония, не злорадствовали, потому что придется всем отвечать на суде Божием.
Остров Огненный
И вот сейчас, спустя 490 лет точно в этом месте оказались пожизненно заключенные – разбойники, преступники.
Сердце мое трепещет оттого, что я там увидела и почувствовала. Мне хочется сказать всем подросткам, которые сейчас находится в следственном изоляторе. Господь говорит нам: «Прощаются грехи твои. Иди и больше не греши. Как бы чего хуже не вышло». А что может быть хуже, если ты закрыт в тесной маленькой келье и находишься там, не будучи верующим? Почему страшно там быть этим людям? Потому что у них нет молитвенного духа. Жизнь для них теперь кажется ужасом. Если раньше святые угодники ради подвига и молитвы за людей ограничивались такой жизнью и не хотели выходить в мир, то здесь наоборот. Люди хотят выйти в мир, но постоянно находятся под замком.
Откуда эти люди? Из всех близ находящихся регионов. Когда мы перешагнули порог монастыря, сотрудник стал показывать нам фрески, которые сохранились под штукатуркой. Штукатурка осыпалась, и фрески оказались хорошо видны. Но я обратила внимание не на фрески. Я обратила внимание на двери. На каждой двери написана табличка и прикреплена фотография человека, у которого смертная казнь заменена на пожизненный срок. Здесь написано, что он совершил и указано: опасен! склонен к побегу! склонен к нападению! У меня было ощущение, что я нахожусь среди рептилий.
Я читала эти таблички и нашла, что нет ни одной, на которой было бы указано, что человек осужден за наркотики.
Причины, по которым находятся здесь эти люди, ужасающие. Мне даже страшно говорить об этом. Например, изнасиловал женщину и убил ее детей. Другой грабил водителей на дорогах и зверски, с особой жестокостью, убивал. Или изнасиловал пятилетнюю девочку и задушил ее. Такие люди, действительно, очень опасны, и им нельзя выходить на свободу.
Заключенные находятся в камерах по три человека. Я видела, как выводят их на прогулку. Открывается первая дверь. За ней вторая, зарешеченная. Они должны просунуть руки через решетку, чтобы надеть наручники. Потом они выходят и в согнутом положении, подняв руки за спиной, так они должны передвигаться во время прогулки.
Я спросила у начальника колонии, в каких случаях их выводят из этих камер. Он ответил, что только в следующих случаях. На полтора часа в медицинскую часть, на работу (работают они тоже полтора часа, шьют рукавицы) и иногда в церковь. Остальное время заключенные должны находиться в камере. Сами понимаете, как трудно пятнадцать-двадцать лет находится в камере друг с другом. В колонии работает психолог. Если что-нибудь случается, им помогают психологически пережить эту ситуацию. Если заключенный заболевает, его вывозят в больницу, и тогда они отдыхают друг от друга.
Я поговорила с осужденными и спросила у них, как они спасаются, зная, что должны находиться здесь всю оставшуюся жизнь. Они сказали, что с Божией помощью. Чье сердце Господь затронул, тот думает над своей душой, и это большая милость. И может быть, когда-нибудь Господь пошлет им спасение. Но остальным приходится очень трудно.
Когда я проходила мимо комнаты длительных свиданий, то увидела, что дверь закрыта на большой замок. Сотрудник, который меня сопровождал, перехватил мой взгляд и сказал: «Первое свидание положено только через десять лет после того, как он отбудет срок!». А ведь сколько может измениться за это время!
Единственная надежда на амнистию, которая проходит через двадцать пять лет. Если человек расположен к мирному образу жизни, его отпускают на свободу.
Мы посетили часовню, в которой обычно происходит исповедь, там все картины, все иконы сделаны руками заключенных. Нельзя сказать, что они все сумели воцерковиться.
Многие из тех, кто здесь находится, приходя сюда, писали заявление, чтобы им вернули смертную казнь. Но поскольку смертная казнь у нас отменена, то они сейчас благодарны, что остались живы. Некоторые из них прошли в этих стенах уже по двадцать лет. А один человек сказал мне, что отбыл уже 27 лет.
В разговоре заключенные сказали мне, что их жизнь проходит как всегда: утром сотрудники тюрьмы при обходе задают вопрос: все ли в порядке. Они отвечают: «В камере все в порядке, вопросов нет, камера в исправном положении». И так изо дня в день, из года в год, ни одного лишнего слова. Стираются дни, времена года, ничего не меняется. Установлено, что в условиях тюрьмы человек через семь лет начинает деградировать и это становится заметным. Теряется связь с происходящими событиями, человек становится малоразговорчив, меняется его словарный запас.
Единственное, что спасает заключенных – это переписка с волей. Письма, на которые им отвечают добрые люди. Через такую переписку заключенные меняются, постепенно воцерковляются.
Когда я вышла на улицу из этих помещений, светило солнце, слепило глаза. Белели толстые монастырские стены. Когда я подняла глаза, то вздрогнула. Я увидела из окон множество мертвых, ничего не выражающих лиц, которые смотрели на меня. Было страшно оттого, что их было много, маленьких зарешеченных келейных окошек.
Запомнился мне Дмитрий. Помню, я принесла в камеры газету «Православные Кресты», которую распространяют у нас в Петербургских крестах, и по газете он понял, откуда я. И сказал, что читал ее. Мы разговорились, и Дмитрий сказал, что ему двадцать девять лет, и он осужден пожизненно. Я не осмелилась спросить, за что. А только поинтересовалась, может ли человек оказаться на пожизненном сроке, впервые совершив преступление. Оказалось, что да. Я прошу молиться за Дмитрия. А рядом в соседней камере Юрий находится. Запомнились мне эти люди…
Когда мы вышли из колонии, весь ужас остался за плечами. Я не успела перевести дыхание, как поодаль в лесочке увидела кладбище. Оказалось, что там лежат те, кто отбыл свой жизненный срок здесь, на острове, и умер.
После этой поездки у меня до сих пор такое ощущение, что я побывала на краю света, где находится ад.
Жанна Сизова
