Хуже простого незнания – знание ложное, следование ложным стереотипам. «Сами виноваты», «сами хотят так жить», «все из-за пьянки или наркоты», «работать не хотят, вот и бродяжничают», – подобные фразы про бездомных можно услышать до сих пор.
Менеджер по развитию «Мальтийской службы помощи» в Санкт-Петербурге Михаил Калашников и руководитель социальной службы Санкт-Петербургской общественной благотворительной организации «Покровская община» Вероника Багрова рассказывают типичные истории подопечных этих организаций, живших или живущих в их приютах. Имена героев историй изменены.
«Воскрешение»
– Евгению Федоровичу 80 лет. Во время войны в 1943 году он, четырехлетний, был вывезен фашистами вместе с матерью и сестрой из Кировска в Латвию, в город Тукумс, где вся семья, по словам Евгения Федоровича, была продана местному жителю на один из хуторов в рабство.
Он и его сестра были приравнены к малолетним узникам концлагерей. Об этом у Евгения Федоровича была даже соответствующая справка. На латышском хуторе они батрачили вплоть до прихода Красной Армии.
Затем семья вернулась в Кировск, и наступила мирная жизнь, во время которой Евгений Федорович учился, работал каменщиком, служил в армии, женился, получил жилье в Ленинграде, родил двоих сыновей, развелся и снова женился, снова работал на стройке и заводе. В общем, вел вполне обычную жизнь.
А в начале 1990-х с работой в Питере стало плохо, и он поехал к знакомому в Белоруссию в надежде заработать там. Да и остался у знакомого заниматься сельским хозяйством. То есть снова батрачил за еду и крышу над головой.
За это время его родственники сначала объявили Евгения Федоровича без вести пропавшим, а затем и вовсе умершим. Об этом мы узнали, когда стали пытаться восстановить его документы. О том, что он скончался, нам сообщили в Управлении по вопросам миграции.
Так остался Евгений Федорович без части своего законного жилья в Питере. И не только без него. За время работы в Белоруссии он потерял паспорт СССР и большинство других документов. А российский паспорт он получить не успел. Кроме того у него резко упало зрение.
Он сейчас практически слепой. А слепые батраки без документов, оказывается, не нужны. И отправил его белорусский знакомый обратно в Питер. Приехал Евгений Федорович в Питер и пошел к одному из своих сыновей с просьбой о помощи, но получил вежливый отказ. С остальными родственниками он потерял связь давно и даже не знал, где они.
У Евгения Федоровича осталось лишь свидетельство о рождении со штампом полицейского участка города Тукумс времен Второй Мировой войны да военный билет 1960-х годов. По нему-то Евгений Федорович и умудрялся перемещаться между странами и городами.
Есть, правда, и бывшая семья, но для нее Евгений Федорович, как известно, уже умер. Мы начали работу по «воскрешению» Евгения Федоровича, но во время этой работы выяснилось, что у него туберкулез. И теперь он находится в туберкулезной больнице.
Возвращение отца
– Сергей Моисеевич, 61 год, родился и вырос в Белоруссии. В 1990-е годы поехал с сыном на заработки в Санкт-Петербург. Работали на разных работах. Сначала вместе, а потом сын нашел хорошую денежную работу, уехал в Беларусь, и контакт с отцом у него практически потерялся. Отношения испортились. Сергей Моисеевич начал пить. Тем не менее он продолжал работать в Санкт-Петербурге дворником в Петроградском районе до того момента, пока у него не случился тяжелейший инсульт.
Пока он лежал в больнице, у него таинственным образом пропали все документы. На момент выписки у Сергея Моисеевича были диагностированы пиелонефрит, простатит, токсическая нейропатия нижних конечностей, энцефалопатия головного мозга.
Ходить без посторонней помощи он не мог. Передвигался только на инвалидной коляске. Естественные надобности справлял исключительно в памперсы. В нашем мобильном приюте для него был организован постоянный патронаж.
Пока Сергей Моисеевич жил у нас в приюте, мы вели поиски его родственников в Беларуси. Однажды в социальной сети «ВКонтакте» удалось найти его невестку, а через нее выйти на контакт с сыном.
После того, как сын узнал о трагедии отца, он, несмотря на плохие отношения, принял решение о приеме отца в Беларуси. Мы помогли Сергею Моисеевичу оформить свидетельство на возвращение в Беларусь в посольстве и организовали его отправку в Витебск. Как сложилась его судьба в дальнейшем, нам не известно.
Учительница и ученики
88-летняя Мария Петровна была первой учительницей для многих талантливых музыкантов, когда работала в 1962-1988 годах в музыкальной школе им. Н.А.Римского-Корсакова при Ленинградской консерватории, преподавала в 1-4 классах. А перед новым 2017 годом оказалась в нашем приюте. По словам Марии Петровны, ее просто обобрали родственники.
Сначала она продала свою квартиру в Санкт-Петербурге, чтобы выручить сына, оказавшегося в трудной ситуации. Ему очень нужны были деньги, чтобы уехать на ПМЖ в Великобританию.
Он уехал, а Мария Петровна доверилась своим родственникам в Подмосковье, которые строили себе там дом. Они попросили ее вложить оставшиеся от продажи квартиры средства в это строительство с тем, чтобы после его окончания Мария Петровна могла там тоже жить.
Пока дом строился, Мария Петровна жила на съемных квартирах. Но когда стройка закончилась, родственники «забыли» ее прописать в доме и попросили «на выход».
Мария Петровна поехала к сестре в Орск и жила там некоторое время. Но сестра внезапно умерла. Прав на квартиру в Орске у Марии Петровны не было. Помочь оформить права наследования вызвалась одна аферистка, которая в конце концов оставила Марию Петровну вообще без копейки, а в довершение всего сильно избила ее.
После выхода из местной больницы Мария Петровна вернулась в Питер и почти сразу попала в Мариинскую больницу, откуда вышла с выпиской, в которой на нескольких листах перечислялись все ее медицинские проблемы.
Интеллигентнейшая женщина, сын которой живет где-то в Великобритании, вынуждена была скитаться по ночлежкам.
С помощью социальных сетей нам удалось найти многочисленных учеников Марии Петровны, живущих по всему миру. Была создана инициативная группа из ее учеников, им удалось разыскать сына Марии Петровны в Великобритании. Но он лишь выразил глубокое сожаление о случившемся, а помочь отказался.
Тогда ее ученики организовали все, что нужно для размещения Марии Петровны в хорошем доме престарелых, теперь она живет там.
Оставила квартиру сыновьям
– Ольга Сергеевна родилась в 1954 году в городе Салават, в Башкирской АССР. Мать работала медсестрой, отец сантехником. Ольга закончила в Салавате школу и медицинское училище. После устроилась работать в детский сад. В 1975 году переехала в Ленинград, где устроилась работать на завод «Красный треугольник», проживала в общежитии, в 1981 году получила от завода квартиру.
В 1976 году вышла замуж, в браке родились двое сыновей. После второго декрета работала воспитателем в детском саду. В 1991 году устроилась работать секретарем на Кировский завод. После развала Советского Союза попала под сокращение, официально устроиться уже никуда не удалось, работала, где придется.
Отношения с мужем испортились, Ольга Сергеевна с ним разошлась, но официально развод оформлен не был, а в 1999 году муж умер. Ольга Сергеевна ушла из семьи, оставила детям квартиру, жила у своего друга до его смерти в 2016 году. Родственники друга фактически выставили ее на улицу, а дети, как оказалось к этому моменту, выписали ее из квартиры по суду.
В 2008 году у Ольги Сергеевны случился инсульт, после которого она частично потеряла здоровье, на фоне всех переживаний, смерти друга и сложившейся непростой ситуации в семье ее состояние ухудшилось, она снова попала в больницу, откуда и попала в «Покровскую общину».
Дети на контакт с Ольгой Сергеевной идут плохо, не могут просить ей уход от отца. Забирать мать и заботиться о ней не желают. Со временем ситуация с сыновьями немного изменилась: если старший сын так на контакт и не пошел, то младший все же начал навещать мать и созваниваться с ней.
Документы уничтожили на всякий случай
– Анна Валентиновна родилась в 1941 году в блокадном Ленинграде. В блокаду была вывезены из города, после окончания войны вернулись домой. Училась в вузе, параллельно работала на заводе, где получила серьезную травму – руку с трудом удалось спасти.
С этого момента начались ее перипетии. Работала, где придется, замужем не была, родила двоих сыновей. Трижды судима, о судимостях распространяться не любит, но по обрывочным рассказам, получается, что сидела за воровство. Какое-то время жила по чужим документам. Дети большую часть жизни проверили в интернате.
После третьего срока Анна Валентиновна вернулась в Ленинград, и с 1981 года поселилась у сожителя, постепенно налаживала жизнь: восстановила документы, подрабатывала, но после смерти сожителя в 1994 году оказалась на улице без документов, их уничтожил брат сожителя, чтобы она не смогла претендовать на квартиру.
С тех пор жила, где придется, по знакомым, на Ладожском вокзале, перебивалась случайными заработками.
В 2017 году Анна Валентиновна упала и повредила шейку бедра. Попала в больницу, где после операции оказалась в беспомощном состоянии. Из больницы была выписана в «Мальтийскую службу помощи», откуда позже ее забрали в «Покровскую общину».
Дети от матери не отказались, иногда навещают ее, но заниматься ее проблемами не желают, так как все-таки сохранили обиду, в детстве она не так много ими занималась. Отцы участия в воспитании детей не принимали, с Анной отношения не поддерживали.
