К нам на сайт пришло письмо:
| Здравствуйте! Мой знакомый (39 лет) вчера закодировался и сразу напился. Вечером его друзья, у которых он временно обитал, отвезли его на вокзал и оставили там, т.к. не могли больше терпеть его присутствия (в доме маленькие дети). Результат на сегодня: сотрясение мозга, сломанные челюсть и нос. Его оставили в больнице на 10 дней. Сам он из г. Екатеринбурга. Своего жилья нет. Средств к существованию тоже. Но он может делать ремонт (внутрення отделка). Инструменты пока все сохранены. Помогите нам пожалуйста. Что нам делать, куда и к кому обратиться здесь в Москве за помощью? Человек станет бомжем. Это страшно. С уважением и надеждой на отклик, Татьяна |
Во-первых, мы задали этот вопрос в Службу помощи бездомным при нашей Комиссии. Ответ был лаконичен: «Я думаю,- сказала руководитель Службы, Наталия КУЗНЕЦОВА, – что пока такой человек сам не возьмется за ум и не захочет измениться, помочь ему никак не удастся. Мы можем помочь ему уехать в Екатеринбург, а больше – ничем. Звоните нам в Комиссию по тел. (495)237-3427».
О том, как родным и близким людям общаться с таким человеком, мы спросили Виктора ХАНЫКОВА, нарколога, сотрудника Московского НИИ психиатрии, отделения психических расстройств, осложненных патологическими формами зависимости:
– Виктор Владимирович, почему люди становятся алкоголиками?
– По разным причинам. Алкогольная зависимость поражает людей всех уровней интеллекта и социального положения. Хотя эта болезнь и считается социальной и в большей степени привязывается к низшим слоям населения, истоки ее – общие для всех. Это стремление создать искусственное состояние удовлетворения без действия – а именно это делают химические вещества. В норме состояние удовлетворения возникает как результат успешных действий, неважно где: в бизнесе, в интеллектуальной сфере, в сфере искусств. А когда человек начинает усиленно применять химические препараты – мозг обучается путем срезания углов достигать этого удовлетворения. Деятельность человека начинает сворачиваться к потреблению алкоголя или наркотического вещества. Конечно, еще играет роль наследственная предрасположенность, конкретная неудовлетворенность человека. Но тут важно то, что человек уже стал алкоголиком.
– И что теперь с ним делать?
– Такого человека нужно лечить. Родственникам и близким людям нужно постараться всеми силами вытянуть этого человека на консультацию, заранее сказав ему, что это ни к чему не обязывает, а уже дело специалистов, врачей и психологов доказать ему, что у него болезнь и помочь принять решение о лечении. Можно привести человека в Клуб анонимных алкоголиков, там его никто не схватит за руку и не потащит лечиться. Церковь сейчас оказывает весьма позитивное воздействие, ряд храмов и конкретных церковнослужителей взяли на себя миссию – помогать избавляться людям от зависимостей, увлечь их иной стороной жизни, в данном случае, религией. Но без собственного желания человек не вылечится.
– Что нужно для того, чтобы появилось это желание?
– Нужна решимость. Частичное осознание своей болезни, как правило, есть у любого алкоголика, а вот полного – нет. Происходят колебания: то человек видит, что это серьезная проблема, то эта проблема опять уплывает из его поля зрения. Потому что в любом зависимом человеке сидят две личности: больная и здоровая. Влечение – это не просто желание выпить. Желание выпить есть у каждого из нас, а влечение – это сложная комплексная программа в голове о необходимости это сделать со всем возможным набором оправдывающих причин. И в результате этого у человека в подсознании возникает не желание, а решение это сделать. Все, что в подсознании – это есть Я, моя личность. А с куском собственной личности бороться трудно. Любой человек, проходящий лечение, должен пройти свою часть пути, свою часть борьбы с самим собой. Но очень часто у родственников происходит обратная картина. Они создают вокруг человека такую суету, что это фактически перестает быть его проблемой. Чуть что они хватают его и везут в дорогую клинику, оплачивают его долги, которые он занял на алкоголь, на наркотики или игру. Вот этого уже делать не надо. Потому что тогда для человека эта проблема превращается не в его дело, а в дело родственников. И в определенные моменты нужна жесткая постановка вопроса о помощи: пока не встанешь на ноги, никакой помощи не получишь. Если человек не хочет бороться, никто за него драться не сможет.
-То есть если человек сам в итоге не захочет лечиться от алкоголизма, его нужно оставить один на один со своей проблемой?
-Это касается больше наркоманов. Два года назад в Англии вышел обзор, где было показано на многих тысячах больных, что лучше всего лечатся те наркоманы, которых все бросили. Они обнаруживают, что эта проблема их, когда они остаются с ней один на один. Стандартный героиновый наркоман под наркотиками дееспоспособен, может принимать решение, если это не передозировка. И именно в этом состоянии он понимает, что пора завязывать и, как правило, сам приходит к врачу.
А с алкоголиками немного по-другому. Алкоголика трудно оставить один на один со своей судьбой, потому что в запое он наоборот недееспособен и может погибнуть. Алкоголик в опьянении обычно не хочет лечиться, а вне опьянения может захотеть, но только пока ему плохо.
-Может ли такой человек при этом хорошо работать?
-Конечно, может. Люди с алкогольной зависимостью управляют государствами и нельзя сказать, что все неуспешно. Наличие этой болезни не является признаком нетрудоспособности ни в коей мере. Нетрудоспособность наступает, когда у человека начинают разрушаться нервные окончания, а до этого долго. Конечно, когда у человека запой, он не способен продуктивно осуществлять свою деятельность. Поэтому если он бросил пить – надо устраивать его на работу, надо доверять человеку, если он компетентен. И тем быстрее будет его полная реабилитация, когда он почувствует себя нужным человеком, которому доверяют и это даст ему то самое удовлетворение, которое дает ему спиртное и наркотик.
– Церковь отрицательно относится к кодированию. А в описанном случае оно даже не помогло…
– Если мы говорим о кодировании как гипнозе, его эффективность зависит от позиции пациента и от того, как он вел себя на сеансе гипноза. Если человек сидел и думал о том, как бы ему не закодироваться, или о вчерашнем футбольном матче, или о завтрашней встрече с друзьями, то кодирования как факта не произойдет. Его мозг не запрограммируется на отторжение алкоголя. В данном случае, который описывает Татьяна – человека, скорее всего, потащили кодироваться. Все эти вещи – надавить на человека, чтобы он согласился, куда-то повезти, закодироваться – совершенно бессмысленны. Как правило, после такой манипуляции мизерный процент людей не будет пить.
– Почему в России так много алкоголиков?
– Мы по всем видам зависимостей абсолютные рекордсмены. И никаким злокозненным влиянием Запада и искусственным отравлением народа это не объяснить. Это все глупости. Огромное количество людей кинулось к героину, когда он у нас появился; даже если предположить, что он появился по чьим-то козням, но ведь кинулись. А потом кинулись и на игровые автоматы. Почему в Чехии стоят те же самые игровые залы, – как правило, ими русские владеют, – и никто туда не ходит?! В архаичном сознании нашего народа есть стремление – авось да небось. Это расчет не на успех, а на удачу. Успеха ты достигаешь в процессе деятельности, а удача – это то, что на тебя сваливается. И этот расчет в первую очередь на то, что что-то должно произойти и светлое будущее, по крайней мере, лично для меня настанет сразу же здесь и сейчас, оно видимо очень характерно для нашего народа. На него поймали людей и большевики. А вспомните все эти пирамиды – миллионы людей в этом участвовали. Это явления одного порядка – быстрое получение счастья здесь и сейчас. А завоевывать его, добиваться, ставить определенную отстоящую цель и долго идти к ней – это, увы, не свойственно нашему народу.
Беседовала Елена ТЮЛЬКИНА
