Если вас интересует благотворительность, вы хотите разбираться в новых технологиях, читать экспертные интервью с яркими фигурами в мире НКО и помогать с умом — подписывайтесь на секторную рассылку Милосердие.РУ. Чем больше мы знаем, тем лучше помогаем!
С самого начала людей, для которых тот или иной тип волонтерства, скорее всего, станет сильным эмоциональным ударом, стараются оградить от этой работы. Если волонтер не может без слез смотреть на больного раком ребенка, общение не принесет пользы ни ему, ни ребенку.
Волонтер должен хотя бы теории представлять себе, с чем ему придется иметь дело, – например, знать, почему подросток, которому он искреннее хочет помочь, может крикнуть на него матом. Еще нужно уметь правильно ставить цели, а не считать себя супергероем, способным в одиночку добиться чудес. Если проработать эти моменты, риск выгорания снижается.
Держать эмоциональный удар учат службы психологической поддержки.
Для уже действующих добровольцев существует много форматов поддержки: встречи с психологом, групповые тренинги, где в фокусе внимания – эмоциональное состояние участников, и обычные дружеские встречи без формата, где можно пообщаться между собой – это тоже поддержка. Еще есть обучающие семинары, их можно считать в некотором роде профилактикой эмоционального выгорания.
Фонд «Вера»: впервые зайти в палату к умирающим – сложный шаг
Отбор: прежде чем стать волонтером в хосписе, кандидат приходит на ознакомительную встречу, изучает форматы помощи, затем его или ее ждет собеседование с опытным координатором.
«К нам приходит очень много желающих с личным непережитым опытом. Человека, который болезненно воспринимает тему смерти, мы не направим в хоспис. Скорее всего, он не принесет вреда пациентам и команде, но очень сильно навредит себе. Мы не конвейер, у нас нет задачи заполнить хосписы добровольцами, мы хотим, чтобы волонтеры и сотрудники получали радость, а не выходили каждый раз со слезами на глазах», – говорит Татьяна Бочарова, руководитель проекта «Помощь волонтеров» фонда «Вера».
Как строится работа: новички начинают с хозяйственных задач, помощи на мероприятиях, и постепенно привыкают к жизни учреждения. Освоившись, волонтер по желанию может начать работать непосредственно с пациентами хосписа. Для многих добровольцев впервые зайти в палату к умирающим больным – сложный шаг. «Но когда волонтер уже начал общаться, перед ним оказывается не пациент с диагнозом, а просто человек, с которым можно разговаривать, как с любым другим», – говорит Татьяна Бочарова.
В чем специфика: помощь в фонде «Вера» отличается от больничного волонтерства в других организациях. «В больницы обычно ходят группами, допустим, с 12 до 14 часов проводят мастер-класс. У нас же волонтер может приходить в хоспис один в удобное ему время. Сложность в том, что он может оказаться с какой-то проблемой один на один. Координатор всегда в хосписе, но он не водит волонтера за руку», – объясняет Татьяна Бочарова.
Цель: волонтерам нужно самостоятельно найти себя в слаженном коллективе медицинского учреждения. Часто появляется ощущение ненужности, заброшенности. Ты оказываешься в чужом государстве со своими правилами, иерархией, и нужно как-то встроиться. «В США и Европе с медперсоналом ведется большая работа – учат, в каких случаях можно обратиться к волонтеру, зачем он нужен. У нас это только начинается», – говорит Владимир Михайлов, психолог фонда «Вера».
Что происходит на встречах с психологом: прорабатывается весь спектр страхов, связанных со знакомством и общением с умирающим – как не обидеть больного, как подобрать слова, как поддержать, зная, что человек уходит.
Формат помощи: группа
Периодичность занятий: 2 раза в месяц
Принцип действия: «Я не даю алгоритма, как себя вести: поздороваться, спросить, как дела, поинтересоваться насчет погоды, нет. Проще всего мою работу объяснить на примере из другой сферы. Раньше считалось, что родительству нужно учить. Сейчас психологи пришли к тому, что главное – сформировать родительскую компетентность. Родитель должен чувствовать себя уверенно, знать, когда обратиться к специалистам, уметь ориентироваться в потоке советов по воспитанию, которые сыпят на него СМИ, подруги, бабушки, коллеги. И тогда они становятся отличными родителями. Так же и с волонтерами. Я верю, что волонтер сможет сам разобраться, но нужно разделить его сомнения, трудности, поддержать его и выслушать», – считает Владимир Михайлов.
Самое сложное: волонтерам часто приходится переживать утрату, причем порой этот опыт становится оборванным: ты думал увидеть свою подопечную, когда придешь в следующий раз, а ее к этому времени уже не стало. В этом случае группа уделяет внимание чувствам волонтера, делится своими историями, похожими ситуациями незавершенных отношений. Таким образом на встрече психолог старается завершить этот не пройденный до конца опыт в пространстве группы.
Рецепт от эмоционального выгорания: допустим, волонтер испытал отвращение при виде человека с тяжелым заболеванием – но ему стыдно самому себе в этом признаться. Подавленные чувства начинают тлеть внутри, и вот уже хоспис ассоциируется с чем-то болезненным, пугает, вызывает отвращение. «Это неэкологичный способ обходиться с чувствами, – поясняет Владимир Михайлов. – Во время встречи группы мы бережно разворачиваем, исследуем то, что произошло. Когда чувства проживаются, происходит внутреннее исцеление, и человек возвращается в строй – обновленным и с новым опытом. Те, с кем такого не случалось, услышав историю своего коллеги, прожив ее вместе с ним в группе, тоже обретают этот опыт».
Фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам»: мы настраиваем оптику волонтера
Отбор: прежде чем стать волонтером фонда, необходимо посетить 4 обучающих семинара и пройти собеседование с психологом.
Наставничество: наибольшее внимание уделяется кандидатам в волонтеры-наставники. Этот доброволец готовит к взрослой жизни подростков из детских домов, становится для ребенка другом и авторитетом. К наставникам самые строгие требования. Они должны быть психологически зрелыми и эмоционально устойчивыми. Наставники не могут давать ребенку пустых обещаний и должны продержаться не меньше года, потому что частая смена наставника – стресс для ребенка. Для волонтеров других направлений встречи с психологом проходят по желанию, но для наставников они обязательны.
Как строится работа: в фонде задействованы более 40 психологов – среди них есть штатные специалисты и психологи-волонтеры, они помогают от нескольких часов в месяц. Волонтеры делятся на группы в зависимости от учреждения, которое они посещают, и у каждой группы есть свой психолог.
Формат: предусмотрены как групповые занятия с психологом, так и индивидуальные консультации. На индивидуальные встречи волонтеры обычно приходят, чтобы разобраться в конкретной ситуации, с которой они не могут справиться. Особенно это касается волонтеров-наставников. Также проблема может быть в общем ощущении бесполезности своей работы.
Самое сложное: с подростками бывает очень непросто, и волонтер нуждается в поддержке. Возникает много трудных ситуаций, и есть риск, что если волонтер будет решать их интуитивно, он навредит ребенку. Например, подросток плохо учится, не делает уроки, прогуливает занятия, курит, и доброволец начинает его жестко критиковать. В этом случае общение перестает быть поддерживающим для подопечного, он перестает ему доверять. Речь не идет о том, что нужно одобрять все, что делает подопечный, но волонтер не должен делать ничего, что разрушит их отношения, а это временами тяжело.
Задача психолога: настроить оптику волонтера, помочь увидеть маленькие, но важные изменения, которые происходят в его отношениях с ребенком. Помочь волонтеру понять, что происходит с ребенком, почему он ведет себя именно так. «Мы помогаем увидеть картинку объемно и выбрать правильную стратегию», – говорит психолог фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Анна Серкина, координтор психологической службы команды «Быть рядом». –
Рецепт от эмоционального выгорания: отказаться от завышенных ожиданий и адекватно рассчитывать нагрузку. Не тратить все свободное время на волонтерство – это эмоционально изматывает. «Приходится напоминать, что очень важно восстанавливаться и что, отдыхая, человек заботится и о детях, которым помогает, – объясняет Анна Серкина. – Ведь по-настоящему полезным можно быть только отдохнувшим, в гармоничном и спокойном состоянии».
Движение «Даниловцы»: задача – воспитать привычку к осознанности
Специфика: в «Даниловцах» волонтёры всегда были в фокусе внимания. Изначально задумывалось, что поддержка должна оказываться не только детям в больнице, но и тем, кто им помогает, то есть волонтерам. «Среди организаторов были психологи, а любому психологу очевидно, что волонтёр сталкивается с тяжёлыми жизненными ситуациями, и ему нужна квалифицированная помощь», – рассказывает психолог движения «Даниловцы» Лидия Алексеевская.
Формат: волонтеры могут прийти и на индивидуальную консультацию, причем с психологом можно проработать не только ситуации, связанные с волонтерством, но и личные проблемы.
Периодичность: раз в месяц
Самое сложное: по словам психологов «Даниловцев», волонтеры редко сами обращаются за помощью. «У них нет запроса на психологическую помощь. Это не значит, что у них всё в порядке: они проходят через тяжёлые ситуации, сильные переживания. Но волонтёр приходит помогать, и саму идею, что он тоже может обратиться за помощью, просто не воспринимает. Более того, часть волонтёров чувствуют себя виноватыми, что получают удовольствие от общения с подопечными. Потому что была установка: «Я пришёл к страдающим жертвовать собой, мне должно быть тяжело, и в этом смысл моего волонтёрства», – рассказывает психолог движения «Даниловцы» Лидия Алексеевская
Цель: основная работа направлена на профилактику эмоционального выгорания. Встреча групп психологической поддержки – это работа на опережение. Здесь участник чувствует, что он не один со своими проблемами и страхами. Он видит, что других волнует то же, что и его. Добровольцу очень важно, чтобы его опыт, выводы, способы решения проблем и все то, что он пережил и осмыслил, было кому-то нужно.
Повестка на встречах: меняется в зависимости от потребностей волонтеров. Психолог «Даниловцев» Елена Куликова говорит, что два года назад волонтерам нужна была помощь в прикладных вопросах, а теперь проблемы становятся все более общими и в то же время глубокими.
«Осенью 2016 года был запрос на взаимодействие с подопечными, волонтеры спрашивали, как общаться с сиротами, как установить контакт с агрессивным ребенком. Потом стали приходить с тем, что у них творится в жизни. Интересует, как выстраивать отношения со своими родителями, как планировать время на работе, чтобы не истощаться и иметь ресурс для волонтерства. В этом году появились экзистенциальные темы, мы говорим о страхе одиночества и смерти», – рассказывает психолог Елена Куликова.
Главная практическая тема: обязательно прорабатываются границы ответственности. Группа разбирается, в чём смысл участия волонтёра в судьбе ребёнка, за что он в ответе, а за что отвечать не может, что будет, если нарушить границу. Также волонтеров учат устанавливать с подопечным контакт, знакомиться. Это особенно важно для тех, кто посещает пациентов больниц: дети постоянно меняются, и нужно за два часа посещения познакомиться с новым ребенком и дать максимально много.
«В детских домах дети любому человеку, пришедшему с улицы, говорят: «Ты моя мама? Ты мой папа?» И у волонтера должен быть внутренний ответ, прежде всего для самого себя: «Я не мама, я пришел, чтобы дружить со мной. Если ты можешь видеть во мне только маму, то я не могу с тобой строить отношения». Если у волонтера нет этого ощущение, он быстро ломается. Но мы не объясняем, как выстраивать границы, а задаем вопросы – именно в этом состоит работа психолога. У человека по большей части уже есть свои ответы, надо только помочь их найти. Наша задача – воспитать привычку к осознанности», – говорит Лидия Алексеевская.
Рецепт от эмоционального выгорания: хотя многие волонтеры «выгорают», большинство не обращается к психологу, а просто уходит. За консультацией обращаются, как правило те, кто проработал добровольцем несколько лет, а потом им стало тяжело или они утратили смысл.
«К нам приходят люди очень ответственные, которые берут на себя больше, чем могут, и даже больше, чем надо. Из-за этого и выгорают. Некоторые становятся волонтерами из-за жизненных проблем, когда пытаются заглушить воспоминания, сбежать от себя. Но проблемы только множатся – к тому, что было, добавляются проблемы в волонтерской работе.
Мы учим в первую очередь быть внимательными к себе. В истощенном состоянии, устав от работы или семейных неурядиц, вы не способны правильно оценить происходящее, общаясь с подопечными. Вас могут вывести из себя моменты, которые в неистощенном состоянии можно преодолеть», – говорит Елена Куликова.
